Жанна д'Арк - читать онлайн книгу. Автор: Анатолий Левандовский cтр.№ 16

Многие из французских командиров утверждали, что наступило время, благоприятное для отвоевания моста и укрепления левого берега. Особенно рвался в битву Ла Гир, считавший, что наносить удар всегда следует первому. Но осторожный Дюнуа в корне пресек все эти порывы. Немедленное возвращение Турели, полагал он, вряд ли что даст. Пока англичане владеют окрестными городами и замками, одинокий форт у Портеро все равно останется беззащитным. А между тем со дня на день могли прибыть новые силы годонов, и тогда каждый потерянный воин оказался бы невозместимым. Вместо бесполезных атак сейчас следовало заняться совсем другим: подготовкой к встрече с ожидаемой армией врага. Дюнуа был уверен, что на этот раз, имея целью окружить Орлеан, годоны пойдут правым берегом Луары. Следовательно, нужно было без промедления уничтожить все пригороды правого берега, подобно тому, как раньше уничтожили Портеро.

Этим и занялись орлеанцы в дождливые дни ноября.

Чутье не изменило монсеньору Батару. 30 ноября английские силы под командованием опытного полководца сэра Джона Толбота появились вблизи Турели. Толбот привез артиллерию. Снова начался длительный и жестокий обстрел. А затем войско Толбота, объединившись с силами графа Сеффолка, вышло на правый берег и начало обходить Орлеан с северо-запада.

Сэр Джон Толбот смотрел на орлеанскую эпопею гораздо более трезво, чем покойный Солсбери. Он отказался от мысли о штурме и решил действовать совсем иначе. Надо было взять Орлеан в кольцо крепостей, стянуть это кольцо по возможности туже, лишив город всякого подвоза продовольствия и боеприпасов, а затем, обессилив его и подавив, добиться капитуляции.

Конечно, для успеха этого плана нужны были время, средства и резервы. Но время и средства у Толбота имелись, а резервы – полководец наверняка знал это – спешно готовились и в положенное время должны были вступить в строй.

В течение декабря – января англичане создали целую систему осадных укреплений. Они использовали покинутые французами форты, или «бастилии», строили новые крепости, возводили насыпи и чинили соединявшие их дороги. К первым числам февраля 1429 года эта система была наполовину закончена.

Цепь укреплений начиналась насыпью на острове Карла Великого, к западу от Орлеана. Далее на север и северо-восток шли: бастилия Сен-Лоранс, насыпь Круа-Буассе и крепость Лондон. Эти форпосты, расположенные на важнейших путях в Северную и Западную Францию, опоясывали Орлеан дугой, составлявшей почти треть окружности. На левом берегу, кроме Турели, были сооружены насыпь Сен-Приве и форт Огюстен. Однако на востоке линия охвата разрывалась. Между дорогой на Париж и Луарой к востоку от Орлеана не имелось ни одного укрепленного пункта.

Таким образом, окружение не было полным. Этому много содействовала тактика осажденных. Ополченцы и солдаты не желали сидеть в городе сложа руки. Они совершали вылазки и мешали строительным работам англичан, в то время как французская артиллерия поливала огнем недостроенные форты.

Замедленная дуэль тянулась до конца первой недели февраля. А потом произошли события, резко осложнившие положение защитников города.

9 февраля в Орлеан пробрался гонец от графа Клермона, стоявшего во главе овернского дворянства. Когда монсеньор Батар прочитал письмо графа, он мысленно возблагодарил небо за свою осмотрительность. Да, как он и предвидел, к городу стягиваются новые силы годонов. По парижской дороге идет отряд в полторы тысячи бойцов, возглавляемый сэром Джоном Фастольфом, главным камергером английского короля. Фастольф везет огромный обоз с продовольствием, рассчитанным на много месяцев осады. Этот отряд нельзя пропустить. Его нужно уничтожить, а продовольствие забрать.

