Маркиз де Сад - читать онлайн книгу. Автор: Елена Морозова cтр.№ 40

Прибыв в Ла-Кост и с удивлением убедившись, что дочь не хочет покидать замок, ткач стал требовать де Сада выдать ему девушку против ее воли. Де Сад резонно ответил, что готов уволить кухарку, но только тогда, когда найдет ей замену. Трейе вспылил и выстрелил в маркиза. К счастью, пуля пролетела мимо, и Трейе, испугавшись собственного поступка, отправился в деревню. Там, восстановив бодрость духа в местной таверне, он отправился подавать жалобу на маркиза. Узнав об этом, маркиз немедленно велел Гофриди подать встречную жалобу, обвинив ткача Трейе в покушении на убийство. Судьям была прекрасно известна репутация де Сада, и они подозревали, что нет дыма без огня и в этом случае. Но де Сад — знатный сеньор и крупный землевладелец, и оставлять его жалобу без внимания нельзя. Поэтому судьи стали тянуть, надеясь, что все как-нибудь уладится само собой.

Надежды их полностью оправдались. Раздраженный тем, что все шло не так, как он задумал, де Сад решил ехать в Париж. Решение было необдуманным и более походило на каприз, поэтому все, включая преданную Готон, исполнявшую обязанности кухарки и горничной, уговаривали его отложить поездку. Но маркиз никогда не слушал ничьих советов; быстро собравшись, он вместе с Рене-Пелажи отбыл в Париж. Прибыв в столицу 8 февраля, де Сад узнал, что 14 января в монастыре на улице Анфер скончалась графиня де Сад. О ее смерти Донасьена Альфонса Франсуа не известил никто. Это печальное событие не взволновало маркиза: он давным-давно не поддерживал с матерью никаких отношений. В отличие от графини де Сад, следившей за делами сына и в случае необходимости пускавшей в ход свое влияние, чтобы помочь ему, Донасьен Альфонс Франсуа жизнью матери не интересовался. Зато у него появился благородный предлог, объясняющий его приезд в Париж: он спешил на похороны матушки.

Вкусить прелестей столичной жизни де Сад не успел. 13 февраля, когда он находился в гостинице, где остановилась Рене-Пелажи (сам он жил у своего старого наставника, аббата Амбле), к ним в номер явился инспектор Марэ и предъявил королевский указ о заточении без суда и следствия, на основании которого полицейские препроводили господина маркиза в Венсенский замок и заперли в камере номер одиннадцать. По сравнению с другими камерам она имела бесспорное преимущество: окно было расположено значительно выше уровня стены, и в него проникал не только воздух, но и немного солнечного света. Впоследствии это позволило маркизу у себя в камере выращивать в горшках луковичные растения. До марта 1790 года, когда его, наконец, выпустят на свободу, де Сад успеет побывать узником Венсена, Бастилии и приюта для умалишенных в Шаранто-не. Тюремная камера станет его островом, и когда встанет вопрос о возможности перевести его из Венсена в Монтелимар, он, обжившийся на своем Венсенском островке словно Робинзон, от переезда откажется. Правда, когда переезд предлагать перестали, он тут же потребовал сменить ему место заключения…

* * *

Венсенский замок, основанный в XII столетии как охотничий замок французских королей, стоял в Венсенском лесу, где некогда рос знаменитый дуб, под которым король Людовик IX, прозванный Святым, вершил правосудие. В XIV веке Филипп VI начал, а Карл V завершил постройку высокого квадратного донжона, увенчанного по краям четырьмя круглыми башнями. Донжон окружали толстые стены с машикулями, угловыми сторожевыми башенками и крытой галереей. Затем была возведена еще одна стена, и образовался широкий двор, достойный королевской резиденции. В 1540 году Франциск I торжественно принимал здесь Сулеймана Великолепного. Людовик XIII превратил донжон в государственную тюрьму. При Ришелье в ней сидел Анри II де Бурбон-Конде, во времена фронды — Великий Конде, герцог де Бофор, кардинал де Рец, во времена Людовика XIV — суперинтендант Фуке и отравительница Ла Вуазен. Предшественники у маркиза де Сада были вполне достойны и его самого, и его персонажей.

