Маркус Вольф - читать онлайн книгу. Автор: Леонид Млечин cтр.№ 113

Маркус Вольф откровенно беседовал с Эгоном Кренцем, потому что лучше многих высших чиновников сознавал, что происходит в стране. А летом 1989 года граждане ГДР искали любые возможности перебраться в ФРГ, конституция которой автоматически предоставляла им гражданство. Внезапно дорога открылась — через Венгрию. Она еще оставалась социалистической, и восточные немцы могли туда поехать. Но в Будапеште к власти пришли новые люди. Они желали полностью переменить политику страны. И прежде всего снести железный занавес, отделявший страну от внешнего мира.

Власти Венгрии приступили к демонтажу заграждений на границе с Австрией. 27 августа 1989 года министры иностранных дел Австрии и Венгрии Алоиз Мокк и Дьюла Хорн совершили символический акт — перерезали колючую проволоку на границе между двумя странами. 10 сентября границу открыли полностью. Ночью несколько сотен человек просто ушли в Австрию. Венгерские пограничники им не мешали. За три дня 15 тысяч восточных немцев пересекли границу!

Официальная печать ГДР цитировала высокомерное высказывание Эриха Хонеккера:

— Социализм на его родной земле не остановят ни олухи, ни ослы.

Но встревоженный Эгон Кренц поделился с советским послом Кочемасовым:

— У нас серьезные события. Угроза дестабилизации. Обстановка ухудшается с каждым днем.

Восточные немцы устремились не только в Будапешт, а и в Варшаву и Прагу, надеясь через эти страны добраться до Федеративной Республики. В Прагу приезжали на машинах целыми семьями и шли в посольство ФРГ. По всей Праге стояли брошенные «трабанты» и «вартбурги». В сентябре на территории западногерманского посольства скопилось почти пять тысяч восточных немцев. Возникла чрезвычайная ситуация. Территория посольства не позволяла устроить сколько-нибудь приличный лагерь для беженцев. В парке разбили палатки и установили переносные туалеты.

Двадцать седьмого сентября на сессии Генеральной Ассамблеи ООН в Нью-Йорке, куда съезжаются главы дипломатических ведомств всех стран, министр иностранных дел ФРГ Ханс Дитрих Геншер обратился к восточногерманскому коллеге Оскару Фишеру:

— Дайте им разрешение уехать.

Оскар Фишер обещал передать его информацию в Восточный Берлин. Геншер объяснил, что ждать невозможно: скопившиеся в посольствах ФРГ люди, в первую очередь дети, находятся в ужасающих условиях. Но министр Фишер не был фигурой первого ряда в восточногерманской иерархии, всё, что он мог, — доложить в политбюро.

Тогда Геншер обратился к советскому министру иностранных дел Эдуарду Амвросиевичу Шеварднадзе. Это подействовало. 30 сентября постоянный представитель ГДР в ФРГ Хорст Нойбауэр сказал Геншеру и министру внутренних дел ФРГ Рудольфу Зайтерсу, что дано разрешение вывозить людей на поездах через территорию ГДР. Это была последняя попытка Восточного Берлина сохранить лицо — сделать вид, будто они уезжают с санкции правительства ГДР. Договорились, что каждый поезд будут сопровождать два представителя ФРГ.

Вечером 1 октября министр Геншер обратился к беженцам, скопившимся в здании посольства ФРГ в Праге:

— Дорогие соотечественники! Мы прибыли к вам, чтобы сообщить, что сегодня вы сможете уехать в Федеративную Республику!

Первый поезд ушел через два часа, шесть тысяч беженцев через Дрезден проследовали в ФРГ. На территории ГДР поезда забрасывали цветами. В Дрездене на глазах стянутых к вокзалу сотрудников окружного управления Министерства госбезопасности толпы людей пытались прорваться к поезду, чтобы сесть в него. Стало ясно, что режим разваливается… Через полтора месяца, 9 ноября 1989 года, Берлинская стена рухнет. Без колючей проволоки ГДР существовать не могла.

События развивались быстро и драматично. 1 сентября западногерманская газета «Бильд» написала, что существуют семь кандидатов на пост генерального секретаря ЦК СЕПГ вместо Эриха Хонеккера. Среди них газета назвала имя Маркуса Вольфа. Особенно внимательно эту статью читали в Восточном Берлине.

Пятого сентября преемник Вольфа в разведке предостерег его от публичных выступлений:

— Пожалуйста, не совершай харакири.

«Страна, населенная хорошими, неравнодушными людьми, без руля и ветрил устремляется к фатальной катастрофе, — записал свои впечатления от происходящего Маркус Вольф. — Катастрофа видна невооруженным глазом, мы чуть ли не беспомощно взираем на нее».

Четвертого сентября, в понедельник, в Лейпциге после проповеди в лютеранской церкви Святого Николая больше тысячи человек вышли на улицу. Они устроили демонстрацию — невиданное в ГДР дело. Они требовали гражданских свобод и открытия границ. На плакатах было написано: «Мы — народ!», «За свободную страну, в которой живут свободные люди!» Больше сотни демонстрантов арестовали. Но людей это не напугало. 11 сентября сформировалась первая со времен создания ГДР оппозиционная группа «Новый форум». Оппозиция объединялась вокруг церквей.

А в Москве нового председателя КГБ Владимира Александровича Крючкова избрали в политбюро. Маркус Вольф тесно сотрудничал с ним с тех пор, как Владимир Александрович стал начальником разведки. Маркус Вольф считал назначение Крючкова председателем КГБ СССР логичным, но не очень мудрым. Крючкову не хватало не столько профессионального опыта, сколько глубины понимания происходящего в мире. Да и по натуре он не был лидером, считал Вольф. В роли доверенного помощника Андропова Крючков был на месте. А без указаний своего наставника грамотный и работящий «номер два» терялся.

Четвертого октября Вольф записал в дневнике: «Со всех сторон звучат вопросы, которые продиктованы разными чувствами — от растерянности, отчаяния до возмущения».

Шестого октября генеральный секретарь ЦК КПСС Михаил Сергеевич Горбачев прилетел в Берлин — на празднование 30-летней годовщины образования Германской Демократической Республики. Предстоящее общение с Эрихом Хонеккером его не радовало.

«Ему очень не хочется, — записал в дневнике помощник генерального секретаря ЦК КПСС Анатолий Черняев. — Два раза звонил: вылизал, мол, свое выступление там до буквы, в микроскоп будут смотреть. В поддержку Хонеккера не скажу ни слова».

В какой степени в Москве понимали развитие событий в ГДР?

Коллега Вольфа — начальник Первого главного управления КГБ СССР генерал-лейтенант Леонид Владимирович Шебаршин в 1989 году дважды побывал в ГДР. Весной приезжал по делу, осенью отдыхал на вилле в горах Тюрингии.

— Приближающийся крах режима, — вспоминал генерал Шебаршин, — можно было видеть невооруженным взглядом; его видели все, кроме тех, кто должен был погибнуть под обломками социалистического строя, — руководителей СЕПГ.

Начальник советской разведки поразился слепоте хозяев Восточной Германии:

— Старики, руководившие ГДР, не знали, что на самом деле происходит в мире.

С московским гостем доверительно беседовал министр государственной безопасности ГДР. «Мильке, — вспоминал Шебаршин, — оказался очень небольшого роста, чрезвычайно энергичным человеком, привыкшим к беспрекословному послушанию. Он говорил один, перемежая немецкий русскими фразами».