Андропов - читать онлайн книгу. Автор: Рой Медведев cтр.№ 34

В январе 1968 года Первым секретарем ЦК КПЧ был избран А. Дубчек. Через несколько месяцев Новотный потерял и пост президента. Сменил его 73-летний генерал Людвиг Свобода, который пользовался авторитетом не только в Чехословакии, но и в советских военных кругах. Л. Свобода командовал чехословацким корпусом на советско-германском фронте и был знаком с генерал-майором Л. Брежневым. По Конституции ЧССР полномочия президента не слишком велики, и реальная власть в стране оказалась в руках Дубчека, поддержка которого в широких кругах населения быстро росла. В Чехословакии ширилась кампания по осуждению сталинизма и политических репрессий прошлых лет. Печать была полна подробностей работы карательных органов времен Готвальда, фактов коррупции в аппарате партии и государства. Фактически, а позднее и формально в стране прекращалось действие цензуры; в органах массовой информации шел свободный обмен мнениями, появлялись новые журналы и газеты. Широко обсуждались проблемы коренной экономической реформы.

Перемены в Праге вызывали растущую озабоченность не только в Москве, но и в Варшаве и ГДР. В конце марта 1968 года в Дрездене прошло совещание лидеров стран Варшавского Договора по проблемам Чехословакии. Здесь были Вацлав Гомулка, Вальтер Ульбрихт, Тодор Живков, Янош Кадар, Брежнев и Дубчек. Не был приглашен только Николае Чаушеску из Румынии. Дубчек заверял присутствующих в том, что коммунисты прочно контролируют положение в Чехословакии. Однако участников встречи больше всего беспокоила политика самого Дубчека и КПЧ.

Как Председатель КГБ Ю. Андропов не мог участвовать в этой работе в качестве официального члена советской делегации. Но он внимательно следил за развитием событий, собирал и изучал информацию и участвовал во многих обсуждениях ситуации. В окружении Брежнева на переговорах появился, однако, недавний первый секретарь Горьковского обкома партии Константин Катушев. Он выдвинулся еще в 1950-е годы как конструктор танков, но затем перешел на партийную работу. Именно Катушев был избран весной 1968 года на пост секретаря ЦК КПСС по международным делам, который ранее занимал Ю. Андропов.

Апрель стал во многих отношениях решающим месяцем «Пражской весны». Дубчек заявил, что страна и партия вступают в новый этап социалистической революции и нужно придать сознательность и планомерность идущему в стране процессу обновления, чтобы избежать крайностей и возродить авторитет КПЧ, подорванный в прежние годы. Пленум ЦК КПЧ утвердил «Программу действий», в которой давался краткий анализ происходящего кризиса и намечались пути демократической перестройки всех областей общественной и экономической жизни. Новое правительство страны возглавил Олдржих Черник, его заместителями стали О. Шик и Г. Гусак. В стране наблюдался подъем духа, повсюду шли многолюдные собрания. В рамках Национального фронта возрождалась деятельность других партий, существовавших долгое время лишь формально. Бурный рост общественной активности и критики шел, однако, не во вред, а на пользу КПЧ; в партию вступали десятки тысяч новых членов, преимущественно из молодежи. Авторитет ЦК КПЧ быстро возрастал, а Александр Дубчек превратился в национального героя. Далеко не все в ЦК КПЧ и среди актива партии разделяли идеи «пражской весны». Здесь была группа радикалов, для которых апрельская «Программа действий» казалась уже недостаточной. Давала знать о себе и группа противников реформ — «консерваторов», возглавляемая Василем Биляком и Алоизом Индрой. Не менее 40 процентов членов ЦК придерживались промежуточных позиций: весной 1968 года эти люди поддерживали Дубчека, но эта поддержка не всегда была прочной. Некоторые из известных ранее партийных и государственных деятелей ушли в тень, покинули свои посты или даже вышли из партии. Один из членов Верховного суда покончил с собой.

