Конев. Солдатский Маршал - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Михеенков cтр.№ 53

До встречи в Берлине!

Ваш М. Шолохов».

Там же, в шолоховской летописи, говорится о том, что по приезде с фронта в Москву Шолохов передал Сталину записку:

«Дорогой тов. Сталин!

Сегодня я вернулся с фронта и хотел бы лично Вам сообщить о ряде фактов, имеющих немаловажное значение для дела обороны нашей страны.

Прошу принять меня.

М. Шолохов.

2 сентября 1941 г.»..

Состоялась ли встреча, о которой просил прибывший из-под Духовщины писатель, неизвестно. В списке посетителей кремлёвского кабинета Сталина Шолохов не значится.

Конев любил писателей. Боготворил их труд. Умел с ними дружить, и это качество сохранил на всю жизнь. До последних дней был страстным книгочеем. Толк в литературе знал. И обе дочери его, Майя и Наталия, получат филологическое образование и посвятят свою жизнь русскому языку и литературе.

А тогда, в конце августа под Духовщиной, его обрадовала встреча с товарищем юности Александром Фадеевым, которого он знал ещё комиссаром партизанской бригады Александром Булыгой, знакомство с автором «Тихого Дона» и «Поднятой целины» Михаилом Шолоховым, одним из авторов «Золотого телёнка» Евгением Петровым. Судя по очеркам, фронтовым зарисовкам и статьям, знакомство с командармом на писателей произвело такое же доброе впечатление.

Но на этот раз пишущая братия явно перестаралась. Главный редактор газеты «Красная звезда» Давид Ортенберг любил рассказывать в редакции вот какой случай.

Когда войска Западного и Резервного фронтов контратаковали ельнинскую и духовщинскую группировки немецких войск, по командировке «Красной звезды» на этот участок фронта были направлены несколько бригад корреспондентов и писателей. Наступление шло успешно. Начиная с 20 августа в газете каждый день стали появляться статьи и корреспонденции примерно под такими заголовками: «Успешные бои частей командира Конева», «Новые успехи частей командира Конева», «Части командира Конева продолжают развивать успех». Случались дни, когда в один номер завёрстывали по два материала: «Части командира Конева продолжают громить врага» и «Славные коневцы разгромили вражескую дивизию». Так продолжалось до 28 августа. В своей книге «Июнь—декабрь сорок первого» Ортенберг так и напишет: «28 августа. Этот день мне запомнился…» Накануне в «Красной звезде» вновь прошёл развёрнутый материал, в котором сообщалось: «Весть об успехах частей командира Конева разнеслась по всему фронту. Главнокомандующий войсками Западного направления Маршал Советского Союза С. Тимошенко и член Военного совета Н. Булганин издали специальный приказ, в котором поздравляют бойцов и командиров, нанёсших крупное поражение врагу». Приказ маршала Тимошенко, разумеется, лёг и на стол Сталину. Приказ завершали слова: «Товарищи! Следуйте примеру 19-й армии! Смело и решительно развивайте наступление!» Бдительный редактор Ортенберг вычеркнул номер армии и написал: «…частей командира Конева». Дело в том, что в печати и в радиосообщениях допускалась необходимая редактура для соблюдения режима секретности.

Ортенберг: «Всё это, надо полагать, было понятно читателю. Если что и было неясным, так эти самые “командир Конев”, “части командира Конева”. Что это? Дивизия, корпус, армия, фронт? И кто такой этот командир Конев? Майор, полковник, генерал? Зашифровывали Конева и его армию, понятно, в целях сохранения военной тайны, хотя я не очень был уверен, что немецкая разведка не знала, кто именно воюет под Духовщиной. <…>

Кстати, сам Конев, конечно, знал, почему мы не обозначали его чин, армию, и всё же спустя некоторое время, когда мы вновь встретились, он в шутливой форме мне напомнил, поздоровавшись: “Командир Конев!” Больше того, в середине 1944 года, когда я служил начальником политотдела 38-й армии, входившей в состав 1-го Украинского фронта, и вновь встретился с командующим фронтом Коневым, теперь уже маршалом, он, вспомнив, вероятно, мой приезд к нему в 19-ю армию и публикации “Красной звезды”, не без подначки весело сказал:

— Что, будем вместе служить в частях командира Конева?.. Вернусь, однако, к событиям августа сорок первого года.

Итак, мы продолжали день за днём освещать ход сражения 19-й армии. <…> Всё как будто правильно. Но 28 августа на моём редакторском столе зазвонил кремлёвский телефон. Меня предупредили:

— Сейчас с вами будет говорить Сталин.

И тут же я услышал его голос, со знакомым акцентом. Поздоровавшись, Сталин произнёс всего одну фразу:

— Довольно печатать о Коневе. И повесил трубку.

Можно представить себе моё изумление. Почему довольно? Что случилось? Я помчался в Генштаб. Там сказали, что у Конева всё в порядке. Кинулся в ГлавПУР. Там сразу не смогли сказать ничего. Только ночью начглавпура позвонил и всё объяснил: оказывается, иностранные корреспонденты, ссылаясь на “Красную звезду”, чрезмерно раздули эту операцию, стали выдавать её за генеральное контрнаступление Красной Армии, а, как показали события, условий для перехвата нами стратегической инициативы тогда ещё не было. В то время когда мы восторгались успехами Конева, на других фронтах наши войска оставили Днепропетровск, Новгород, Таллин, Гомель…»

Маршал Рокоссовский в своих послевоенных мемуарах оценивал бои на Смоленской дуге более скромно.

Обычно результаты боёв принято оценивать цифрами потерь. 19-я армия в августе—сентябре 1941-го здесь, на Ярцевских высотах и на позициях по рекам Вопь, Лойня и Царевич, отдала за каждого убитого немецкого солдата почти пятерых своих. Но в этих боях, не только армиями Западного и Резервного фронтов, но и всей Красной армией, было добыто иное — в войсках появилась уверенность в собственных силах. Именно в этих боях, под Ельней, родилась советская гвардия. Поколебленный в ходе летних боёв боевой дух Красной армии был восстановлен и впредь возрастал от сражения к сражению, от битвы к битве.

Двадцать третьего августа немцы сделали ответный ход: на северном участке группа армий «Центр» атаковала позиции 22-й армии генерала Ершакова. Спустя двое суток были захвачены Великие Луки. 29 августа немцы овладели Торопцом.

Тем временем 19-я, 30-я и 29-я армии Западного фронта продолжали атаковать вперёд. Одновременно Резервный фронт 30 августа начал Ельнинскую наступательную операцию, успешно завершив её 6 сентября взятием Ельни. Противник был вынужден оставить Ельнинский выступ.

Фон Бок уже не мог так свободно маневрировать резервами, потому что их попросту не осталось. 26 августа он сделал запись в дневнике: «Гот, временно занимающий пост командующего 9-й армией, давая оценку сложившемуся положению, упомянул о больших потерях, которые понесла его армия в оборонительных сражениях, и сказал, что, если ситуация не изменится, армии скоро придётся плохо». В эти дни он предупредил командующего 4-й полевой армией фельдмаршала фон Клюге, что, если удержать Смоленск не удастся, 4-й армии также придётся отступать.

Но и Западный фронт исчерпал свой наступательный ресурс. Все резервы были буквально сожжены в гигантской топке под названием Смоленская дуга.