Своя-чужая боль, или Накануне солнечного затмения. Стикс - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Андреева cтр.№ 17

– Я… Я в свою комнату, – пробормотала она. И тоже заковыляла к дверям кухни. Ну, с возвращением! И не обольщайся: это будет великая битва за место под солнцем…

…До конца октября она осваивала первый этаж. Мечтала, что наступит день – и она сумеет подняться на второй. А там и до третьего недалеко. Жанна мечтала добраться до рабочего кабинета Сабины, до последних записей великой певицы. Здесь скрывалась какая-то тайна. Но какая? Ноги ее постепенно крепли, но лестничных пролетов преодолеть она пока не могла. Месяц пролетел незаметно. Жанна по-прежнему пользовалась костылями, а вечером в своей комнате пробовала обойтись без подпорок. Получалось, но объявлять об этом она не спешила.

Жизнь в огромном особняке текла своим чередом. Каждое утро Лара отвозила детей в школу, потом ехала по магазинам. Возвращалась к обеду, привозила Элю. Кормила девочку, переодевала и везла на занятия бальными танцами. За Сережей-младшим порой ездил отец, но последнее время четырнадцатилетний подросток требовал все больше самостоятельности и предпочитал добираться до коттеджного поселка на автобусе. К вечеру Лара вновь исчезала, где она пропадает, не знал никто. Сабуров часами копался в гараже, на Жанну не обращал никакого внимания. Лара тоже притихла, занятая какими-то своими тайными делами.

Наступил период затишья, но все в доме чувствовали, что это затишье перед бурей. Жанна готовилась к ней весь ноябрь, все больше времени проводя на своих ногах, без подпорок. И по-прежнему тщательно это скрывала. Ковыляла по дому, чувствуя, что ее сторонятся все, кроме Александры Антоновны. Но та была слишком занята хозяйством, чтобы уделять Жанне много внимания. Олег Николаевич звонил, извинялся, что не может приехать, слишком уж загружен работой. Но на день рождения приедет обязательно. Предоставленная самой себе, девушка часами сидела в гостиной, поджидая возвращения Лары или появления Сабурова. Лара демонстративно с ней не разговаривала, Сергей ограничивался общими фразами.

Что-то должно было случиться. Напряжение нарастало. А в начале декабря в жизни Жанны произошло событие настолько значительное, что о дальнейшей своей судьбе она задумалась всерьез…

…Это случилось в начале зимы, накануне Жанниного двадцатилетия. Снег выпал еще в ноябре, потом растаял, и грянула небывалая оттепель. В середине декабря держалась плюсовая температура, и даже по ночам столбик термометра не опускался ниже нуля. Последние зимы в Москве выдавались удивительно теплыми, они, казалось, долго собирались с силами, и только к Новому году на землю ложился устойчивый снежный покров.

Было очень скользко, и все дорожки на участке Александра Антоновна посыпала песком. Жанна часами гуляла, благо погода стояла хоть и ветреная, но теплая. Она уходила все дальше и дальше от дома, пробуя свои силы. Если бы кто-то из обитателей особняка наблюдал за ней тайно, он открыл бы для себя много интересного. Ведь Жанна могла уже обходиться без костылей.

В одну из таких прогулок она дошла до глухого забора и увидела человека, который стоял у самых ворот, рассматривая дом в щель между створками, – Сабуров, с утра уехавший в город, забыл их запереть. Жанна замерла, заметив его. Да и мужчина ее заметил. И окликнул:

– Эй!

Она отчего-то заволновалась.

– Выйти можешь?

Выйти? А почему бы и нет? Если это вор, то убежал бы, заметив ее, если торговый агент, то, увидев открытые ворота, без колебаний прошел бы к дому. Те были бесцеремонны, но, нарвавшись на Лару, больше здесь не появлялись. В Жанне проснулся интерес: кто это? Она доковыляла до ворот и приоткрыла тяжелую створку.

Они очутились лицом к лицу. Жанна хотела спросить, кто он, но сердце вдруг ухнуло в воздушную яму, на мгновение перестав биться совсем, и вместе с пульсом исчез и голос. Ведь это был Он! Парень со старой фотографии! Правда, уже не парень, зрелый мужчина. Двадцать лет прошло! Лицо его с годами стало еще жестче, нос заострился, губы затвердели, над ними уже темнел не юношеский пух, а тоненькие усики, на висках проступила легкая седина. Но она его сразу же узнала! Сердцем, которое, вынырнув из глубокого омута, забилось с новой силой.

Глаза у него оказались серо-зеленые, и Жанна смотрела в них не отрываясь. Он был высок ростом, широк в плечах. И веяло от него такой силой, что Жанна поняла Сабину. Подкаблучник Сабуров ее не интересовал, она хотела войны. Любви, которую каждый раз надо отвоевывать заново. В этом человеке не было ничего мирного. Да, он дал великой певице то, что она просила. Лишил ее покоя. Жанна не шевелилась.

– Ты кто? – спросил он.

Жанна открыла рот, но слова по-прежнему не шли. И вдруг сообразила: он видит девушку на костылях, инвалида. Не жалости она хотела. Отнюдь. Рука инстинктивно расслабилась, правый костыль упал на землю. Он легко нагнулся, поднял костыль, сунул ей под мышку:

– Ты что, еще и немая?

– Нет, – с трудом выговорила она.

– Горло болит? Бывает. Тебе тяжело так стоять? Ноги болят?

Она вытерпела бы рядом с ним любую боль, даже если бы та оказалась в сто, в миллион раз сильнее. Голос наконец к ней вернулся. Она улыбнулась и сказала:

– Мне не тяжело. Мне хорошо.

Он посмотрел на Жанну с откровенным удивлением. Девушка на костылях! Что тут может быть хорошего?

– Думаю, пора представиться. Мое имя Владислав Арнольдович.

– Арнольдович? – испугалась она. В ее фантазиях он взлетел на самый верх, получив титул графа. Или барона. Дремавшее доселе воображение проснулось в одночасье. – Ваш отец, он…

– Ты не пугайся. Вообще-то я деревенский. Папаша Арнольд был трактористом, – усмехнулся он. – А имечко бабка подцепила в газете, когда была на сносях. Тогда существовала мода на необычные имена. Но я не жалуюсь. Раз Арнольдович, значит, не из простых. Откуда ты здесь взялась?

– А вы?

– Я? Мимо проходил, – вновь усмехнулся он. – Вообще-то тут все могло быть моим… Слушай, Машки больше нет! А? Как же так?

– Машки?

– Ну, Сабины, Сабины. Ты что, одна из тех восторженных идиоток, которые от ее песенок впадают в экстаз?

Вот это Жанну потрясло. «Машка», «песенки». И мысленно она тут же возвела его из графов в герцоги. Таким тоном говорить о самой Сабине!

– Ты что, здесь живешь? Ты его родственница? Сабурова?

Жанне стало немножко обидно: даже имени ее не спросил! Конечно, герцоги не обязаны знать поименно всех окрестных пастушек.

– Я Жанна, – сообщила она. – Не родственница. Меня Сабуров лечит. Я уже скоро пойду. Буду как все. Нормальная.

Он понимающе кивнул. И посмотрел на нее так… Словом, Жанне не понравилось.

– Вы неправильно поняли. Мы с ним… В общем, он мне должен. То есть обязан. И я его не люблю. То есть ничего такого.

– Значит, ты в этом доме? – уточнил он.

– Да.

– И не ладишь с Сабуровым?