Как ни был осторожен Дюнуа, он немедленно выехал на совещание с Клермоном. Вслед за ним под прикрытием темной ночи из города вышло войско в полторы тысячи человек, возглавляемое Ла Гиром, Сентрайлем и Буссаком.

Это войско через два дня вернулось обратно, уменьшившись почти наполовину. 12 февраля произошло сражение, вписавшее во французскую военную летопись горькие и позорные строки.

В полдень гасконцы Ла Гира первыми увидели английский обоз, медленно двигавшийся по направлению к Этампу. Годоны, не ожидавшие встречи, были застигнуты врасплох. Передние ряды остановились, задние напирали на них, грозя создать неимоверную сутолоку. Французы имели превосходные позиции и все преимущества внезапного нападения.

Ла Гир уже собирался трубить атаку, предвкушая, как его молодцы опрокинут зазевавшихся англичан, да вдруг на беду вспомнил, что без разрешения графа Клермона начинать бой запрещено. К графу, войско которого порядком поотстало, спешно послали гонцов.

Это было досадной проволочкой. Англичане, оправившись от замешательства, начали перестраивать ряды. Нужно было спешить, не теряя ни минуты. Каковы же были удивление и гнев храбрых гасконцев, когда от графа поступил приказ: ни под каким видом не ввязываться в дело без него!

Возмущенный Ла Гир так сжал рукоятку меча, что она чуть не треснула. Желторотый птенец Клермон, едва посвященный в рыцари, хочет стяжать себе славу и проваливает сражение!

И правда, пока французы стояли и ждали, годоны закончили подготовку к встрече. Они устроили ограду из обозных телег, за которой укрылась конница. Перед телегами остриями к противнику врыли колья. Между кольями расположились стрелки и выдвинули луки. А Клермон все не подходил…

Наконец у одного из французских капитанов терпение истощилось. Он ринулся вперед, его кавалеристы прошли половину расстояния, но тут их расстреляли английские лучники. Такая же судьба постигла второй отряд, едва он двинулся с места. После этого английская конница вышла из-за прикрытия и ударила по дрогнувшим флангам французов…

…Разгром был полный. Честолюбивый Клермон, испортивший все дело, так и не вступил в сражение. Увидев, что происходит, он повернул обратно. Дюнуа был ранен и едва избежал плена. Только храбрецы Ла Гира и Сентрайля своей отвагой спасли армию от полного уничтожения. Прикрывая бегство, они задержали англичан и заставили их отказаться от преследования.

Все это произошло у деревни Руврэ, близ Аржанвиля. И названо было это сражение, столь плачевно окончившееся для французских воинов, «битвой селедок», ибо среди продовольствия, находившегося в обозе, преобладала соленая рыба…

Исход битвы у Руврэ коренным образом изменил соотношение сил. Англичане получили продовольствие и резервы. Французы потеряли престиж и людей. Возмущенные орлеанцы встретили Клермона проклятиями, и он вместе со своими людьми поспешил оставить город. Вслед за ним потянулись и другие капитаны, удиравшие из осажденной крепости, как крысы с тонущего корабля. Ушел Буссак, мотивируя свое бегство земельной тяжбой, ушел Шаванн безо всякой мотивировки, начали складывать пожитки Ла Гир и Сентрайль. Последние, правда, в ответ на мольбы горожан обещали вскоре вернуться, но им мало кто верил.

В марте – первой половине апреля англичане закончили окружение Орлеана. Они возвели ряд новых крепостей и сооружений, которые вместе с построенными ранее опоясали город со всех сторон. К северо-востоку от крепости Лондон возникли насыпь Руан и бастилия Париж. На востоке, контролируя дорогу на Жьен и охраняя район, наиболее удобный для переправы, выросла бастилия Сен-Лу. Наконец на левом берегу, против острова Туаль, был укреплен старый форт Жан-ле-Блан, делавший невозможным переправу у Новой башни.