Дух мщения. Битва за Молех - читать онлайн книгу. Автор: Грэм Макнилл cтр.№ 60

«Смертные. Такие предсказуемые».

Символ в виде новорожденного месяца, такой же, как вытравленный у него на шлеме, располагался поверх сильно укрепленного пункта. Тот был окружен рядами передовых укреплений, прикрыт точечными орудиями и защищен сотнями солдат и самим своим расположением на линии фронта.

Ноктюа махнул ногами вниз, чтобы падать подошвами вперед. От мысленного импульса прыжковый ранец заработал, испустив визжащий ураган бело-синего пламени. Он специально модифицировал впускные и выходные сопла, чтобы при запуске они издавали вой.

Стремительное падение замедлилось. Ноктюа приземлился с грохотом раскалываемого камня. Он согнул колени, и форсунки прыжкового ранца опалили крышу опорного пункта. Спустя секунды его оглушил грохот камней, рассыпавшихся под его подошвами. Закончив отцеплять от нагрудника два мелта-заряда, он насчитал двадцать шесть ударов.

Более чем достаточно.

Он швырнул мелты вниз, по бокам от себя и вновь взмыл в воздух, дав краткий импульс из прыжкового ранца. Его воины сделали то же самое, и, как только они оказались в воздухе, пятьдесят восемь мелта-бомб взорвались практически одновременно.

Отключив сопла, Ноктюа выхватил меч с болт-пистолетом и рухнул вниз сквозь дымящиеся остатки крыши опорного пункта. Верхний уровень был полностью разрушен, превратившись в воющее и вопящее месиво умирающей плоти. Он спрыгнул на нижний этаж, пробив ослабленную конструкцию и приземлившись в центре бывшего проекционного стола.

Его окружали оглушенные смертные, лица которых напоминали оказавшихся на суше рыб. Непонимающе открытые в ужасе рты образовывали буквы «О». Он спрыгнул посреди них, одним взмахом меча рассек троих офицеров и еще двоим выстрелил в лицо. Трупы не успели рухнуть на пол, как он уже вновь пришел в движение. Потолок пробили мощные удары, от которых каменная пыль и железные балки устремились туда, где лишь мгновения назад располагался полностью функционирующий командный центр.

Из обломков поднимались покрытые прахом статуи воинов-богов, что расправлялись с живыми людьми в пределах досягаемости. Заряды болтеров рвали тела в бронежилетах, словно чрезмерно сжатые канистры с топливом. Брызги артериальной крови расписывали стены перекрещивающимися дугами. Ревущие цепные клинки рубили конечности и хребты, превращая плоть в мозаику.

Ноктюа увидел, как из караульных ниш у обоих основных входов вышли двое таллаксов на поршневых ногах и в безликих шлемах. Молниевые пушки открыли огонь, искажая пространство, но Ноктюа перескочил сверкающий заряд на своем прыжковом ранце. Он приземлился между таллаксами, обезглавив одного мечом и разорвав второго болтом, который выпустил, как палач.

Двух других повергла толпа Сынов Хоруса, еще двоих застрелили, не дав сделать ни единого шага. Ноктюа уперся в блок шипящих клапанов и потрескивающих полусфер когитаторов. Его прыжковый ранец заработал, оставляя за собой каньон жженой плоти. Он рывком снизился, при приземлении вогнав пятку в грудь оставшегося таллакса.

Тот врезался спиной в стену, лорика таллакса разлетелась, будто стекло, и на усыпанный щебнем пол упали окованный сталью позвоночник и череп. Последний противник развернул свой плазменный бластер и сумел выстрелить навскидку, проделав на наплечнике раскаленную борозду.

Разозлившись, Ноктюа рубанул его мечом по плечу.

Клинок вышел через таз, и сраженный киборг умер в потоке зловонных амниотических жидкостей, затрещав от машинной боли.

Ноктюа дернул плечами, раздраженный тем, что кибернетическая вещь смогла подобраться к нему настолько близко. Плоть под броней была обожжена, и он только теперь почувствовал боль. Подумав о боли, он глянул вниз и увидел, что из бедра торчит арматура из катаной стали, а в нагрудник вошел боевой клинок таллакса.

Он не пробил броню, но арматура прошла прямо сквозь ногу. Странно, что он сразу этого не почувствовал. Он выдернул арматуру, мгновение понаблюдав, как течет кровь, и наслаждаясь новым ощущением ранения. Затем отбросил прут и кивнул своему магистру-сигнальщику.

— Ставьте маяк, — приказал он, указывая на центр разбитого гололитического стола. — Похоже, там сойдет.

Ноктюа услышал хриплое дыхание, глянул вниз и увидел, что один из командиров крепости еще жив. Умирающая женщина с лазпистолетом, покрытым орнаментом. Архаично и чрезмерно сложно, но ведь имперским офицерам так нравилось украшать свое боевое снаряжение.

Она была одета в бурнус из драконьей чешуи и золотистые очки, словно пустынный налетчик. Ноктюа заметил под всем этим, на груди униформы штифты, обозначающие звание.

Он не удосужился изучить военную иерархию вооруженных сил Молеха, как Аксиманд, но она явно располагалась высоко в пищевой цепи. Бурнус пропитывала кровь, а очки разболтались. Они повисли на одной щеке, открыв сморщенный, уничтоженный болезнью глаз.

Все еще наслаждаясь болью, Ноктюа раскинул руки.

— Ну, давай, — сказал он. — Сделай свой лучший выстрел.

— С удовольствием, — произнесла Эдораки Хакон и всадила волкитный заряд точно в сердце Грааля Ноктюа.

Грохот битвы обрушивался на Аксиманда, словно кулаки «Контемптора». По нему били ударные волны взрывов, щит содрогался от попаданий снарядов. Непрерывный обстрел делал каждый шаг полным опасностей. На дне воронок собралось невообразимое количество крови. Проезд сражающейся техники превратил ее в липкий и красный строительный раствор.

По пляжу проносились выкашивающие все и вся залпы тяжелых болтеров и автопушек. Щиты Сынов Хоруса принимали на себя большую часть огня, но не весь. Воины легиона падали в таких количествах, каких Аксиманд не видел с Исствана.

Они шагали по мертвецам. Под ногами трещала опаленная броня, при продвижении подошвы вязли в размазанных трупах. Апотекарии и рабы оттаскивали прочь тех, кто был слишком серьезно ранен, чтобы сражаться. В подобном милосердии было мало смысла. Космический десантник, чьи раны слишком тяжелы, чтобы продолжать идти, представлял собой обузу, без которой легион мог обойтись.

«Пусть умирают», — подумал Аксиманд.

Догонявшие их с обеих сторон «Лендрейдеры» взметали снопы зернистого черного песка и застоявшейся крови. Вращающиеся орудийные платформы на гусеницах отстреливали снаряды и дымящиеся гильзы. Дредноут без одной руки, пошатываясь, бродил кругами, будто искал ее. Над головой проносились ракеты, избыточное давление выжимало из легких воздух.

У воздуха был привкус перегруженных батарей и плавящейся стали, сгоревшего мяса и вскрытых внутренностей.

Фронт имперцев был неразличим за колышущейся грядой дыма орудий. Дульное пламя из сотен амбразур мерцало, словно вспышки пиктеров на параде. Небо окрашивалось взрывами, растекающиеся дуги дыма указывали места гибели десятков десантных кораблей.

— Тяжело идет, — произнес Йед Дурсо. Его шлем треснул посередине из-за попадания из автопушки по щиту, который от этого врезался прямо в лицо. Из трещины лилась кровь, но глазные линзы уцелели.