Мои воспоминания о войне. Первая мировая война в записках германского полководца. 1914-1918 - читать онлайн книгу. Автор: Эрих Людендорф cтр.№ 51

Тем временем развернулось наступление в Шампани в направлении Моронвиллера, и французам удалось занять господствующие высоты. Но когда они попытались спуститься по северному склону, то были встречены мощным артиллерийским огнем и остановились. Предпринятая нами попытка вернуть утраченные позиции на высотах оказалась неудачной. Это была весьма чувствительная потеря: с этих высот отлично просматривалась вся местность к северу на большую глубину. Поделать было ничего нельзя, пришлось пока с потерей смириться.

Критический момент апрельского сражения был преодолен. Французская пехота, наступавшая сомкнутыми рядами, понесла чрезвычайно тяжелые потери. В мае генерал Нивель вновь попытался достичь успеха как на Эне, так и в Шампани. К тому времени мы улучшили и еще больше укрепили наши траншеи и вновь отбили все атаки со значительными для противника потерями в живой силе.

Французское наступление провалилось, захлебнувшись в собственной крови. И хотя во Франции его отпраздновали как победу, в стране царило уныние. В июле военный министр публично признал неудачу с наступлением, стоившим Франции огромного числа убитых и раненых.

Таким образом, благодаря стойкости и самоотверженности солдат и офицеров группы армий кронпринца Германского ожидавшаяся французами победа обернулась для них сокрушительным поражением. С напряжением всех сил мы добились грандиозного успеха и доказали свое превосходство над врагом в боевой выучке.

После серьезных неудач в апреле и мае и резкого ослабления России Англия и Франция оказались перед лицом совершенно новой ситуации. И они решили осуществить еще одно широкомасштабное наступление, чтобы уже в 1917 г. победоносно закончить войну или, по крайней мере, создать надежные предпосылки для ее благополучного завершения в 1918 г. Основной удар намечалось нанести под Ипром с целью уничтожения баз германских подводных лодок на побережье Фландрии и обеспечения тем самым безопасности транспортировки свежих воинских частей из Соединенных Штатов во Францию в 1918 г.

Во второй половине мая французские войска заметно снизили свою активность. В некоторых частях произошли солдатские бунты, в народе росло недовольство войной. И все-таки мне приходилось считаться с возможностью возобновления боевых действий. В районе Арраса продолжали сражаться англичане, правда, не с тем размахом, как в свое время на Сомме, но все же достаточно упорно.

В начале июня противник проявил лихорадочную деятельность южнее Ипра, напротив вклинившегося в неприятельские линии германского выступа у возвышенности Витсхае. С тактической точки зрения позиция немецких частей на данном выступе была весьма неблагоприятной. Высказывались мнения: выступ оставить и выпрямить фронт. Однако армейское командование полагало, что в состоянии его удержать. И смогло бы, если бы англичане предварительно не произвели многочисленные подкопы под немецкие оборонительные укрепления и не взорвали их мощными фугасами, расчистив путь своей многочисленной пехоте и артиллерии. 7 июня противник прорвал наши позиции и германским частям пришлось отойти. Мощный артиллерийский заградительный огонь не позволил ввести в бой резервы и восстановить положение. Дорого нам обошлось 7 июня. Прошло много дней, прежде чем фронт здесь опять стабилизировался. Англичане прекратили наступление. По всей видимости, они только хотели улучшить свои исходные позиции для последующей великой битвы за Фландрию.

А пока англичане возобновили бои на прежнем поле сражения в районе Арраса. Атаковали они и у Ланса. То были схватки, направленные на истощение наших сил и, кроме того, имевшие целью отвлечь наше внимание от Ипра.

Несмотря на ожесточенный характер боев в первой половине июня за выступ у Витсхае и в других местах английского фронта, обстановка на Западе с мая по июль месяц позволила нам, хотя бы частично, пополнить передовые части и накопить достаточно резервов. Словом, наши войска на Западе находились в полной боевой готовности, тогда как на Востоке наметились крутые перемены.

Что мы и предвидели: революция серьезно подорвала боеспособность русской армии. Мысль о мире, как видно, обрела в России популярность. Между тем население и войска воспринимали свое новое правительство весьма неоднозначно. В отдельных местах русские солдаты вели себя по отношению к нам довольно дружелюбно, мы охотно отвечали тем же. На других участках Восточного фронта противник проявлял определенную готовность к действию, но мы старались и здесь избегать столкновений.

Общая военная обстановка в апреле, мае и июне не позволяла осуществлять крупные операции на Востоке; кроме того, высшее руководство Германии опасалось, что наше наступление может остановить процесс разложения России. Идя навстречу пожеланиям рейхсканцлера, ОКХ временно запретило всякую активность на Восточном фронте.

В связи с принятыми Керенским в мае жесткими мерами появилась опасность, что русская армия вновь окрепнет. Англия, Франция и Соединенные Штаты не жалели сил ради достижеения этой цели. На совещаниях в главной ставке Верховного командования неоднократно говорилось о том, что, быть может, лучше не пассивно созерцать происходящее, а организовать на Востоке имеющимися там в наличии дивизиями – перебросив с Запада еще несколько крупных соединений – решительное наступление и разгромить ослабленные русские войска. Я выступил против подобных предложений, хотя положение на Западе существенно улучшилось. Не хотел мешать даже призрачной возможности заключения сепаратного мира, хотя и с военной точки зрения подобные предложения представлялись вполне разумными: ведь всякая революция влияет разлагающе на боеспособность войск. Однако в справедливости собственных суждений меня заставило усомниться успешное наступление русских в Галиции, начатое 1 июля. Оно и положило конец неприятному выжиданию на Востоке. Теперь уже ничто не сдерживало свободу действий ОКХ.

Русское наступление было спланировано с размахом. Осуществлять его намечалось с Рижского плацдарма, у города Двинска, у озера Нарочь, в районе Сморгони и по всей Восточной Галиции, от Тернополя до Карпат. Основной удар наносился на юге.

Германскому главному командованию на Востоке об этих намерениях стало известно еще в конце июня: о них сообщали многочисленные перебежчики. Были приняты все необходимые оборонительные меры. Для предполагаемого контрудара требовались дополнительные силы. С этой целью перебросили с Запада шесть дивизий, выкроить больше не представлялось возможным.

Наиболее подходящим местом для нанесения контрудара считался участок Зборов – долина реки Сирет в Восточной Галиции. Отсюда можно было охватить развернутые фронтом на юг русские войска. ОКХ дало свое согласие на реализацию этого плана.

1 июля, после мощной артиллерийской подготовки, русские густыми волнами поднялись в атаку. На участках фронта, занятых австрийскими войсками, противник, прорвав оборону, имел успех. Русские продвинулись в район южнее Днестра и заняли Калуш. В полосе действий немецких воинских частей противник в ходе ожесточенных боев был остановлен. Складывалась довольно опасная ситуация, необходимо было срочно укрепить австрийские позиции. И нужно отдать должное командованию на Востоке, что оно, несмотря на все трудности, сумело осуществить встречный удар севернее Зборова и нашло в себе силы продолжить операцию в соответствии с планом. Правда, из-за плохих погодных условий контрудар пришлось отложить до 19 июля. В этот самый день в германском рейхстаге обсуждалась резолюция о мире. В результате наступления германских дивизий в позиции русских образовалась брешь шириной 20 километров и глубиной 15 километров. Эту блестящую победу германского оружия депутаты рейхстага назвали вдохновляющим событием.