Оказавшись в камере знаменитой тюрьмы, де Сад тотчас потребовал перо и бумагу, намереваясь немедленно написать жалобу: он был уверен, что его арест — дело рук мадам де Монтрей. Позднее он станет утверждать, что спешил в Париж повидаться с умирающей матерью, а теща воспользовалась его несчастьем и велела заточить его в темницу. «Из всех возможных способов, коими располагают месть и жестокость, вы, сударыня, избрали самый отвратительный. Я приехал в Париж, чтобы принять последний вздох умирающей матушки, единственным намерением моим было повидаться с матушкой и обнять ее, если она еще жива, или же оплакать ее, если она уже покинула сей мир. Вы же воспользовались этим и вновь принесли меня в жертву!» — со своим обычным пафосом писал он мадам де Монтрей. С каждым годом монстр в лице тещи становился в глазах Донасьена Альфонса Франсуа все отвратительнее: ведь эта добродетельная особа, даже не принадлежавшая к родовитой аристократии, дерзала противостоять ему, и еще как успешно!

Приказ об аресте де Сада вряд ли мог свалиться с неба — его действительно выхлопотала мадам де Монтрей. Она была в курсе всего случившегося в Ла-Косте и понимала, что если зять вновь устроит шумный «спектакль», про пересмотр дела придется забыть. Аббат де Сад тоже выразил желание изолировать племянника, но сам для этого не предпринял ничего. Обезопасив себя от «фантазий» зятя, мадам де Монтрей вплотную занялась проблемой пересмотра его дела. Теперь она была почти уверена, что никто не помешает ей добиться нужного результата. Впрочем, когда речь шла о Донасьене, нельзя было быть уверенной ни в чем. Тем более что Рене-Пелажи во всем поддерживала мужа и помощи от нее не было никакой. «Пусть другие откроют ей глаза, а затем я объясню ей что к чему. И все же: как можно быть столь доверчивой? А может, она просто прикидывается? Этого я понять не могу. Ибо, в конце концов, она должна была бы видеть, знать, убедиться самой, что все, что говорят о ее муже, вовсе не является клеветой!» — в сердцах писала мадам де Монтрей Гофриди. Она просила управляющего проверить, нет ли среди бумаг зятя каких-либо скабрезных или иных компрометирующих его и семью бумаг. Иными словами, произвести обыск в кабинете Донасьена Альфонса Франсуа в Ла-Косте,

Пока в Париже и Ла-Косте занимались делами господина маркиза де Сада, в Сомане, точнее, в соседней деревушке Виньерм 31 декабря 1777 года умер аббат де Сад. Встрепенувшись, мадам де Монтрей тотчас попросила Гофриди «присмотреть» за замком в Сомане, ибо и замок, и мебель в нем принадлежали Донасьену. Но командор, старший брат аббата, подсуетился и вывез все подчистую, выкопав даже росшие в саду деревья. И отказался брать на себя расходы по погребению и уплату долгов аббата. Если бы Поль Альдонс де Сад оставил свои дела в порядке, мадам де Монтрей, возможно, сумела бы отстоять причитавшуюся Донасьену долю движимого имущества, но она махнула рукой и решила ни во что не вмешиваться. Она слишком много трудилась ради семьи дочери, а благодарности никакой. Хлопоты мадам де Сад о возможности унаследовать часть доходов аббата также не увенчались успехом.

Благодаря стараниям мадам де Монтрей, король, наконец, дозволил начать процедуру обжалования приговора суда, вынесенного «на основании имевшихся подозрений в совершении преступлений — отравления и педерастии», так как «согласно общественному мнению, во время ведения дела было допущено множество неточностей, совершены неправильные действия, а потому, пересмотрев дело на суде по всем надлежащим правилам, вердикт того суда должно отменить». Для отмены вердикта требовалось ехать в Экс. Пойдя навстречу пожеланиям заключенного, сопровождать его был назначен инспектор Марэ. 21 июня 1778 года инспектор благополучно разместил своего подопечного в тюрьме Экса. Уверенный, что настали последние дни его заключения, де Сад заказывал роскошные обеды, раздавал чаевые направо и налево и даже завел платонический роман с прекрасной узницей, названной им «Дульсинеей в зеркале» — он влюбился в нее, увидев ее отражение в зеркале.