Витязь в овечьей шкуре - читать онлайн книгу. Автор: Галина Куликова cтр.№ 38

Через его плечо Покровский увидел, что по тропинке, которая бежит от дома Бубрика, широким шагом движется его помощница. Она подошла уже довольно близко, когда взгляд ее упал на непрошеного гостя и задержался на нем. Замедлив шаг, она сделала задумчивое лицо и, наконец, совсем остановилась. Наблюдая за ней краем глаза, Покровский завел Ерискина в беседку и усадил на пластиковый стул таким образом, чтобы он оказался к Наталье спиной.

— Итак? — спросил он, напустив на себя серьезность, хотя подозревал, что разговор окажется глупым.

Ерискин несколько раз кашлянул, словно собирался обратиться к большой аудитории, поерзал на стуле и изрек:

— Мне стало известно, что молодая женщина, Наталья, с которой я встречался в тот вечер в гостинице, поступила к вам на временную работу.

— Ну да, — согласился Покровский со сдержанным интересом. — Поступила.

Ерискин достал из кармана белоснежный платок и промокнул лоб. Он выглядел в точности, как персонаж бразильского сериала, и, кажется, собирался разыграть настоящую драму по пустячному поводу. Покровский голову мог дать на отсечение, что тут нет ничего серьезного, однако его гость неожиданно наклонился вперед и сообщил горячечным шепотом:

— Я умираю без нее!

— Звучит трагично. И что? Вы хотите, чтобы я посватался к ней от вашего имени?

Тем временем предполагаемая невеста короткими перебежками двигалась по направлению к беседке — от куста к кусту. Когда Покровский посмотрел на нее, она подняла руки и начала скрещивать их над головой, как будто намеревалась сдаться в плен.

— Я хотел бы попросить позволения встретиться с ней! — Ерискин от волнения так сильно вытянул шею, словно собирался вылезти из рубашки через воротник.

— Для меня в этом деле есть риск, — сказал Покровский очень серьезным тоном. — Вот вы с ней поговорите, она соберет манатки и уедет. Оставите меня без ценного работника!

Ценный работник высунулся из-за ближайшего куста и тотчас спрятался снова.

— Как вы могли подумать! — воскликнул Ерискин. — Я не собираюсь ее сманивать. Мне нужно только расставить все точки над "I".

— Хорошо, — твердо сказал его собеседник. — Я дам вам возможность с ней поговорить, однако с условием.

Сердитая Наташина физиономия появилась между раздвинутыми ветвями, но он ее проигнорировал.

— Вы расскажете мне, в чем дело?

Ерискин поглядел на него исподлобья и с трудом выдавил из себя:

— Это личное.

— Ничего страшного. Я ведь не собираюсь предавать ваше признание гласности. Просто как работодатель я несу некоторую ответственность…

Куст гневно закачался.

— Но я вам, собственно, все сказал, — развел руками Ерискин. — Эта женщина нужна мне, как воздух! Та ночь, что мы провели в гостинице вдвоем, произвела на меня неизгладимое впечатление.

Это любовь, я знаю! Без любви все было бы по-другому!

Куст не шелохнулся. Покровский посмотрел на него задумчиво и спросил:

— А как вы познакомились?

— Через Интернет, — охотно объяснил тот. — Вернее, познакомился я не с ней, а с другой девушкой, Ксенией. Но на свидание она не пришла, а прислала вместо себя Наталью. Я не сразу об этом узнал и осаждал Ксюшу письмами…

— Она что, сбежала от вас наутро? Наталья?

— Да, — грустно признался Ерискин. — Когда я проснулся, ее уже не было. Я перевернул всю гостиницу вверх тормашками! Я сразу понял, что это — женщина всей моей жизни. Она совершенно неподражаема!

— Воображаю, — пробормотал Покровский, наблюдая за тем, как от куста, пригнувшись и опираясь руками о землю, словно орангутан, убегает женщина всей жизни Романа Ерискина.

— Я так страдал, что Ксения сжалилась надо мной. И рассказала правду: что очаровавшую меня незнакомку зовут Натальей Смирновой и что она устроилась на временную работу к вам, Андрей Алексеевич. Я запомнил вас как интеллигентного и чуткого человека и надеюсь, что не ошибся в своих ожиданиях.

Закончив речь, Ерискин встал, облегченно сказал «Фу!», расправил плечи, повертел головой и тут увидел Наташу. Она стояла возле входа в дом и строила Покровскому рожи.

— Очень эмоциональная особа. Увидела вас и вот — вне себя от счастья, — сказал тот и патетически добавил:

— Что ж — идите к ней. Надеюсь, у вас честные намерения.

Ерискин ненадолго задумался. Вероятно, сам для себя он четко не сформулировал своих намерений. Или же они были у него не совсем честными.

А может быть даже — совсем нечестными.

— Ну что вы встали? У нее всего лишь изменилась прическа. Но это точно она, головой ручаюсь.

— Наташенька! — неуверенно воскликнул Ерискин, подбегая к ней. — Это я!

Покровский подтянулся за ним, и Наташа поглядела на него с ненавистью.

— Подождите, Роман, пока мы останемся одни, — потребовала она, и Покровский, высокомерно хмыкнув, скрылся в доме. — Черт бы вас подрал, вы зачем явились?!

— Вы убежали, ничего не сказав! Не оставив адреса, не назначив новую встречу… А я страдал. Все это время я тешил себя надеждами, что вы появитесь… — Ерискин поискал ответа в Наташиных глазах.

— Хочу вас успокоить, — ответила она. — Женщина, по которой вы сходите с ума, любит вас.

— О-о! — воскликнул Роман и широко распахнул объятия.

— Ее зовут Тося, — продолжала Наташа, не обращая внимания на его раскинутые руки. — Это она провела с вами ночь.

— Но Тося только приготовила для нас номер! — отступил Ерискин, уронив руки.

— И осталась в нем до утра. Неужели вы такое бесчувственное бревно? Она ведь на голову ниже меня и наверняка приятнее на ощупь.

Ерискин некоторое время молчал, разглядывая носки своих башмаков, потом поднял голову:

— На этот раз вы меня не обманываете?

— Да нет же, глупая вы голова. Уверена, что сейчас Тося страдает не меньше вашего.

В этот момент Покровский снова появился на улице. На носу у него сидели солнечные очки, а в руках была книга «Женщина как вид» с довольно рискованной картинкой на обложке. Он остановился на ступеньках и задумчиво уставился в небо.

— Благодарю вас, — прошептал сентиментальный Ерискин. — Прощайте! — и почти бегом бросился к своему автомобилю.

Покровский повернул к Наташе лицо и, когда она отразилась в стеклах его солнечных очков, сказал:

— Ну вы и штучка!

— Я штучка?! Это вы — штучка! Зачем вы выведывали у Романа все интимные подробности? Это просто неслыханно!