События 1968 года показали не только достоинства, но и недостатки А. Дубчека. Он не сумел консолидировать власть в стране и не устранил с важных постов не только скрытых, но и открытых противников реформ. С другой стороны, он не смог обозначить ясную границу между реформаторами- социалистами и множеством групп, которые выступали против социализма и против Советского Союза. «Авторитет Дубчека, — писал позднее его соратник Зденек Млынарж, — укреплялся с космической скоростью. Это было неожиданностью не только для окружавших его в Праге людей, но и для Москвы… Было чему поражаться: первый секретарь компартии становится героем всенародного движения за гуманизм и демократию. В истории коммунистического движения такого еще не было… У Дубчека были не только положительные качества, но и недостатки. Прежде всего он был нерешительным. Он оттягивал принятие решений даже тогда, когда необходимо было реагировать немедленно. Это было оборотной стороной стремления Дубчека "убедить товарищей". В ряде ситуаций, когда уже были известны все "за" и "против" и когда решение зависело только от него, Дубчек все еще колебался, нерешительно лавируя не только между различными группами в КПЧ, но и в конфликтах между Москвой и Прагой. И все же ореол Дубчека оказался решающим фактором, так что даже противники реформ не только не осмеливались выступить против Дубчека, а, напротив, старались перетянуть его на свою сторону» ^[88].

Не было ясной позиции в отношении «Пражской весны» и Дубчека и в руководстве КПСС. Из членов Политбюро в пользу умеренности и сдержанности выступали А. Косыгин, Н. Подгорный и М. Суслов. В пользу решительных действий против «ревизионистов» из КПЧ, не исключавших и военное вмешательство, выступали А. Кириленко, А. Шелепин, К. Мазуров и особенно украинский лидер П. Шелест. Брежнев колебался, хотя именно он должен был принимать главные решения. Явно в группе «ястребов» находились советские маршалы, а также В. Ульбрихт и В. Гомулка, которые оказывали на Брежнева сильное давление. Среди сторонников «решительных мер» был и Юрий Андропов. Георгий Арбатов позднее писал: «На основании того, что я слышал, могу сказать, что среди сторонников "решительных мер", к сожалению, был и Ю. В. Андропов, у которого после событий в Венгрии в 1956 году сложился определенный синдром нетерпимости, может быть связанный с убежденностью в том, что нерешительность и затяжки ведут к более серьезному кровопролитию» ^[89]. Это свидетельство существенно расходится, однако, со свидетельством сына Ю. Андропова, профессионального дипломата Игоря Юрьевича Андропова. Он писал, полемизируя с Арбатовым: «Я не "слышал", а знаю точно, что позиция Андропова в 1968 году была значительно более многоплановой. Никаких параллелей между обстановкой в Венгрии 1956 года и "пражской весной" Ю. В. не проводил. Наоборот, говорил мне о неоднородности этих событий. Во-первых и главное — разные лозунги. В Чехословакии на повестке дня стоял вопрос о "совершенствовании социализма" (при всей неопределенности платформы) и активности социалистических элементов, которые, однако, не представляли большинства. В Венгрии уже через неделю события приняли антисоциалистический характер. Во- вторых, в Венгрии возмущение шло снизу, в Чехословакии идеи "реформирования социализма" проводились сверху. В-третьих, чехословацкие друзья пока крепко держали ситуацию в социалистическом русле. Значит, говорил Ю. В., с ними надо работать. В истории, говорил Ю. В., "ситуации- близнецы" практически не бывали, а тут, мол, вообще ничего похожего; военное вмешательство, с учетом венгерского резонанса, нежелательно "до невозможности" (курсив И. Ю.). Но, естественно, следить за событиями и работать с друзьями "до упора" необходимо. Вот, в общих чертах, была позиция Ю. В., и именно в этом плане он, в силу ограниченных своих возможностей, пытался воздействовать на Брежнева. Андропов считал роль Шелеста в "Пражской весне" неуместной, а его дальнейшую несдержанность пагубной для процесса переговоров» ^[90].