Наша музыка. Полная история русского рока, рассказанная им самим - читать онлайн книгу. Автор: Антон Чернин cтр.№ 8

Андрей Макаревич: …и весьма приличную. И что мы из себя представляем какую-то часть населения страны, скажем так, а не просто являемся отщепенцами.

Александр Кутиков: И была очень хорошая, дружеская обстановка. Удивительно, что джазовые музыканты всю жизнь что-то делили между собой: кто лучше, кто быстрее, кто умнее играет… А в рок-тусовке это с самого начала отсутствовало. Все были большой-большой семьей. Братство было. В Тбилиси просто изумительное состояние было у всех, благодаря вот этому.

Из Тбилиси «машинисты» вернулись победителями. Кроме того, Союз журналистов отметил поэзию Андрея Макаревича специальной премией. Этой чести удостоились песни «Снег» и «Хрустальный город». Обе они вышли на двойном диске, представлявшем участников фестиваля. Хотя ни та, ни другая песня в Тбилиси не игрались и были взяты из студийных записей. Но что-то же нужно было ставить на пластинку! Нельзя же было включать в нее песню «Кого ты хотел удивить», даром что весь яд в ней был направлен в сторону коллег по цеху.

«Машинисты» взяли классический рифф группы «Deep Purple» — из боевика 1974 года «Might Just Take Your Life», — слегка подредактировали его и сочинили на этой основе свой собственный хит, который до сих пор звучит на многих концертах, причем звучит совершенно убойно.

Сейчас песню «Кого ты хотел удивить» трудно представить себе без вокала Александра Кутикова. Однако она не всегда звучала именно так.

Александр Кутиков: Сначала ее пел Женька Маргулис, по-моему, да?

Андрей Макаревич: Сначала ее пел я, но я на ней срывал голос все время. Мы поняли, что это криминально и будут страдать концерты. Потом попробовали Маргулису ее отдать, но недолго мы с ним тогда проиграли, и Саня сказал: «Дай, я спою». А Саня вообще тяготел к агрессивному пению.

Александр Кутиков: В общем, я и до сих пор не изменился.

Андрей Макаревич: Я подумал: «Отлично! Он хочет поорать? Пускай».

Александр Кутиков: Да нет! Это не орать, Андрюша! Это выплеск энергии.

Андрей Макаревич: Да-да!

Александр Кутиков: Они очень завидуют, что у меня такой громкий, мощный…

Андрей Макаревич: …и противный голос.

Александр Кутиков: Да, противный для них. Но есть люди, которые так не считают.

…

Приближалось лето, а вместе с ним — и Олимпиада-80! На нее было истрачено как минимум три миллиарда долларов. Под нее заново отстроили чуть ли не полМосквы. Появились, например, спорткомплекс «Олимпийский», международный аэропорт Шереметьево-2 и целый район «Олимпийская деревня» на Юго-Западе. Столичных детей на две олимпийские недели от греха подальше распихали по пионерлагерям, а весь прочий сомнительный элемент, особенно имевший судимость, выселили из столицы за 101 километр. Зато в магазинах появились пепси-кола, фанта и соки в маленьких пакетиках с трубочками. Не говоря уж о более необходимых продуктах. Иностранным гостям предполагалось показать товар лицом — и не в последнюю очередь это касалось музыки. На средних волнах открылась радиостанция «Radio Moscow World Service» — полчаса информации, полчаса музыки. Станция вещала на иностранную аудиторию, хотя прекрасно ловилась и в СССР. Программы шли на английском языке, зато музыка была нашей — крутили «Воскресение» и «Машину Времени».

Из-за ввода советских войск в Афганистан московскую Олимпиаду проигнорировали США, Канада, ФРГ, Китай и Япония. Олимпийские объекты, предназначенные для заморских гостей, пустовали, так что туда волей-неволей заселяли и наших сограждан.

Александр Кутиков: Да, я очень хорошо помню, когда мы приехали на гастроли в Питер, это уже в статусе, так сказать, профессионального коллектива. Это была весна 1980 года, спустя полгода после ввода войск. Нашей стране объявили бойкот, и нас поселили в гостиницу «Прибалтийская», только что отстроенную к Олимпиаде, и она была абсолютно пустая. Там было человек тридцать каких-то случайно залетевших датчан плюс «Машина Времени», и все это работало на нас. Вот это я запомнил очень хорошо.

…

Сразу после прослушивания в Росконцерте «Машина» должна была отыграть два сольных концерта в Театре эстрады. Билеты даже поступили в продажу — чисто теоретически, поскольку до касс они так и не дошли. Зальчик там маленький, кто был — соврать не даст. Ажиотаж, соответственно, был безумный. А дальше случилось вот что:

Андрей Макаревич: Как раз тогда планировались наши первые официальные концерты в Москве, в Театре эстрады. Они были объявлены, и люди там двое суток жгли костры, потому что ждали, когда снимут бронь с оставшихся двадцати билетов. Но накануне приехал товарищ из ЦК партии с редкой фамилией Иванов, посмотрел в пустом зале, в темноте (я его даже и не видел, он сидел в темноте), посмотрел эту программу, ушел и сказал:

— Не стоит. Вы знаете, это как-то мрачновато и пессимистично. Не надо. Рановато в Москву пускать этот коллектив.

На этом наша счастливая жизнь закончилась. После этого в Москву нас не пускали шесть лет.

Что там был за Иванов в 1980 году — теперь уже и не вспомнишь. Музыкантам разрешат играть эту программу, но не в Москве — в столицу их пустят уже в перестроечные годы. Причина этого не особо афишировалась, однако:

Андрей Макаревич: Я не знаю, насколько это нужно или не нужно, но тем не менее… Дело в том, что был один из заместителей министра культуры СССР… не буду называть его фамилию, но вся эта история полностью правдива. Мне дословно рассказали ее дети этого человека.

Накануне нашего концерта дочь этого замминистра, молодая девушка… э-э-э… женщина сказала, что хочет пойти с мужем на концерт «Машины Времени» в Театр эстрады.

Он говорит:

— Какая «Машина Времени»?

— Ну, вот группа «Машина Времени». У нее завтра концерт в Театре эстрады. Возьми, папа, нам билеты, а? У тебя как у замминистра бронь, забронируй нам пару билетов, мы хотим пойти с мужем.

— Какая «Машина Времени»?! — сказал тогда он. — Это «Машина с евреями»! Кто их туда пустил?

И после этого этот концерт нам просто закрыли. После этой фразы в Министерстве культуры СССР «Машину Времени» в кулуарах иначе и не называли, как только «Машиной с евреями».

…

Последняя песня и программы, и альбома «Маленький принц» — «Поворот». Уже году в 1981-м Кутикова можно было разбудить среди ночи — и он спел и сыграл бы «Поворот» без запинки. Сейчас его, наверное, для этого и будить не надо — во сне справится… Тем удивительнее слышать версию с «Маленького принца», в которой он забывает слова! Кутиков написал эту мелодию сам, хотя в соавторах ее всегда указывается Петр Подгородецкий.