Умение не дышать - читать онлайн книгу. Автор: Сара Александер cтр.№ 50

Отец швыряет чашку на пол, пластмасса трескается.

– Ради бога! Я уехал от вас всего несколько недель назад, и вы только поглядите, что с вами творится!

– Не надо, Колин. Не сейчас. Сейчас главное – думать о Диллоне.

– О, вот как? Ты хочешь думать о Диллоне? – Отец разворачивается к матери всем телом, и у нее нет возможности отвести взгляд. – Ты теперь решила о сыне позаботиться, да? Что-то ты раньше о нем не шибко заботилась, когда торчала В ПАБЕ!

– А ты где был? – визжит мама.

Она вся дрожит. Отец вскакивает и выходит из комнаты.

В три часа ночи доктор Шоу велит нам идти домой. И у нас нет другого выбора – приходится остановиться в отцовской квартире в Инвернессе.

Я ложусь спать на диван – и не задерживаю дыхание, как делаю это теперь обычно перед сном. Вместо этого я делаю глубокие вдохи и считаю их… и считаю. Мама лежит на другом диване, поменьше, и хнычет. Я не подхожу к ней. Я смотрю на ее силуэт в полумраке и пытаюсь уложить в голове то, о чем мне сказал Диллон. Этого не может быть. Наверняка у Диллона мозг усох настолько, что он родителей собственных перепутал. В тот день мамы с нами не было. Она потом приехала на машине. Я это точно знаю. Я там была.

Когда воцаряется тишина, встаю и хожу по квартире. Ходить здесь особо некуда: ванная комната, кухня – и назад в гостиную. Прислоняюсь к кухонному шкафчику, и холод, исходящий от кафельных плиток на полу, прогоняет сонливость. На кухонном полу – двадцать шесть больших плиток. Над плитой двенадцать маленьких – серых, белых и черных. Брожу взглядом по орнаменту, слева направо, справа налево, сверху вниз, из угла в угол.

В половине восьмого утра звонит телефон. Нам нужно срочно ехать в больницу.

Доктор Шоу встречает нас в коридоре рядом с палатой. Я догадываюсь, что она не была дома и не спала, но вид у нее, тем не менее, свежий. Она говорит нам, что есть необходимость интубировать Диллона, чтобы наладить парентеральное питание. То есть ввести трубку в пищевод и закачивать через нее в желудок питательные смеси. У него слишком вяло бьется сердце, и к главным органам не поступает в достаточном количестве кислород. Больше ждать нельзя. Он может умереть.

– Дайте ему апельсинового сока, – дрожащим голосом предлагает мама.

Отец отталкивает меня в сторону, делает шаг к матери и хватает ее за плечи:

– Это не треклятая простуда, Селия. – Он цедит слова через оскаленные зубы и брызжет слюной. – Как ты могла не заметить, что он так исхудал?

– Это ты от нас ушел!

– Я думал, что ты все-таки начнешь заботиться о своих детях! А ты вместо этого засунула башку в бутылку. А с Элси что творится? Ты опять позволяешь ей пить!

– Ему нужен отец, – шипит в ответ мама. На меня она не смотрит.

Отец стискивает кулаки и делает медленный, долгий вдох. Мама смотрит на него, сверкая глазами. Они долго молча смотрят друг на друга. Наконец вмешивается доктор Шоу:

– Простите, пожалуйста, но ваш сын…

– Ради бога, делайте, что должны, – говорит ей отец. – Трубка – значит, пусть будет трубка.

– Хорошо, но проблема в том, что для введения трубки нам придется его обездвижить. За ночь нам удалось ввести в его организм некоторое количество жидкости с помощью капельниц, но он выдернул все катетеры из вен, и теперь мы не можем к нему приблизиться.

– Обездвижить? Ни в коем случае! Я не позволю вам прикасаться к моему сыну! Пустите меня к нему. Я уговорю его.

– Простите, но вас он видеть не хочет. Если вы не можете дать разрешение, нам придется делать разрез на гортани.

В итоге разрешение отец дает.

Доктор Шоу объясняет, что трубку для питания введут через нос, затем она спустится в глотку и через пищевод дойдет до желудка, после чего внутрь Диллона начнут закачивать жидкое питание.

– Вы же не будете делать ему больно, правда? – спрашиваю я. – Вы все будете делать осторожно?

Доктор Шоу кивает.

Мы втроем стоим в коридоре перед дверью палаты Диллона и слушаем, как он кричит и мечется по кровати. На пол со звоном падает что-то металлическое, звучит голос доктора Шоу:

– Глотай, глотай! Продолжай глотать.

Через три дня нам наконец разрешили посетить Диллона. Его поместили в отдельную палату, подальше от младших детей, чтобы он не пугал их своими криками. Это значит, что я могу поговорить с ним так, что наш разговор никто не подслушает. Мне нужно узнать, правду ли он мне сказал.

Оставляю маму в сувенирном магазине при больнице и бегу вверх по лестнице, чтобы первой увидеться с братом. Меня замечает доктор Шоу. Она машет мне рукой и провожает в палату Диллона.

– Я туда спускался… – бормочет Диллон. – Там было так хорошоооооо… Пойдем со мной… Мы можем поесть спагет-тиииии…

Я озадаченно смотрю на доктора Шоу.

– Мы давали ему успокоительные препараты, поэтому он немного сонный. Вскоре действие лекарств пройдет. Он выдернул трубку для питания и ударил медсестру ногой в пах, когда она пыталась его обездвижить.

– Он никогда не был жестоким и грубым, доктор Шоу, – говорю я, чувствуя себя матерью, заступающейся за безобразничающего ребенка перед классной руководительницей.

Но ко всему прочему, это неправда – Диллон жестоко ударил Тэя по лицу, нанес ему серьезную травму. Моему брату как будто бы сделали трансплантацию личности. Я думаю об этом, но меня начинают терзать угрызения совести. Я должна была заметить, что происходит неладное. Еще тогда, во время вечеринки на Ханури-Пойнт, я должна была обратить внимание на поведение Диллона, когда он так грубо схватил меня за руку, что у меня потом остался синяк. Я так увлеклась Тэем, что почти не замечала, как на глазах меняется характер брата.

– А где ваша мать? Она придет? – спрашивает доктор Шоу.

– Она пошла в магазин.

Доктор Шоу в растерянности. Она выводит меня в коридор:

– Что у вас дома? Родители расстались?

Она изучает взглядом мое лицо. Я понимаю – она ищет ответы на свои вопросы. Так делали врачи, когда мы с Диллоном перестали разговаривать. Она хочет убедиться в том, что Диллон перестал есть из-за родителей. Ну уж нет. Ничего она не прочтет ни в моем лице, ни в моем голосе. Я стою стиснув зубы.

Поговорить с Диллоном с глазу на глаз мне не удается. Появляется мама. Она идет по коридору с белым пакетом, набитым журналами и конфетами.

– Миссис Мэйн, мне очень жаль, но я вынуждена сообщить вам, что нам пришлось дать Диллону седативное средство. Я должна также известить вас о том, что, если его поведение останется неуправляемым без применения успокоительных препаратов, комиссии СПЗДП придется перевести его в более безопасную палату.