Сталинский СМЕРШ. Лучшие спецоперации военной контрразведки - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Ленчевский cтр.№ 20

Операция «Монастырь» также нашла свое отражение в учебниках. В открытой же печати о ней сказано немного. Постараемся ликвидировать этот пробел.

Когда завершалась Вторая мировая война, в Германии появились разыскные группы американской контрразведки, которые охотились за сотрудниками немецких спецслужб — военной разведки и контрразведки — абвера и службы РСХА — Главного управления имперской безопасности, чтобы перевербовать их для работы против нового противника — Советского Союза. Особенно рьяно американцы разыскивали одного немецкого агента, которого в абвере нарекли Максом. Летом 1945 года ищущим повезло. Они заполучили бывшего руководителя абвера в Софии Рихарда Клатта-Каудерса, который много рассказал им о Максе. Клатт получал от Макса донесения с 1942 года по радио, причем прямо из Москвы. Макс сообщал в них о важнейших решениях Ставки Верховного Главнокомандующего, о суждениях маршала Бориса Шапошникова и других военачальников. Эти сведения высоко ценились в отделе «Иностранные армии Востока» генштаба сухопутных сил Германии, возглавляемого Рейнхардом Геленом (создателем спецслужбы ФРГ). Многие высшие немецкие военачальники не принимали своих решений, пока не получали от службы Канариса — абвера — донесений Макса. В своих послевоенных воспоминаниях генерал Гелен отзывался о донесениях Макса как о большом достижении немецкой военной разведки. Макс был для нее чуть ли не единственным прямым источником сведений из Москвы. В действительности же Макс был советский агент, главное действующее лицо операции «Монастырь» — Александр Демьянов, носивший агентурный псевдоним «Гейне».

Кто он?

Потомок древнего казачьего рода. Его отец был офицером царской армии, умер от ран в 1915 году. Младший брат отца — Борис Демьянов — был руководителем контрразведывательной службы в Белой армии на Северном Кавказе.

Детство Александра было жестоким. Ребенком он пережил ужасы Гражданской войны. Видел кровь и смерть. Как белые, так и красные своих врагов не щадили. В 20-е годы Александр с матерью уехал в Ленинград. Там он работал электромонтажником. Он обладал вспыльчивым характером. И это, а главное — происхождение, помешало Демьянову окончить институт. В 1929 году Александр Демьянов был арестован ГПУ. Обвинение — незаконное хранение огнестрельного оружия и антисоветские настроения. Пистолет был якобы подброшен Демьянову агентом ГПУ Терновским. Поскольку оружие было подброшено, а сам Демьянов произвел впечатление искреннего человека, ярого сторонника укрепления российской государственности, его дело не было рассмотрено в обычном порядке. Чекисты решили использовать потенциальные зарубежные связи Демьянова. Дело было прекращено на условии добровольного сотрудничества Демьянова с ГПУ в целях, как ему было сказано, предотвращения возможных террористических действий (а таковые были, вспомним брошенную террористами бомбу в партийный клуб в Ленинграде) и шпионажа в СССР со стороны известных его семье деятелей белой эмиграции. Демьянов был свидетелем того взрыва в Ленинграде.

Живы были еще Кутепов и Миллер. (Николай Павлович Кутепов, возглавлявший подпольную борьбу против Советского Союза, был похищен 26 января 1930 года, а сменивший его Евгений Карлович Миллер 22 сентября 1937 года также разделил участь своего шефа.)

Сотрудничество Демьянова с ГПУ было как бы вынужденным шагом с его стороны. Однако после переезда Демьянова в Москву его агентурная работа складывалась удачно. Он находился на связи у сотрудников ОГПУ— НКВД опытных чекистов Ильина и Маклярского.

Демьянов работал в Главкинопрокате в качестве инженера, был вхож в круг крупных актеров. (Многие из них были в поле зрения нашей спецслужбы.) Александр Демьянов жил в одной квартире в Брюсовском переулке с видным деятелем МХАТа Марковым, дружил с сыновьями знаменитых актеров Качалова и Москвина. В компании веселых друзей Александр выделялся увлечением конным спортом: он даже держал свою лошадь в манеже, часто бывал на бегах. Дружил с кинорежиссером Михаилом Роммом. Демьянов стал довольно известным человеком в Москве. Им заинтересовались лидеры боевых организаций в Париже, Белграде и немецкая разведка в Москве.

Началась война, и Демьянова призвали в кавалерию, но он в течение первого месяца находился в Москве.

В июле 41-го начальник 3-го управления НКВД СССР (секретно-политического) Николай Дмитриевич Горлинский и известный чекист Павел Анатольевич Судоплатов предложили активно использовать Демьянова в операции против немецкой разведки.

Судоплатов рассказывал:

— Я был назначен начальником Особой группы при наркоме внутренних дел Берии — специально созданного разведывательного органа для противодействия немецкому нашествию. Помимо подготовки широкой сети разведывательно-диверсионных партизанских групп на Украине и в Белоруссии, Прибалтике, на Балканах… мы с самого начала стремились захватить инициативу в агентурном проникновении в немецкие спецслужбы, в первую очередь при помощи наших давних связей в белой эмиграции.

Проанализировав наши агентурные возможности, мы остановились на использовании против немцев в качестве «приманки» некоего Глебова (князя Вотбельского), бывшего предводителя дворянства Нижегородской губернии. В начале войны он находился на иждивении церковного клира Новодевичьего монастыря в Москве. Это был пожилой человек, утративший навыки организационной работы и практической деятельности, к которому, учитывая его безупречную деятельность в глазах русской эмиграции, следовало бы «подставить» проверенного агента или оперативного работника с нашей стороны. Таким человеком стал Александр Петрович Демьянов.

И далее Судоплатов говорил о Глебове:

— Этот человек пользовался известностью в кругах бывшей аристократии. Жена Глебова была своим человеком при дворе последней российской императрицы Александры Федоровны. Словом, из всех оставшихся в живых представителей русской знати Глебов показался нам наилучшей кандидатурой.

Для придания достоверности операции «Монастырь» в ней были задействованы поэт Садовский, скульптор Сидоров, которые в свое время учились в Германии и были известны немецким спецслужбам, их квартиры в Москве использовались для конспиративных связей. Наш замысел сводился к тому, чтобы создать активную прогерманскую подпольную организацию «Престол», которая могла бы предложить немецкому верховному командованию свою помощь при условии, что его руководители получат соответствующие посты в новой антибольшевистской администрации на захваченной территории.

Радиоигра, планировавшаяся вначале как средство выявления лиц, сотрудничавших с немцами, фактически переросла в противоборство между НКВД и абвером.

Демьянов должен был предстать перед немцами как член легендируемой антисоветской группы, которую якобы возглавлял предводитель нижегородского дворянства.

К началу войны агентурный стаж Александра насчитывал почти десять лет. Так что опыт контрразведывательных операций он уже имел.

Предложение по внедрению Демьянова во вражескую спецслужбу было утверждено, и операция «Монастырь» началась…

После тщательной подготовки Александр Демьянов — он же Гейне — в декабре 1941 года перешел линию фронта в качестве эмиссара антисоветской пронемецкой организации «Престол». Хотя операция по внедрению Демьянова была тщательно спланирована, его судьба висела на волоске.