— Должна найти. Ричард тоже знает о пророчестве, знает, что должен явиться ко дню решающей битвы. Даже если Энн не найдет его, я верю, что он сам присоединится к нам.
Бердина пожала плечами, с трудом подбирая нужные слова.
— Может быть. Но может быть, и нет. Верна, я провела с ним много времени. У него другое ощущение. Он не придает пророчеству такого значения, как ты.
Верна вздохнула.
— Это не так, Бердина. Хотя лорд Рал никогда не жил здесь, не считая того времени, когда был узником, это все же его родной дом. Он любил нас как свой народ и как своих друзей. Я тоже состояла при нем; я знаю, как он беспокоится о нас, и знаю, что он чувствует, как мы все беспокоимся о нем. Быть может, у него возникнет душевная потребность вернуться домой.
— Если так, то я тем более должна остаться здесь ради него. Я нужна ему, чтобы помочь с книгами, с переводами — по крайней мере мне хотелось бы верить, что это так. Он заставляет меня чувствовать, что я важна для него. Не могу выразить свои ощущения, но пойми: мне просто нужно оставаться во дворце на случай, если он появится здесь, вот и все. Если это произойдет, кто-то должен будет рассказать ему о том, как отчаянно ты его ищешь, рассказать о грядущей битве.
— Твое чутье не подсказывает тебе, где он?
Бердина указала на запад.
— Где-то в этом направлении, но очень далеко.
— То же самое сказал и генерал. Это означает только то, что Ричард опять в Новом мире… скорее всего. — Верна нашла повод для улыбки. — Но и это уже не мало. Здорово это знать.
— Чем ближе к нему те, кто связан с ним душевными узами, тем больше они помогут тебе искать его.
Верна на мгновение задумалась.
— Хорошо, Бердина, мы расстанемся, хотя мне будет не хватать тебя. Думаю, ты должна поступать так, как считаешь нужным, и, признаю, твои слова не лишены смысла. Чем больше мест, где мы будем ждать появления Ричарда, тем больше шансов найти его, когда придет время.
— Я действительно думаю, что приняла правильное решение. Кроме того, я хочу изучить здесь некоторые книги и проверить кое-какие утверждения Коло. Несколько вопросов особенно беспокоят меня. Может быть, если я разберусь с ними, то даже смогу помочь лорду Ралу выиграть битву.
Верна невесело улыбнулась и кивнула.
— Проводишь меня?
— Конечно.
Обе обернулись на звук шагов. Это была другая морд-сит, в алом кожаном одеянии. Светловолосая, выше Бердины. Пронизывающий взгляд ее голубых глаз остановился на Верне, выражая абсолютную, бесстрашную уверенность.
— Найда! — окликнула ее Бердина.
Подойдя к ним, женщина изобразила уголком рта подобие улыбки. Она положила руку на плечо Бердины. Верна знала, что среди морд-сит такое приветствие было равнозначно крепкому, радостному объятию.
Найда смотрела на Бердину, словно пожирая ее глазами.
— Давно не виделись, сестрица Бердина. Д’Хара без тебя скучала. Добро пожаловать домой.
— Я рада быть дома и снова видеть тебя.
Взгляд Найды скользнул в сторону Верны. Бердина опомнилась и сказала:
— Сестра Найда, это Верна, аббатиса сестер Света. Она друг и советник лорда Рала.
— Он уже на пути сюда?
— К сожалению, нет, — ответила Бердина.
— Так вы родные сестры? — спросила Верна.
— Нет, не в этом смысле, — Бердина выразительно махнула рукой. — Ведь и ты также называешь своих единомышленниц «сестрами». Найда — моя старая подруга.
Найда огляделась.
— Где же Райна?
Услышав это имя, Бердина побледнела. Ее голос опустился до шепота:
— Райна погибла.
На лице Найды не отразилось никаких эмоций.
— Я не знала об этом, Бердина. Она пала достойно, с эйджилом в руке?
Бердина опустила глаза и сглотнула.
— Она умерла от чумы. Боролась с ней до своего последнего вздоха… но в конце концов болезнь победила. Она умерла на руках у лорда Рала.
Верне показалась, что она заметила, как глаза Найды чуть-чуть увлажнились.
— Мне так жаль, Бердина.
Бердина подняла глаза.
— Лорд Рал плакал, когда она умирала.
По изумлению в глазах Найды Верна поняла: ей не доводилось слышать, чтобы лорда Рала беспокоило, жива морд-сит или мертва. Судя по ее удивленному взгляду, такое отношение к одной из них воспринималось как высочайший почет.
— Я слышала подобные истории об этом лорде Рале. Так значит, это все правда?
Бердина тепло улыбнулась.
— Да, это правда.
Глава 32
— Что такое увлекательное ты читаешь? — спросила Рикка, толчком плеча захлопывая тяжелую дверь.
Неодобрительно хмыкнув, Зедд посмотрел на нее поверх лежащей перед ним раскрытой книги.
— Пустые страницы.
Через круглое окно слева ему были видны крыши домов раскинувшегося внизу Эйдиндрила. В золотом свете заката город выглядел красиво. Жаль, что это была только иллюзия красоты. Жители поспешили спастись бегством до появления полчищ захватчиков, и без них город теперь был просто пустой, безжизненной шелухой, как оставленный цикадой кокон.
Рикка наклонилась над прекрасным полированным столом и заглянула в книгу.
— Они вовсе не пустые, — сказала она. — Тут много чего написано. Ты не можешь прочесть то, чего нет. Следовательно, читаешь написанное, а не пустые места. Если уж тебе не удается быть честным, хоть бы постарался точнее высказываться!
Зедд нахмурился и неодобрительно поглядел на нее.
— Иногда то, что не сказано, важнее того, что сказано. Ты когда-нибудь задумывалась об этом?
— Ты просишь меня замолчать?
Она поставила на стол большую деревянную миску с обедом. Поднимающийся от него пар наполнил комнату запахами лука, чеснока, овощей и сочного мяса.
— Нет. Я требую этого.
Через круглое окно справа Зедд видел темные стены величественной твердыни. Построенный на той стороне горы, что нависала над Эйдиндрилом, замок Волшебника сам был как гора. Как и город, он тоже пустовал — за исключением Рикки, Чейза, Рэчел и его самого. Однако до того времени, когда в замке появятся жители, оставалось недолго. Скоро здесь наконец-то опять поселятся семьи. Пустые коридоры наполнятся смехом и радостью, как уже было в те времена, когда множество людей называло замок своим домом.
Рикка тем временем, послушно замолчав, рассматривала содержимое полок в этой круглой комнате башни. Они были заставлены колбами и кувшинами разнообразной формы, искусно раскрашенными стеклянными сосудами с магическими ингредиентами — а также со средством для полировки стола, резного дубового кресла с прямой спинкой, сундука, что стоял возле кресла, и книжных шкафов. Но большую часть этих шкафов и полок занимали книги на многих языках. Самые большие фолианты хранились в угловых шкафах с прозрачными дверцами.