Адмирал Корнилов - читать онлайн книгу. Автор: Светлана Кузьмина cтр.№ 21

Строки эти знаменательные, и не случайно почти дословно совпадают они с нахимовскими: воспитанный на пережитом и увиденном в то трёхлетье, Корнилов станет потом тем Корниловым, который, по выражению современника, станет «первой высокой жертвой» осады Севастополя в 1854 году, погибнув в первую бомбардировку; тем Корниловым, который незадолго до смерти обратился к войскам со словами, которых не забудут его соотечественники:

…Недаром их будет связывать долгая дружба — Нахимова, Корнилова, Истомина: они были «птенцами Лазарева гнезда», людьми, смотревшими на службу, долг, заботу о матросе — одинаково. Одинаково беззаветно, бесстрашно, жертвенно. И «даже самолюбие» Корнилова в страшную для России пору будет забыто им для «пользы общей».

…Из рапорта М.П.Лазарева А.С.Меншикову о награждении офицеров вверенной ему эскадры, возвратившейся из Средиземного моря:

* * *

Молодой лейтенант Владимир Корнилов с волнением ожидал знаменательного события в своей жизни: прекрасная аттестация, данная ему столь требовательным командиром, как Лазарев, открыла ему счастливую возможность получить первое в своей жизни судно под его собственным командованием! Получив приказ о назначении, Корнилов с радостью и воодушевлением принялся за работу по завершению постройки тендера «Лебедь» ^[35]. После спуска на воду какое-то время ушло на оборудование и вооружение корабля, и в августе 1831 года «Лебедь» перешёл из Санкт-Петербурга в Кронштадт и там, уже под командованием Корнилова, проходил ходовые испытания. За зиму 1831/32 года молодой командир сам подобрал экипаж и сам же его обучал, и когда в апреле открылась навигация на Балтийском море, он вышел на «Лебеде» в своё первое самостоятельное плавание между Кронштадтом, Ревелем и Данцигом. Вскоре тендер можно было охарактеризовать как образцовый корабль не только по безупречному внешнему виду, но и по установленной организации службы на судне. Вот когда начала сказываться «лазаревская школа»!

…А сам Михаил Петрович 6 февраля 1832 года получил назначение на должность начальника штаба Черноморского флота и отбыл к месту службы в Николаев. И здесь, на новом поприще, ему вновь пришлось столкнуться со «средиземноморской проблемой» — неожиданным для России наследием Адрианопольского мира.

Обозлённая неблагоприятным для неё итогом предыдущей кампании Англия, опасаясь дальнейшего усиления влияния России на Балканах и в Турции, стремилась теперь подорвать её военно-морскую мощь на Чёрном море, уничтожить Черноморский флот, его главную базу — Севастополь и попытаться отторгнуть Крым и Кавказ. В этом её полностью поддерживала Франция. Правительство России, в свою очередь, стремилось установить более твёрдый контроль над черноморскими проливами, чтобы надёжно обеспечить безопасность южных районов России со стороны Средиземного моря.

Все эти противоречия ещё больше обострились, когда в 1832 году вспыхнула война между Турцией и её вассалом Египтом, оставшимся недовольным условиями Адрианопольского договора. Турецкая армия, ослабленная в последней войне с Россией, терпела одно поражение за другим и не могла сдержать натиск египтян, продвигавшихся к Константинополю. Так как Англия, недовольная политикой Турции, не проявляла желания оказать ей помощь, а Франция, наоборот, поддерживала Египет, то султан, не видя другого выхода, обратился за военной помощью к недавнему противнику — Николаю I, который (сообразив всю выгоду положения) охотно согласился послать вооружённые силы для защиты Константинополя. Английский посол раздражённо поинтересовался на приёме у султана Махмуда II, как он решился на такой возмутительный шаг, на что султан ответил: «Когда человек тонет и видит перед собой змею, то он даже за неё рад ухватиться, лишь бы не утонуть».

Проницательный, дальновидный и прагматичный Лазарев сразу понял, что на пороге новые боевые действия, в которых должны будут задействованы силы Черноморского флота. Найдя состояние дел на флоте крайне неудовлетворительным, контр-адмирал сразу же, буквально не теряя ни одного дня, принялся с присущей ему энергией за приведение кораблей и баз в надлежащий порядок, а также обучение личного состава. И действительно, в ноябре 1832 года пришёл приказ о срочной подготовке эскадры к выходу в море. В директиве, подписанной начальником Главного морского штаба князем А.С.Меншиковым, говорилось о подготовке в первую очередь пяти линейных кораблей, четырёх фрегатов и нескольких более мелких судов. Эскадра в таком составе должна была по первому требованию российского посла в Константинополе А.П.Бутенёва немедленно отправиться в Босфор. Командующим эскадрой лично Николаем I был выбран М.П.Лазарев, и 2 февраля 1833 года корабли покинули Севастополь и направились в Босфор.

8 февраля эскадра подошла к устью Босфора, и сразу же с одной из турецких крепостей последовало предупреждение, чтобы корабли не входили до получения разрешения от султана. Однако Лазарев, не обращая внимания на это требование, ввёл эскадру в пролив, и в тот же день корабли стали на якорь в Константинополе, недалеко от английского и французского посольств.

Прибытие русской эскадры в столицу Порты, да ещё под флагом контр-адмирала М.П.Лазарева — недавнего наваринского героя, привело в полное замешательство не только английских и французских дипломатов, но и самое ближнее окружение султана. Султан под давлением послов Англии и Франции стал уговаривать русского посла Бутенёва и военного представителя России в Турции генерал-лейтенанта Муравьёва, чтобы они распорядились о немедленном переводе эскадры Лазарева в Сизополь, ссылаясь на то, что её присутствие в виду столицы может якобы сорвать начавшиеся переговоры с Египтом о прекращении войны. Но Михаил Петрович и не думал подчиняться: понимая, насколько важно для России пребывание его эскадры именно здесь, и, усмотрев в действиях турецких властей хитрость и трусливую уступку англичанам, он отказался перевести корабли куда бы то ни было, сославшись на… неблагоприятный ветер.

4 марта турецкий министр иностранных дел пригласил к себе Бутенёва, Муравьёва и Лазарева и вновь потребовал перевода эскадры в Сизополь, «как только позволит погода». Посол сообщил на это, что в ближайшие дни в Константинополь прибудут на транспортах 5 тысяч русских войск, которые по просьбе султана предназначены для защиты турецкой столицы от египтян, а в дальнейшем число их будет увеличено до 10 тысяч. Одновременно будет увеличено и число кораблей за счёт присылки из Севастополя ещё двух эскадр. После этой информации посла Лазарев заявил, что теперь он непременно остаётся в Константинополе до прибытия войск и покинет столицу только по приказу своего правительства ^[36].