Меж двух огней - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Марк Вебер cтр.№ 7

«Караваны» были очень большими кораблями, весом более семи миллионов тонн, но медленными и безоружными, с двигателем гражданского образца. В обычных условиях они оказывались беспомощными против настоящих военных кораблей. Хэмпхилл хотела оснастить их как можно более мощной артиллерией и распределить по конвоям, сопровождавшим суда, которые обеспечивали поставки Шестому флоту. Идея заключалась в том, что внешне они походили на самое обычное торговое судно – ровно до тех пор, пока какой-нибудь неосторожный агрессор не подошел бы поближе: в тот же момент его бы разнесли на молекулы.

Адмирал Александер сомневался, что идея будет приносить пользу в течение долгого времени. Хевениты уже использовали эту тактику в предыдущих войнах. Едва противник поймет, что против него используется такой прием, он начнет лупить с самой дальней дистанции по всему, что хоть отдаленно напоминает «оборотня». Кроме того, республиканские рейдеры были судами специальной постройки. То есть они были оснащены двигателями военного образца, которые делали их такими же быстрыми, как любой боевой корабль сравнимых размеров, а их архитектура была архитектурой нормального военного корабля – с батарейными палубами, взрывопрочными перегородками между отсеками и дублированием систем, чего «Караваны» были полностью лишены.

Однако в данном случае предложение Капарелли имело смысл, поскольку пираты, бороздившие пространство Силезии, не были собственно военными кораблями… и никакому государственному флоту не принадлежали. Большинство из них ни от кого не зависели, сбывая добычу «торговцам» (на деле, разумеется, скупщикам краденого), которые финансировали их операции, не задавая лишних вопросов. Пираты использовали вооруженные как попало небольшие коммерческие суда и действовали обычно в одиночку или группами из двух-трех бортов. Обычный раздрай в Конфедерации, звездные системы которой, как и положено, стремились вырваться из подчинения центральной власти, дополнительно усложнял ситуацию, поскольку возникающие «суверенные государства» раздавали каперские свидетельства направо и налево и разрешали каперам – во имя Свободы и Независимости, разумеется, – нападать на коммерсантов других систем. Редко когда команды каперов имели в своем распоряжении что-то серьезнее вооруженного торгового судна среднего тоннажа, и уж совсем невероятной редкостью было объединение их в эскадры, действующие сообща в интересах родной звездной системы. А главное, как раз они-то всеми силами постараются избегать рейдеров – а значит (в отличие от операций против хевенитов), «троянцы» были бы куда более эффективны именно в том случае, если бы о них стало широко известно. Пираты, в конце концов, занимаются налетами ради денег, не желая рисковать ни своими жизнями, ни своими кораблями – собственно, единственным их капиталом, – и они не станут расстреливать потенциальные трофеи с большой дистанции. Если республиканец может сознательно пойти на риск и вступить в бой с вспомогательным крейсером, чтобы помешать мантикорской космической торговле, то пират стремится лишь к наживе – и вряд ли согласится рисковать своим кораблем… тем более что на военном корабле богатые трофеи ему не светят.

– Это не лишено смысла, – сказал граф после тщательного обдумывания идеи. – Конечно, пока мы не будем располагать ими в огромном количестве, мы не сможем подавить пиратство окончательно. По-моему, в этой ситуации эффект будет не столько реальным, сколько моральным – но именно моральное воздействие нам сейчас особенно важно: как в Силезии, так и в парламенте. А есть ли в наличии хотя бы несколько таких кораблей, уже готовых к боевым действиям? Я думал, что нам не хватает еще несколько месяцев.

– Почти есть, – подтвердил Капарелли. – Согласно этим данным, – он застучал по клавиатуре компьютера, – первые четыре корабля будут готовы примерно через месяц, но большинство будет завершено в лучшем случае месяцев через пять. Мы до сих пор не сформировали ни одного экипажа… и, откровенно говоря, с кадрами у нас тоже туго. Но мы можем начать. Как вы сказали, милорд, много пользы принесут чисто психологические факторы. Хуже всего дела обстоят сейчас в секторе Бреслау. Если мы пошлем туда первую четверку и устроим утечку информации, то, скорее всего, сможем заметно сократить потери – пока остальные «оборотни» не будут готовы.

– Возможно… – Белая Гавань потер подбородок и пожал плечами. – Проклятье, пока не подтянутся остальные корабли, это будет далеко не апперкот… Тому, кому вы вручите эскадру, придется чертовски несладко – с четырьмя-то кораблями на всем оперативном пространстве. Но зато нам будет что сказать Гауптману и его приятелям.

И при этом, добавил он про себя, не отвлекая корабли, которые нужны нам для дела.

– Верно… – Капарелли секунду-другую барабанил пальцами по столу. – Ну, пока это только теория. Я сегодня же озадачу Пат и послушаю, что скажет штаб. – Он раздумывал еще несколько секунд, затем вскинул голову. – А тем временем давайте-ка чуть подробнее рассмотрим основные части вашего плана. Вы говорите, что вам нужны еще две линейные эскадры в Найтингейле? – Белая Гавань кивнул. – Ну что же, предположим, мы перебросим их из…

Мягкая классическая музыка, звучавшая в огромном зале, создавала подобающую атмосферу для элегантно одетых мужчин и женщин. Остатки роскошной трапезы еще не были убраны со столов, а гости с бокалами в руках распределились по залу небольшими группами, и звук их голосов, как шепот прибоя, соперничал с негромкой музыкой. Сцена покоя богатых и могучих; правда, в голосе Клауса Гауптмана спокойствия было мало.

Мультимиллиардер стоял рядом с женщиной, лишь немного уступавшей ему и богатством, и властью, и мужчиной, который ни при каких обстоятельствах не стал бы участвовать в подобном состязании. И не потому, что клан Хаусманов был бедным, отнюдь нет. Однако их состояние складывалось из «старых капиталов», и большинство Хаусманов с презрением относились к такому грубому делу, как современная торговля. Конечно, некоторым приходилось нанимать управляющих, чтобы те заботились о сохранении фамильного состояния, ибо это было неподходящее занятие для джентльмена . Реджинальд Хаусман разделял известное предубеждение против нуворишей, «новых богатых» (а по меркам Хаусманов, даже состояние Гауптмана было слишком «новым»), но сам он получил широкую известность как один из шести лучших экономистов Звездного Королевства.

Клаус Гауптман не разделял признание его авторитета и относился к нему, в сущности, с глубочайшим презрением. Несмотря на бесчисленные академические дипломы Хаусмана, Гауптман считал его дилетантом, олицетворяющим старинную пословицу: «Кто может – делает; кто не может – учит». Самомнение Хаусмана раздражало Гауптмана – как человека, доказавшего свою собственную компетентность единственным несомненным способом: успехом. И не то чтобы Хаусман был полным идиотом. Несмотря на высокомерную нетерпимость, он оказался покладистым и очень активным сторонником стимулирования частного сектора для поддержки общественной экономической стратегии. Гауптман даже жалел этого человека, который был слепо предан идее, что правительство вправе – при всей его очевидной неспособности – диктовать частным предприятиям, как вести дела. Все же он допускал при этом, что Хаусман может быть неплохим политическим аналитиком.