В разреженном воздухе - читать онлайн книгу. Автор: Джон Кракауэр cтр.№ 52

Я указал ему в направлении четвертого лагеря, потом предупредил об обледеневшем склоне прямо под нами. «Он круче, чем может показаться! — прокричал я, напрягаясь, чтобы меня можно было услышать сквозь бурю. — Может быть, я спущусь первым и принесу веревку из лагеря…» Я начал говорить, но не успел закончить предложение, как вдруг Энди развернулся и двинулся к краю ледяного склона, оставив меня сидеть огорошенным.

Разогнавшись к своей цели, он начал спуск по самой крутой части откоса. «Энди! — крикнул я ему вслед. — Это безумие — спускаться таким образом! Ты наверняка разобьешься!» Он прокричал что-то в ответ, но его слова унес бушующий ветер. Через секунду он потерял точку опоры, шлепнулся на задницу и вдруг полетел головой вниз по льду.

Я едва смог различить внизу, в шестидесяти метрах от меня, неподвижные очертания упавшего к подножию склона Энди. Я был уверен, что он сломал как минимум ногу, а может быть и шею. Неимоверно, но после этого он встал, помахал мне в знак того, что с ним все в порядке, шаткой походкой направился к четвертому лагерю, который в этот момент был в пределах видимости, на расстоянии 150 метров.

Я мог видеть смутные очертания трех или четырех человек, стоящих возле палаток; их фонари мерцали сквозь пелену летящего снега. Я видел как Харрис шел по направлению к ним через равнину, он покрыл это расстояние меньше чем за десять минут. Когда минутой позже облака сомкнулись, перекрывая мне видимость, Энди был в двадцати метрах от палаток, может и ближе. Больше я не видел его, но был уверен, что Энди дошел до лагеря, где Чулдум и Арита, вне всяких сомнений, ожидают нас с горячим чаем. Сидя все еще посреди урагана, отделенный от палаток ледяным склоном, я почувствовал острую зависть. Я был рассержен на своего проводника за то, что он не подождал меня.

В моем рюкзаке не было почти ничего, кроме трех пустых кислородных канистр и пол-литра замерзшего лимонада; вероятно, это весило не больше 7–8 килограммов. Но я устал и боялся сломать ноги при спуске по склону, поэтому бросил рюкзак за край склона в надежде, что он полежит там, пока я к нему спущусь. Потом я встал и начал спуск по льду, который был таким гладким и твердым, как поверхность шара для игры в кегли.

Пятнадцать минут неуверенного, изнурительного спуска с помощью кошек, и я дошел в сохранности к подножию этого склона, где легко обнаружил свой рюкзак, потом еще десять минут, и я прибыл в лагерь собственной персоной. Я нырнул в палатку, не сняв кошки, плотно застегнул дверь, и растянулся на покрытом изморозью полу, слишком уставший для того, чтобы находиться в вертикальном положении. Только теперь я ощутил, как я на самом деле опустошен: никогда в своей жизни я не был так изнурен. Но я был цел и невредим. Энди тоже. Остальные скоро придут в лагерь. Проклятие, мы сделали это! Мы поднялись на Эверест. И несмотря на то, что мы были там не в полном составе, в конце концов все вышло здорово.

Пройдет много часов, прежде чем я узнаю, что на самом деле не все вышло так здорово, что девятнадцать мужчин и женщин остались на горе, застигнутые ураганом, втянутые в отчаянную борьбу за свои жизни.

10 мая 1996 года, 13:25. 8848 метров

Нил Бейдлман достиг вершины в 13:25, вместе с клиентом Мартином Адамсом. Когда они пришли туда, на вершине уже были Энди Харрис и Анатолий Букреев; я покинул вершину на восемь минут раньше. Предполагая, что остальная его команда вскоре появится, Бейдлман сделал несколько фотоснимков, подшучивая над Букреевым, и сел ожидать. В 13:45 клиент Клев Шенинг завершил подъем, достал фото своей жены и ребенка и расплакался, празднуя свое прибытие на крышу мира. С вершины, выступающей над массивом гребня, хорошо просматривается последняя часть маршрута, но к 14:00 (это время было назначено для возвращения обратно) все еще не показались ни Фишер, ни кто-либо из клиентов. Время было позднее, и Бейдлман начал беспокоиться.

Тридцатишестилетний аэрокосмический инженер, он был тихим, внимательным, чрезвычайно добросовестным проводником, которого любили большинство членов его команды и команды Холла. Бейдлман был также одним из самых сильных альпинистов на горе. Два года назад он и Букреев, которого Бейдлман считал своим другом, поднялись вместе на гору Макалу (8480 метров) почти в рекордное время, без кислородной поддержки и без помощи шерпов. Впервые Бейдлман встретил Фишера и Холла на склонах К-2, в 1992 году, и его компетенция и добродушный веселый нрав произвели благоприятное впечатление и на Фишера, и на Холла. Но поскольку высокогорный опыт Бейдлмана был относительно небольшим (Макалу была его главной гималайской вершиной), он был третьим по старшинству в команде «Горного безумия», после Фишера и Букреева. Соответственно жалованье Бейдлмана отражало его статус младшего проводника: он согласился быть проводником на Эверест за 10 000 долларов, тогда как Букрееву Фишер платил 25 000 долларов.

Бейдлман, будучи человеком деликатным, прекрасно знал свое место в экспедиции. «Вполне определенно я был третьим проводником, рассказывал он после экспедиции, — поэтому я старался не быть слишком настырным и не всегда высказывал свое мнение, быть может, даже тогда, когда это было нужно. Теперь я жалею об этом».

Бейдлман говорил, что, в соответствии с планом Фишера, в день штурма вершины предполагалось, что впереди группы пойдет Лопсанг Джангбу и что он понесет радио и две бухты веревки, чтобы закрепить ее до прихода клиентов; Букрееву и Бейдлману, ни у одного из которых не было радио, предполагалось быть, как говорит Бейдлман, «в середине или почти впереди, в зависимости от того, как будут двигаться клиенты; а Скотт, несущий второе радио, собирался идти в хвосте. По предложению Роба мы решили, что два часа дня будет принудительным временем возвращения: всякий, кто не преодолеет дистанцию до вершины к двум часам дня, должен будет повернуть обратно и спускаться».

«Предполагалось, что возвращение клиентов назад будет заботой Фишера, — объяснял Бейдлман. — Мы договорились об этом. Я сказал им, что, будучи третьим по старшинству проводником, не считаю удобным говорить клиентам, которые уплатили по шестьдесят пять тысяч долларов, что они должны идти вниз. Фишер согласился взять на себя эту ответственность. Но по какой-то причине этого не произошло». Фактически, к 14:00 до вершины дошли только Букреев, Харрис, Бейдлман, Адамс, Шенинг и я; если бы Фишер и Холл действительно придерживались заранее оговоренных ими правил, то все остальные должны были бы повернуть обратно, не поднявшись на вершину.