Дневник. 1914–1920 - читать онлайн книгу. Автор: Прасковья Мельгунова-Степанова cтр.№ 41

В воскресенье был у нас Ив[ан] Мих[айлович] Ч. ^[211] Рассказывал, что в Жиздре – комиссар немец под ложной фамилией Медведев. И здесь комиссар Екатерининского института немец, фамилия Малиновский, – он натравливает низших служащих на учителей и др. А в Козельске было так: приехали 25 солдат, выбрали 12 комиссаров, один из которых явился упразднить Думу, а в Думе его встретил великан гласный, прасол, да прямо с кулаками: «Вы, – говорит, – народные избранники – вот кликнем завтра вече и посмотрим, какие вы избранники». Выгнал, и все комиссары скрылись, а Дума созвала набатом вече. В это время подошли поднятые комиссарами крестьяне, и началось сражение. (В Козельске 15 лет, как кончились кулачные бои). Заключили перемирие на том, что с церкви собрать по 500 руб., а с купцов по 2000 р. Подошли к первой церкви, вдруг набат, опять все бросились в драку. – На этом обрываются его сведения. Об убийстве Шингарева и Кокошкина он говорит, что уже раньше в Петропавловскую крепость врывались матросы, чтобы убить Шингарева, Кокошкина и Долгорукова, но поручик, начальник стражи, не пустил их, говоря, что ключи потеряны, а те уже и письма прощальные писали. Адмирал Колчак говорил Маклакову, что в Балтийской флоте выбиты все офицеры, составлявшие ценность флота, теперь то же в Черноморском, он видит в этом немецкую руку, ^[212] ибо заменить их невозможно – флот обессилен. ^[213]

В Глазной больнице старшим врачом был Головин. Другие врачи попросили Кишкина сместить его, как черносотенца. Кишкин устранил его, оставив (ему) квартиру. После большевицкого переворота низшие служащие просили его вернуться и подали заявление в Совет о назначении его старшим врачом, ибо больница при других падает. Пришла бумага от Рогова, но Головин не счел возможным согласиться и сказал низшим служащим, что он монархист. «Это нам все равно, только бы больница шла». (Главный мотив, что к Головину ходили богатые больные, и швейцарам и служащим были доходы, теперь же нет). Но врачи убеждали служащих, что все это интриги Головина; и еврейчик какой-то донес в Совет, что Головин монархист, у него (сделали) обыск, ничего не давший, и приказали выселиться в три дня. Он поехал объясняться.

В Софийской больнице все обошлось хорошо, потому что низшие служащие порядочные люди и прямо говорят, что понимают, что без интеллигенции нельзя. В воскресенье был Крестный ход – грандиозный. Накануне у всенощной – всеобщая исповедь, причем в Дорогомилове какой-то солдат начал громко ругаться, вышел скандал, часть бросилась на него, часть – в паническое бегство. Утром все причащались, оказывается, было сильное пощение. Во время Крестного хода участники останавливали трамваи и заставляли вожатых снимать шапки. «Мы что ж, тоже в Бога веруем», – говорили те. У Спиридония за всенощной говорил речь старик, во многих церквях говорили другие и священники тоже, в одном месте был выставлен портрет царя. Зять Комиссарова при открытии сейфа ловко извлек пакет с 30 000 руб. «У меня тут векселя», – сказал он, и они поверили. Говорят, что выкупить векселя теперь ничего не стоит в С[овете] Р[абочих] и С[олдатских] Депут[атов] по 10 коп. за 1 руб. – там уверяют, сидит Модль. Рейнбот вынула все деньги из банка, потому что дала взятку Попову, пройдя в банк в день его закрытия за 25 руб., данных сторожу. Екатерина Карловна (Деккер) говорила, что военнопленные немцы пошли прямо огромной толпой к окопам, но немцы их не приняли, и они вернулись обратно сюда. Забастовка в Германии подавлена.

Цены – 1 пуд муки до 140 руб., 1 фунт мармелада до 12 руб., изюм – 8 руб., мясо до 4 руб. и т. д.

Мира не заключили, а войну кончили, так и объявили, так что немцы остолбенели.

В Берлине, откуда приехала знакомая miss Cotes, англичане сильно голодают – 1 фунт мяса на человека на неделю, 1 платье каждому, 1 пара башмаков на деревянной подошве из материи – всем одинаково. Настроение там подавленное и о поезде не мечтают. Выпущено фальшивое, очевидно, воззвание Корнилова с призывом к восстанию против большевиков. Говорят, что сторублевки отправляют в Германию – это сказал служащий в банке. А между тем великий князь Михаил Александрович продал евреям свое Брасово за 25 миллионов рублей и половину получил наличными. Все вещи Ольги Ивановны в деревне распроданы с аукциона, кроме дома и сарая.

Кухарка Владимира Сыроечковского внезапно из большевички обратилась в монархистку. Оказывается, к ней приехали родственники из деревни и заявили, что разделили ее землю в силу большевицкого указа, так как она на ней не сидит. Теперь она вопит, что при царе было лучше, так как она владела (землей) и отдавала в аренду.

С. говорили, через Курова, что большевики два часа уговаривали Михаила Александровича принять корону, он отказался, потому что не на что опереться – армии нет, а на немцев он не хочет. В «Русские Ведомости» пришло известие, что Германия решила поддержать Финляндию против Красной гвардии. ^[214] Теперь большевики переговариваются с Павлом Александровичем. ^[215] А здесь, в Москве, черносотенцы мечтают и, кажется, не только мечтают о восстановлении Николая II, причем якобы он согласен на один месяц, а потом передаст Алексею. При этом условие – полная амнистия. Будто Николай II согласен. ^[216] Говорят, что во Франции сильное монархическое движение в пользу Альберта бельгийского. Афонин, берущий деньги для районных дум, не забыл и себя – у него миллион на текущем счету. Банковские служащие говорят, что при выдаче происходит страшный грабеж. Кононов (Сергей Иванович) слышал на улице, как один красногвардеец, вооруженный, говорил другому: «Du wirst doch ihm geborchen» ^[217] на чистейшем немецком языке.