КГБ. Председатели органов госбезопасности. Рассекреченные судьбы - читать онлайн книгу. Автор: Леонид Млечин cтр.№ 289

Тогда Южная Корея объявила персоной нон грата первого секретаря российского посольства в Сеуле, из чего можно было сделать вывод, что он был резидентом российской внешней разведки работавшим под дипломатической «крышей». В ответ Москва прибегла к еще более резким мерам. Из России попросили уехать сразу пять южнокорейских дипломатов — двух из посольства в Москве и трех сотрудников Генерального консульства во Владивостоке. Все пятеро были названы выявленными сотрудниками южнокорейской разведки.

Скандал получился слишком громким и повредил отношениял между двумя странами. ФСБ на какое-то время перестала рассказывать о количестве разоблаченных шпионов…

Какие же секреты выдал корейцам Валентин Моисеев, если из-за этой истории разгорелся такой большой скандал и чуть было не испортились отношения между двумя странами?

Газеты писали, что Моисеев был арестован в момент передачи южнокорейскому дипломату секретной информации. Это значит, что Федеральная служба безопасности заранее знала, что именно произойдет. Каким образом российская контрразведка обратила внимание на Моисеева?

Газеты написали, что служба собственной безопасности министерства иностранных дел обнаружила, что Моисеев собирает на дискете информацию, которая не нужна ему для исполнения его служебных обязанностей, и сообщила об этом в ФСБ. За Моисеевым пустили наружное наблюдение, которое установило его встречи с советником южнокорейского посольства Чо Сон У.

По некоторым сведениям, Федеральная служба безопасности следила за Моисеевым не один год.

Но если корейский дипломат на самом деле был разведчиком, то почему российского государственного чиновника просто не попросили воздержаться от таких контактов? Если Моисеев в течение долгого времени передавал корейцу важные секреты, почему его не задержали раньше, чтобы пресечь разглашение государственной тайны?

Валентин Моисеев и сотрудник южнокорейского посольства встречались открыто, ни от кого не скрывали свои контакты. В шпионских делах так не поступают.

Не сложно предположить, о чем кореец расспрашивал российского дипломата. Южные корейцы спрашивают об этом в Москве всех, кого знают, — дипломатов, ученых, журналистов. Южных корейцев волнует только одно — положение в Северной Корее. Так же, как северные корейцы заняты только Южной Кореей. И обе корейские разведки шпионят только друг за другом. Внутреннее положение в России их мало интересует.

Разведки обеих Корей давно уже выясняют отношения на территории России.

1 октября 1996 года во Владивостоке был убит работник Генерального консульства Южной Кореи. Он почему-то числился по ведомству культуры, но на самом деле работал на разведку и собирал информацию о деятельности северокорейской разведки в регионе. Южные корейцы считают, что их человека убили северные корейцы, у которых тесные связи с местными российскими властями. Поэтому убийство никогда не будет раскрыто.

Почему их не уничтожили?

— Что должно произойти, чтобы вас ночью разбудили? — спрашивал я Ковалева.

— Например, взрыв, данные о готовящемся теракте, обострение отношений на межнациональной основе. Я помню, как меня подняли с постели по поводу готовящегося взрыва на газораспределительной станции в Мытищах, нам удалось его предотвратить. А треть Москвы могла лишиться газоснабжения.

Будить или не будить — это решение принимают дежурные. У нас в стране есть желание прежде всего доложить начальству, а потом прикрыться его мнением. Я с пониманием к этому относился и брал на себя ответственность.

Подчиненные должны принимать решение, зная, что руководитель никогда их не подставит. Когда началось предательство подчиненных, появилось желание подстраховаться, получить письменный приказ.

— Человек, который вас разбудил, был уверен, что вы его не отругаете?

— Не было такого случая. Этот человек выполнял свой служебный долг. Я относился к этому с пониманием.

Почему прошедший через Афганистан Николай Ковалев не избавил нас от чеченских проблем простым путем — не приказал своим людям ликвидировать командиров боевиков? Неужели это технически невозможно?

— На первом этапе политическое решение состояло в том, чтобы не обострять ситуацию, стараться ладить с чеченцами и никого не трогать.

15 июля 1997 года в Ессентуках Ковалев и руководитель Чеченской национальной службы безопасности Абу Мовсаев подписали временное соглашение между двумя спецслужбами. Договорились об обмене информацией, о сотрудничестве в борьбе с терроризмом и захватом заложников. Имелось в виду, что российские спецслужбы смогут участвовать в совместных операциях на территории Чечни. Но из этого ничего не вышло.

— Попытки поладить с чеченским руководством — это одна сторона дела, — продолжал Ковалев. — Другая состоит в том, что физическое устранение кого-то из руководителей проблему не решает. Вот вам пример — Дудаев. Разве его смерть решила чеченскую проблему? Я бы на сей счет не обольщался. Государство не должно становиться на один уровень с террористами и заниматься государственным терроризмом.

— Вы имели информацию из Чечни?

— Конечно, и регулярно ставил в известность руководство страны.

— Так почему же Федеральная служба безопасности не смогла предупредить в 1999 году взрывы в Москве и в других городах, проникновение боевиков в Дагестан?

— Ответить на этот вопрос не так просто. Видите ли, мы создали в составе ФСБ управление по разработке преступных организаций, то есть сформировали систему получения упреждающей информации о том, что происходит в Чечне.

Николай Дмитриевич по понятным причинам не захотел во время нашего разговора уточнить, что имеется в виду, но, судя по всему, речь шла о системе радиоэлектронной разведки, которая позволяла с высокой степенью точности следить за действиями боевиков в Чечне. Ведь каждой операции предшествует длительная подготовка — радиотелефонные переговоры, встречи, передача денег и взрывчатки. Профессионалы по ряду косвенных признаков могут понять, что именно замышляется.

— И эта система позволила нам предотвратить ряд крупных террористических акций. Есть люди, которые благодаря этому остались живы, — говорил Ковалев. — К сожалению, после моего ухода из ФСБ это управление было упразднено, и система получения информации разрушилась.

КОВАЛЕВ И БЕРЕЗОВСКИЙ

Более всего Ковалеву повредил скандал, который разгорелся, когда офицер ФСБ заявил, что ему было приказано убить известного предпринимателя Бориса Березовского.

Весной 1998 года в кабинете заместителя главы президентской администрации Евгения Савостьянова подполковник госбезопасности Александр Литвиненко написал заявление, в котором сообщил, что этот приказ ему в конце 1997 года отдал заместитель начальника управления по разработке и пресечению деятельности преступных организаций ФСБ капитан второго ранга Камышников. Литвиненко назвал имена свидетелей — своих сослуживцев из 7-го отдела управления.