У Брейна радости не было, только апатия и слабость. А еще он стал ощущать недавние ранения – они задергали и загорелись с новой силой.
– Поехали уже… – обронил он. – И трофеи не забудь.
Когда Брейн вернулся за руль, в его глазах потемнело.
– Всё, поехали! – крикнул Григ, хлопнув Брейна по раненому плечу, и тот, едва не отключившись, отчаянным усилием заставил себя завести машину. Затем развернулся, и они покатили в обратный путь – теперь с горы.
Когда длинный спуск закончился, у основания горы возле кривоватого деревца их ждал переговорщик – человек с белым флагом на палке.
Он держал его повыше, чтобы никто не усомнился в его намерениях.
– Поговори с ним и будь внимателен, – сказал Брейн, притормаживая возле парламентария. Тот выглядел заметно потрепанным, и его щека была испачкана кровью.
– Чего хотел? – спросил Григ, чуть приопустив тяжелое бронестекло, в то время как Брейн смотрел по сторонам.
Пока они находились в тени горы, ударить по ним можно было лишь с другой горы, до которой было еще шесть километров, а стартовавшую ракету Брейн заметил бы сразу.
– Прошу прощения, что у нас тут так вышло, – переминаясь, начал парламентер.
– Ты чей будешь?
– Я от Шкабера…
– Ну так говори по делу, а то мы спешим!
– У вас под стеной две машинки наших… Нам бы забрать их…
– Ну так заберите.
– Спасибо. Только вы по нам не стреляйте, ладно?
– Ладно! – вмешался в разговор Брейн. – Но чтобы забрали с собой все трупы, понял?!
– Так точно, сэр, понял.
Брейн тронул машину, и она легко покатилась под гору.
– Однако ты научил их уважать нас, – усмехнулся Брейн, чувствуя при этом, как холодеют ноги. Он едва мог координировать силу, с которой следовало давить на педали, ноги были как чужие.
Понимая, что его состояние быстро ухудшается, Брейн стал разгонять внедорожник все быстрее, чтобы упасть в обморок уже на своей территории. А Григ, понимая, что командир не в порядке, только прищуривался на крутых поворотах, надеясь, что все обойдется и они доберутся до форта целыми.
Вот и ворота – мост опустился, лязгнул стопорами и… ничего не произошло – Брейн, сидя за рулем, потерял сознание.
Глава 81
Брейн обожал синтетическое кокосовое молоко с ванилью и, когда была возможность, заказывал его в больших количествах, хотя другие наемники над ним потешались, напоминая, что этот напиток любят дети.
Так оно и было – Брейн заказывал кокосовое молоко именно в упаковках для детей, вот только здесь – в его новом мире – такого молока не было, и он часто вспоминал, как покупал или заказывал его по сети.
Ему привозили изрядный запас, а потом он садился к ТВ-боксу и уничтожал упаковку за упаковкой.
Одна попалась ну очень большая. Должно быть, в ней было целое ведро ванильно-кокосового молока. А еще материал упаковки оказался слишком прочным, и Брейну пришлось использовать вибрационный нож, чтобы по кругу взрезать крепкую банку. И вот, когда он уже отбросил срезанную крышку и готовился отпить любимого напитка, кто-то, подкравшись сзади, окунул его лицом в это молоко.
Вначале Брейн решил, что это глупая шутка, и, задержав дыхание, ожидал, когда его отпустят, но крепкие руки не отпускали, и он понял, что шутки закончены – его хотят утопить в этой огромной таре.
Брейн стал бороться. Он был не слабым парнем, он мог в рукопашном бою доставить неприятности целому отделению спецназа, но тут ребята подобрались крепкие, и пока одни держали его голову в ванильно-кокосовом молоке, другие блокировали ноги, чтобы он не смог вышибить ведерную тару.
За секунду до момента, когда Брейна охватило отчаяние, он расслышал голос Грига:
– Командир! Да очнись ты уже!
И капрал снова отвесил Брейну пощечину, от которой тот наконец пришел в себя.
Сделав глубокий вдох, он разом сел на солдатской койке в своем командирском кубрике.
– Что случилось?
– Дык, трясу тебя уже пять минут, а ты как неживой! Напугал меня даже!..
– А что за напасть, почему трясешь меня?
– Так гость под воротами!
– Что за гость?
– Подожди про гостя, – отмахнулся Григ. – Сюда посмотри, видишь это?
И он поднес к самому лицу Брейна чайную чашку из трафирного пластика. Очень, между прочим, симпатичные чашки, с цветочной росписью.
– Я… не хочу чая…
– Смотри, что на донышке! – настаивал Григ.
Брейн присмотрелся и обнаружил три заостренных поражающих элемента стандарта четыре на двадцать пять миллиметров.
– Что это?
– Как что? Это твой приз, командир, ты, сам того не ведая, шарахнул себе вытяжку, которую применяют только под контролем военного фельдшера, чтобы пациент кони не двинул. Врубаешься?
– Красный кубик…
– Красный! А ты взял двойной оранжевый!..
– И что?
– Вышли из тебя железки от этой жуткой микстуры. Я тебе уже пробоины пластырем заклеил.
– А… спасибо, – поблагодарил Брейн, обнаружив на местах ранений пластыри телесного цвета. – А давно я тут валяюсь?
– Остаток дня и ночь. А сейчас уже утро – девять часов – и там к тебе гость просится.
– Уфф, – выдохнул Брейн. – Дай воды, что ли…
– Вот, это лучше, чем вода, – сказал Григ, протягивая большую солдатскую кружку.
– Ром?
– Ну что ты, ром тебе сейчас нельзя. Это стрим – молодая виноградная бражка из холодильного шкафа. Пей, там градуса мало. В основном бодрость и витамины.
Брейн взял кружку и, секунду помедлив, выпил все до дна. Стрим оказался приятным кисло-сладким напитком, похожим на газировку.
– Ну как? – спросил капрал, когда Брейн смахнул проступившие слезы.
– Ох… Хорошо!.. – подвел итог Брейн и стал надевать аккуратно сложенное на стуле обмундирование.
«Что бы я без него делал?», – подумал Брейн о Григе.
Одевшись, он глянул в зеркало, поправил одежду, пригладил волосы и только сейчас заметил у капрала автоматический дробовик. Не укрылось от Брейна и то, что оружие было поставлено на «ближний бой», когда картечь сразу разлеталась веером.
– Чего это ты?
– Это? – уточнил Григ, качнув дробовиком.
– Ну да.
– Так ведь гость непростой. Батон.
– Батон?
– Я тебе о нем рассказывал. При себе всегда два пистолета, и никто никогда не понимает, как он их так быстро достает.