Конев. Солдатский Маршал - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Михеенков cтр.№ 128

При подготовке прорыва особая роль отводилась артиллерии. «Огнём вместо штыка…» — эту заповедь маршал будет нести как заклинание до самого победного дня. Он, прошедший через ад 1941-го и кровавое противостояние 1942 года, хорошо усвоил: основательно подготовленное и правильно проведённое артиллерийское наступление — это тысячи сбережённых жизней солдат и офицеров. Тысячи отцов, братьев, сыновей, которых ждут на освобождённой земле. Тысячи жизней для новой жизни.

Подготовка к операции такого масштаба — это огромная работа не только миллиона двухсот тысяч человек, непосредственно находящихся в армиях фронта, корпусах, бригадах и частях, а и напряжение всей страны, стоящей за спиной войск. И каждый день такой работы делал намеченные планы более реальными, сокращал будущие потери.

Наступление было назначено на 20 января 1945 года. Но у союзников в Арденнах случилась серьёзная неувязка. 16 декабря 1944 года немецкие войска на юго-западе Бельгии в Арденнах начали крупную наступательную операцию с целью разгрома англо-американских армий, изменения обстановки на Западном фронте и раскола союзнической коалиции. К концу декабря наступление выдохлось. Союзники перешли к активным действиям по охвату немецких дивизий, вклинившихся в их порядки и местами продвинувшихся в глубину до 90 километров. Однако сильно опасались того, что Гитлер прикажет перебросить часть сил с Восточного фронта и снова атакует их порядки. 6 января 1945 года премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль обратился к Сталину: «На Западе идут очень тяжёлые бои… Я буду благодарен, если Вы сможете сообщить мне, можем ли мы рассчитывать на крупное русское наступление на фронте Вислы или где-нибудь в другом месте в течение января…»

Девятого января Коневу по ВЧ позвонил исполняющий обязанности начальника Генштаба А.И. Антонов и приказал начинать 12-го. Позже Конев вспоминал, что Антонов говорил от имени Сталина. Никаких изменений в ходе намеченной операции, кроме сроков, не произошло.

Конев согласился, потому что не согласиться было нельзя. Сразу собрал свой штаб. Выяснилось: программу обучения личного состава действиям в наступлении в условиях, максимально приближённых к реальной обстановке, необходимо сокращать, нелётная погода начала второй декады января полностью исключает действия авиации, а это означало, что проламывать немецкую оборону предстоит одной артиллерией.

Сталин был верен союзническим обязательствам. Своим приказом наступать раньше намеченного срока он, конечно же, спас сотни и тысячи американских, британских, французских и канадских солдат. Вместо того чтобы с востока перебрасывать на запад, немцы вынуждены были с запада снять 6-ю танковую армию СС, а затем и ещё 16 дивизий и перебросить их на русский фронт.

Английский историк Лиддел Гарт очень точно заметил, характеризуя обстоятельства, в которые попали немцы: «Командиры, которым было поручено вести наступление, вскоре, к своему разочарованию, узнали, что они не получат части обещанных сил вследствие угрожающих ударов коммунистов на Востоке».

Бывают на войне времена, когда всё решают генералы и их солдаты. Они вершат судьбы политики. А бывают и другие, когда политика решает, как поступить с теми или иными генералами, и даже маршалами, и их солдатами. Солдаты зачастую и вовсе не знали, не чувствовали и не понимали всех тайных рычагов, которыми политики управляли своей гигантской машиной. Они шли туда, куда их посылали, и умирали, если надо было умереть. Генералы и маршалы понимали. Но тоже выполняли приказы и тоже умирали, если выпадала судьба умереть. Буквально через месяц осколок снаряда унесёт жизнь командующего войсками 3-го Белорусского фронта генерала армии И.Д. Черняховского.

В ночь на 12-е Конев выехал на передний край, в район прорыва. На плацдарме стояла тишина. Все приготовления были закончены.

