Чисто партийное убийство - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Пиманов cтр.№ 32

Вопрос: со стороны кого?

Со стороны западных спецслужб? Может быть, но, как представляется, он ждал удара со стороны своего ближайшего окружения. Давайте представим положение Маленкова и Берии в 1953 году: когда ты стоишь в очереди на трон, а сзади подпирают соратники, то очень трудно не поддаться искушению и не начать «суетиться».

Именно в таком положении находились и Берия, и Маленков зимой 1953-го. Еще они были под впечатлением от сталинского удара на том жутком осеннем пленуме 1952 года, после которого все поняли, что вождь начал новую великую партийную чистку. И выжить в этой чистке было суждено далеко не всем.

Тут и последовала как-то уж очень вовремя эта загадочная сталинская смерть.

Например, сын Сталина Василий до самой смерти был убежден, что его отца отравили. Можно ли допустить такой вариант событий?

Набравшись смелости, можно. Не зря же Молотов спустя много лет не возмутился прямому вопросу об отравлении, а произнес: «Возможно, но кто сейчас это докажет? Не исключено, что Берия приложил руку к его смерти. Из того, что он мне говорил, да я и чувствовал на трибуне Мавзолея в мае 53-го: «Я его убрал».

Подтверждением этой версии служит и тот факт, что малая столовая, в которой со Сталиным случился удар, имеет отдельный вход с улицы. Но все это — предположения. Отметим лишь, что любому, кто имеет возможность восстановить события начала марта 1953 года, становится очевидным, что у Берии были все основания заявить: «Я его убрал».

Ночь с двадцать восьмого февраля на первое марта Сталин провел за столом вместе с Берией, Маленковым, Хрущевым и Булганиным. Расстались они около четырех утра. Сталин отправился спать в малую столовую. В принципе это был обычный сталинский распорядок. Просыпался он часов в 11–12. Но ни в двенадцать, ни в час, ни в два Сталин из малой столовой так и не вышел. Охрана забеспокоилась. Николая Власика, сказавшего перед своим арестом жене и дочери: «Не будет меня, не будет Сталина», рядом уже не было. Власик непременно приказал бы охране войти в комнату. Но в то утро на даче находились только те, кого сковал дикий страх.

Утром Сталин уже лежал парализованный в так называемой малой столовой на полу. Кстати, многие исследователи пишут, что удар случился первого марта вечером. Они просто не знают, что из малой столовой нет прямого прохода в ванную и туалет. А значит, да простят нас зрители за физиологические подробности, Сталин не мог пробыть в этой комнате, не выходя в уборную, с пяти часов утра до восьми часов вечера.

Итак, удар случился утром первого марта. Именно поэтому Сталин не появился в свое обычное время. Охрана с нарастающей тревогой продолжала ждать до девяти часов вечера первого марта и только тогда решилась войти. Сталин лежал у стола. Плохо ему стало, видимо, в тот момент, когда он потянулся за бутылкой боржоми.

Перепуганные офицеры охраны положили Сталина на кушетку, а потом бросились звонить. Нет, не врачам. Они звонили Маленкову, а затем Берии. Нашли их не сразу. Берия и Маленков приехали в одиннадцатом часу. И вот здесь произошло самое интересное. Берия вдруг обрушился на охрану с упреками: мол, вы что, не видите, товарищ Сталин спит и просто храпит во сне?

И уехал.

И опять нам придется обратиться к физиологии. Об этом никто никогда не говорил и не писал. Дело в том, что еще на полу Сталин лежал в луже мочи. И ее резкий запах наполнял комнату в тот момент, когда Берия отчитывал охранников. Эта подробность многое объясняет, если не все.

Берия и Маленков уехали, а охрана через какое-то время решила перенести Сталина в большую столовую на диван. Этот диван был больше, чем тот, что находился в малой столовой. Еще целую ночь второго марта пораженный инсультом вождь пролежал без какой-либо медицинской помощи.

Первый медицинский осмотр состоялся лишь в семь утра второго марта. Таким образом, всесильный Сталин пролежал без медицинской помощи почти сутки.

Может, это и имел в виду Берия, когда на трибуне Мавзолея говорил Молотову: «Я его убрал». А может быть, что-то другое…

Агония Сталина продолжалась еще три дня. А у смертного одра уже вовсю развернулась борьба за наследство. До сих пор считалось, что, узнав о диагнозе, претенденты затаились, готовясь к решающей схватке после кончины вождя. Однако есть документы, которые говорят об обратном. Уже второго марта, сразу после врачебного осмотра, члены ближнего круга дважды собирались в кремлевском кабинете Сталина. Утром и вечером. Причем в этих заседаниях принимали участие не только фавориты — Маленков, Булганин и Хрущев, но и утратившие доверие Сталина: Молотов, Ворошилов и Микоян. Нет сомнений, что дележ портфелей состоялся именно на этих заседаниях — второго марта.

Сталина не стало пятого марта в двадцать один час пятьдесят минут, а еще в двадцать ноль-ноль началось совместное заседание ЦК КПСС, Совета Министров и Президиума Верховного Совета, на котором должности делили уже в открытую. Вперед, как и ожидалось, вырвалась связка Маленков — Берия. Маленков, по предложению Лаврентия Павловича, становится председателем Совета Министров, Берия и Молотов его первыми заместителями, причем Берия возглавляет Министерство внутренних дел, слитое с Министерством госбезопасности. Позиция перед решающим броском — лучше не придумаешь.

Все, кто видел Берию в те дни, отмечают, что он был возбужден и деятелен, он явно считал себя сильнее всех остальных претендентов на власть и при каждой возможности показывал соратникам свою силу. Это была его первая роковая ошибка.

Ему бы затаиться, как Хрущеву, не раскрывать раньше времени своих намерений, но он слишком долго шел к власти, чтобы придержать себя перед последним рывком, да и привык он действовать быстро и жестко. Недаром именно ему Сталин поручил руководство атомным проектом. Берия справился с задачей блестяще, он был великолепным организатором. И Сталин это ценил. Хотя сам Лаврентий Павлович в семейном кругу признавался: «Закончится ядерный проект, и Сталин меня уберет».

9 марта 1953 года состоялись похороны Сталина.

С трибуны Мавзолея выступили Маленков, Берия и Молотов. Впереди все та же пара, наследники. В старом фильме о похоронах рука политически зрелого редактора оставила лишь фрагмент выступления Берии. В нашем фильме у нас была возможность впервые обнародовать ту часть его речи, которая была вырезана из кинохроники.

Вот что говорил Берия в тот день: «После смерти Ленина Сталин почти 30 лет вел нашу партию и страну по ленинскому пути. Сталин отстоял ленинизм от многочисленных врагов, развил и обогатил учение Ленина в новых исторических условиях».

Писатель Константин Симонов, стоявший в толпе на Красной площади, обратил внимание на то, что и Маленков, и Берия над гробом Сталина произносили чисто политические речи, в которых отсутствовал даже намек на собственное отношение этих людей к мертвому, хотя бы тень личной скорби. В общем, душевное состояние обоих ораторов было состоянием людей, пришедших к власти и довольных этим фактом.

Все, кто был на Красной площади в те дни, отмечают, как резко Лаврентий Берия выделялся из серой массы одинаково одетых соратников: широкие плечи, шарф, закрывающий подбородок, широкополая шляпа, надвинутая почти на пенсне. Это были первые дни из ста восемнадцати, которые в истории нашей страны без преувеличения можно назвать днями Лаврентия Берии.