Дух мщения. Битва за Молех - читать онлайн книгу. Автор: Грэм Макнилл cтр.№ 124

Хорус всегда был полубогом среди людей, но теперь смотреть в глаза магистра войны было все равно что глядеть в сердце звезды, находящейся на грани превращения в сжигающую саму себя сверхновую.

— Мы предоставляем закончить работу Четырнадцатому легиону? — спросил Кибре.

Хорус кивнул, устраивая свое громадное тело в кресле. Оно явно было ему мало, в особенности теперь, когда его природную сущность усилило странствие меж измерений.

— Теперь Молех принадлежит Мортариону и Фулгриму.

— Фулгриму? — переспросил Аксиманд. — Почему Фениксиец получает долю трофеев?

— Он сыграл свою роль, — произнес Хорус. — Хотя я и сомневаюсь, что он будет с нежностью вспоминать проведенное тут время. Заряд плазменного огня в лицо имеет свойство быть неприятным переживанием. По крайней мере, так мне сообщал Лоргар с Арматуры.

— Чем занимался Фулгрим? — спросил Аксиманд.

Хорус ответил не сразу, и Аксиманд воспользовался моментом, чтобы рассмотреть резные черты лица магистра войны. Аксиманда все еще тревожил замеченный им увеличившийся возраст генетического отца. Ему очень хотелось спросить Луперкаля, что тот нашел, какие чудеса повидал и как далек был его путь.

Когда-нибудь, быть может, но не сегодня.

— Фулгрим собрал урожай, посеянный здесь много лет назад, — сказал Хорус. — Но довольно о моем брате, давайте насладимся предстоящим моментом.

— Каким моментом? — спросил Кибре.

— Своего рода воссоединением, — произнес Хорус. — Братство прежнего Морниваля вот-вот возродится.

Двор Луперкаля. Темный самоцвет в короне Питера Эгона Момуса.

Если раньше Локен, вернувшийся на «Дух мщения», с огромным трудом незаметно пробирался его тайными коридорами и секретными нишами, то теперь пребывание внутри Двора Луперкаля стало утонченной пыткой. Локен стоял возле магистра войны, когда они планировали кампанию на Исстване.

Тогда он был горд, даже более горд, чем в тот день, когда его выбрали для вступления в XVI легион. Теперь же он чувствовал только замешательство.

Геррадон и Ноктюа протащили их по кораблю и привели на пневмопоезд, идущий в сторону носа. Сперва Локен думал, что они направляются в стратегиум, однако после высадки в Музее завоеваний точно понял, куда лежит их путь.

С высокого потолка все так же свисали необычные знамена — частично новые, частично пыльные и гниющие. К толстым колоннам липли тени, из-за которых было невозможно сказать наверняка, одни ли они. Двадцать три луперка — он пересчитал их, пока те шли через Музей завоеваний, — рассредоточились и повели их к громадному базальтовому трону в дальнем конце зала.

— На колени, — произнес Геррадон, и им оставалось повиноваться.

Слева от Локена были Йактон, Брор и Севериан. Справа — Варрен, Тархон, Рубио и Войтек. Луперки окружили их, словно палачи. Они же стояли на коленях, лицом к трону, глядя в необозримый космос через одно из дополнений к залу: витражное окно, похожее на соборное.

На невообразимом расстоянии мерцали огоньки света далеких звезд размером с булавочное острие. Луна Молеха раскрашивала пол ромбами млечного сияния.

— Хороший трон, — заметил Варрен. — Стало быть, изменник все еще считает себя королем. Это давно следовало предвидеть.

Гер Геррадон пнул бывшего Пожирателя Миров в спину. Варрен растянулся на полу и оскалился, потянувшись к отсутствующему топору. Четверо луперков держали воина на прицеле болтеров, а другие вздернули его обратно на колени.

— Королем? — переспросил Геррадон с ухмылкой, которую Локену захотелось разорвать пошире. — Вы, Пожиратели Миров, всегда мыслили мелко. Хорус Луперкаль не считает себя королем. Вы не почувствовали? Теперь он — бог.

Севериан расхохотался, и Грааль Ноктюа плашмя ударил его болтером по лицу. Продолжая смеяться, Севериан завалился на бок и поднялся. Локену хотелось высмеять театральное поведение Геррадона, однако он едва мог дышать. То, что вскоре ему предстояло оказаться лицом к лицу с магистром войны, перенапрягало его сознательную память.

Уголки Двора Луперкаля превратились в разрушенные руины, где собирались мертвецы Исствана, жаждущие плоти. Расписывающий пол свет луны стал сверканием бурь атомного огня, а дыхание возле уха принадлежало его убийце.

— Локен, — произнес Круз.

Он не отрывал глаз от черного трона и не отвечал.

— Гарвель!

Локен моргнул и поднял голову.

Громадные железные двери Двора Луперкаля открывались.

В них, глядя на Локена с отеческой гордостью, стоял Он.

Его генетический отец, его Магистр Войны.

Хорус Луперкаль.

Магистр войны всегда был самым грозным из примархов. Этот факт признавали все Сыны Хоруса, хотя с ним жарко спорили легионеры из большинства других легионов.

Его нынешний вид, несомненно, пресек бы эти споры.

В Хорусе присутствовал мощный динамизм, заряд, который передавался от него тем, на кого он смотрел. Оказаться в его присутствии означало узнать: боги ходят среди людей. Это гиперболизированное утверждение подтверждали те, кому посчастливилось встречаться с Ним. Теперь же эта мощь, эта сущность увеличилась.

Она преумножилась стократно и опустошила запасы ненависти Локена настолько, что тот едва удержался, чтобы не броситься к ногам магистра войны с мольбой о прощении.

«Ноги, смотри на его ноги».

Совет, который ему дали, когда Луперкаль еще служил Императору. Он был справедлив сейчас так же, как и в то время. Локен не поднимал глаз. Он вдохнул и задержал дыхание. Сердце гремело, словно молот, стучащий по сросшемуся костяному щиту грудной клетки.

Во рту пересохло, как перед его первой битвой.

— Посмотри на меня, Гарвель, — произнес Хорус.

Этот миг узнавания смыл всю ту боль, которую Локен испытал с момента, когда на Исстван упали первые бомбы.

Он не мог не подчиниться.

Магистр войны был всепобеждающим героем, облаченным в черный, как пустота космоса, доспех. На огненном оке у него на груди виднелась прорезь зрачка и черные прожилки, когти были выпущены, как у хищника джунглей, приближающегося для убийства.

Его лицо было таким же героически самоуверенным, как помнил Локен.

Остальные воины, сопровождавшие Хоруса, были знакомы Локену, однако они казались призраками в затмевающем все вокруг ореоле личности магистра войны. Он услышал их ошеломленные голоса и понял, что знал их, а они — его, но не мог оторвать глаз от своего бывшего верховного командующего.

Желание остаться на коленях из верности, а не поневоле, было всеподавляющим.

— Встаньте. Все вы, — сказал Хорус.

Локен повиновался, сказав себе, что это был его собственный выбор.