«Это был небольшой фольварк, расположенный на опушке леса, в непосредственной близости к переднему краю, — вспоминал Конев. — В одной из комнат окно выходило прямо на запад, откуда можно было наблюдать. Кроме того, рядом оказалась небольшая высотка, на которой мы установили систему наблюдения и управления. Туда можно было перебраться в случае обстрела. Но стояла зима, сидеть непрерывно на наблюдательном пункте в траншее не было никакой нужды, тем более что с самого фольварка открывался хороший обзор <…>

Артподготовка началась ровно в 5.00. Короткая, но мощная. Батальоны поднялись и пошли вперёд. Заняли первую траншею. Из второй начался сильный огонь. Стало ясно, что немцы не ушли. И тогда по второй траншее и дальше, в глубину, начали бить основные силы артиллерии. На этот раз обработка позиций противника длилась один час сорок минут. Взятые пленные показывали, что им казалось, что советская артиллерия вела огонь целый день, что теперь уже вечер…

К началу операции фронт имел 12 440 орудий и миномётов от 76-мм и выше (без зенитной артиллерии), 516 пусковых установок стационарного типа и 526 боевых машин реактивной артиллерии “катюша”».

Артиллерия ошеломила противника. Те, кто выжил в первых линиях, по воспоминаниям Конева, «уже не могли совладать с собой».

И всё-таки в этой огромной группировке подчинённых ему войск маршалу Коневу очень не хватало одного человека.

Генерал-полковник С.С. Варенцов, получивший тяжёлое ранение в сентябре 1944-го во время Карпатско-Дуклинской операции, всё ещё находился в госпитале. Как он был нужен Коневу именно теперь, когда артиллерия решала судьбу прорыва! Именно Варенцов, с его гибким и нешаблонным мышлением великолепного тактика. Должность командующего артиллерией фронта Конев приказал держать вакантной — до его возвращения в строй. Варенцов оснастил надёжной связью артиллерийские части, которые наступали вместе с пехотой в Карпатах, выделил в состав пехотных групп опытных офицеров-артиллеристов, имевших хорошие навыки корректировки огня. Всё это исключило нелепые случаи ведения огня по своим, а также помогало пехоте и танковым частям быстро и без потерь сбивать с перевалов противотанковые заслоны, действовать в обход, не опасаясь своего огня. Но вот нелепость: «виллис» Варенцова угодил под свой танк. «Тридцатьчетверки» выходили на рубеж атаки, люки были уже задраены, в триплексы много не увидишь. Танк смял «виллис». Все, сидевшие в нём, успели выпрыгнуть. Варенцов не успел, и гусеница прошла буквально по нему.

Утро 12-го января, вопреки прогнозам метеорологов, выдалось ясным. Взлетела штурмовая и бомбардировочная авиация и нанесла серию точечных ударов по командным пунктам 4-й танковой армии противника.

Под огнём артиллерии и авиации оказались и оперативные резервы немцев, в том числе «Группа Неринг», которой так опасался Конев. В состав этой группы, которой командовал генерал танковых войск Неринг, входили 24-й танковый корпус, остатки 32-го армейского корпуса и элитный танковый корпус «Великая Германия».

Ещё шла артподготовка, когда разведка донесла: противник, оказавшись под огнём артиллерии и авиации, несёт большие потери и начал отходить на вторую линию обороны.

«Часа через два после окончания артиллерийской подготовки, когда пехота вместе с танками сопровождения рванулась вперёд, — вспоминал Конев, — я объехал участок прорыва. Всё кругом было буквально перепахано, особенно на направлении главного удара армий Жадова, Коротеева и Пухова. Всё завалено, засыпано, перевёрнуто. Шутка сказать, здесь на один километр фронта, не считая пушек и миномётов мелких калибров, по противнику били двести пятьдесят—двести восемьдесят, а кое-где и триста орудий. “Моща!” — как говорят солдаты».