Крупская - читать онлайн книгу. Автор: Леонид Млечин cтр.№ 95

Отказаться от планово-административной экономики было равносильно признанию в провале коммунистического эксперимента. На это Владимир Ильич, при всей его невероятной гибкости, пойти не мог. Ведь это стало бы и признанием бессмысленности Октябрьского переворота и многолетней Гражданской войны. Потому из всех сил в стране подогревали ненависть к нэпу и нэпманам.

Надежде Константиновне не нравилось отступление от курса на строительство коммунистического общества. На политбюро 24 декабря 1924 года Крупская возмущенно говорила о том, что появился новый социальный тип «крестьян-помещиков» — они разбогатели, купили землю и теперь сдают ее в аренду и нанимают работников:

— Наблюдается совершенно недопустимое явление. На своей бывшей земле сидят бывшие помещики-дворяне, имеющие связи с белогвардейщиной. Трудовой надел получается ими часто на мертвые души и потому бывает несоответственно велик. Конечно, против прежнего их сильно урезали, но всё же у них вместо одной души имеется надел на пять, а то и на десять душ, находятся какие-то фиктивные родственники. А в особенности они себя хорошо обставляют там, где в земельных органах сидят помещики. Так, например, в Смоленской губернии сидели в земельном органе земские начальники, вице-губернаторы, прокуроры судебных палат. Когда выгнали их оттуда, они перешли в судебные органы, где защищали интересы помещиков. Особо срочных мер требует пограничная полоса, где имеется большая опасность, что в случае войны белогвардейщина станет против нас.

Товарищ Смирнов совершенно не прав, настаивая на том, чтобы выселять только бывших помещиков, лиц дворянского происхождения. Не прав потому, что мелкопоместные землевладельцы из крестьян и купцов еще больше прижимают, чем старые дворяне. К ним такое же озлобленное отношение со стороны крестьян. Поскольку у них отняли основную землю, оставив небольшие клочки, они озлоблены и являются не менее опасным элементом, чем бывшие дворяне. Ко всем этим землевладельцам надо принимать общие меры, а не разделять по сословиям. Крестьяне говорят: возвратились помещики.

Крупская возразила председателю ЦИК Михаилу Ивановичу Калинину:

— Теперь относительно того, что товарищ Калинин говорит, что хорошо купцы и крестьяне обрабатывают землю. Я сомневаюсь в этом. Никаких образцовых хозяйств там нет. А уж если не налажены советские хозяйства, то думать, что купеческие и помещичьи хозяйства являются образцовыми, — громадная ошибка.

Калинин заметил:

— По сравнению с совхозами кулацкие хозяйства, конечно, образцовые.

Михаил Иванович до поры до времени пытался защищать интересы крестьян. И это уже вызывало раздражение. На заседании политбюро Сталин укорил Калинина:

— Защищаешь кулака.

Калинин поправил Сталина:

— Не кулака, а трудового крестьянина.

Надежда Константиновна стояла на своем:

— Продолжается только закабаление в старой форме, помещики-неодворяне кабалят крестьян не меньше помещиков-дворян, даже много хуже кабалят…

Надежда Константиновна обрушилась на Бухарина за его обращение к крестьянам — «обогащайтесь». Ей казалось, что в деревне правые дают волю кулаку, от чего страдает бедняк.

Каменев, Зиновьев, Крупская и Сокольников написали «Секретную докладную записку (Для нескольких товарищей по списку)», в которой упрекали Бухарина и его команду в терпимом отношении к середняку и государственному капитализму, в пренебрежении классовой борьбой в деревне. Бухарина критиковали за «отвращение к классовой борьбе», за «антиленинскую теорию о врастании кулака» в социализм. И получили жесткий ответ, подписанный Бухариным, Дзержинским, Калининым, Куйбышевым, Молотовым, Рыковым, Рудзутаком и Сталиным. Тогда еще Николай Иванович Бухарин входил в сталинскую группу. Но продержался в ней недолго.

Разделавшись с «троцкистами» и «зиновьевцами», Сталин занялся «правыми».

Противостояние возникло, когда в Кремле решили ограбить деревню. Зерно отбирали у тех, у кого оно было, то есть у справных хозяев. Успешных, умелых крестьян назвали кулаками и по существу объявили вне закона. У так называемых кулаков забрали всё имущество, им запретили снимать деньги со своих вкладов в сберегательных кассах. Потом их стали изгонять из родных мест вместе с семьями. Больше полутора миллионов крестьян и их родных были высланы в лагеря и трудовые поселения. Имущество ограбленных кулаков уходило в доход государства, но часть распределяли среди односельчан: люди охотно брали то, что отняли у соседей. Постыдная аморальность поощрялась властью.

Массовая коллективизация — полный разрыв с тем курсом, которым с начала XX столетия шла Россия, отказ от рекомендаций экономической науки. И самое страшное — эта политика строилась на крови крестьянина, на уничтожении деревни. Колхозная система начисто отбивала желание эффективно хозяйствовать.

Николай Иванович Бухарин с нескрываемым возмущением говорил о новой сталинской теории:

— Полное право гражданства в партии получила теперь пресловутая «теория» о том, что чем дальше к социализму, тем большим должно быть обострение классовой борьбы и тем больше на нас должно наваливаться трудностей и противоречий. При этой странной теории выходит, что чем дальше мы идем в деле продвижения к социализму, тем больше трудностей набирается, тем больше обостряется классовая борьба, и у самых ворот социализма мы, очевидно, должны или открыть гражданскую войну, или подохнуть с голоду и лечь костьми.

Николай Иванович еще не знал, насколько он близок к истине. Нескольким миллионам крестьян суждено было умереть от голода, а его самого ждал расстрел. Бухарина постоянно прерывал насмешками Серго Орджоникидзе, в ту пору главный партийный инквизитор — председатель Центральной контрольной комиссии. Бухарин не выдержал:

— Почему ты мешаешь? Хохочешь и мешаешь?

Орджоникидзе заулыбался, ища одобрения у товарищей по ЦК партии:

— Вот те и на, и смеяться запрещено. Этого закон не запрещает.

Бухарин не выдержал:

— Я знаю, что тебе и шоферов бить по морде никто не запрещает. Что ж тут, в самом деле, такого?..

Орджоникидзе обиженно замолчал.

Надежда Константиновна возражала против «обогащения» крестьян, но ей претила и жестокость политики в деревне. Крупская пыталась сохранить верность принципам, ради которых когда-то пошла в революцию. Выступая на пленуме ЦК в июле 1928 года, она предупреждала товарищей по партии:

— Мне кажется, споры о том, изжило ли себя мелкое хозяйство или не изжило, довольно праздное занятие. Тут нельзя говорить о средних цифрах. Если мы возьмем, например, Северный Кавказ и Центральную Черноземную область, то это две совершенно разные области с разным характером. Растет стихийное тяготение к коллективистским формам хозяйствования, к коммуне. Конечно, это тяготение не повсеместно, не одинаково. Бок о бок, рядом в одной деревне Курской губернии, по словам одной крестьянки, выговорить не дадут слово «коммуна», а рядом создается коммуна…