Третье Правило Волшебника, или Защитники Паствы - читать онлайн книгу. Автор: Терри Гудкайнд cтр.№ 5

— Гратч? — Ричард ухватил гара за могучую лапу. — Гратч, в чем дело?

Гар, неподвижный словно скала, казалось, даже не почувствовал прикосновения. С тех пор как он вырос, огонь в его зеленых глазах стал ярче, но никогда еще они не горели столь яростным пламенем.

Ричард внимательно всмотрелся в тени, лежащие там, куда был устремлен взгляд изумрудных зрачков гара, но не увидел ничего необычного. Ни среди колонн у подножия лестницы, ни около стен дворца не было ни души. Наверное, все-таки кролик, решил наконец Ричард. Гратч обожает кроликов.

Рассвет только-только начинал разгораться; облака на востоке порозовели, и звезды меркли одна за другой. С первым лучом солнца подул легкий ветерок, для зимы необычно теплый. Ветерок ерошил шерсть гара и трепал черный капюшон плаща мрисвиза, который Ричард набросил на плечи.

Когда Ричард был в Древнем мире у сестер Света, его потянуло в Хагенский лес, где обитали мрисвизы — злобные твари, похожие наполовину на человека, наполовину — на ящерицу. После того как Ричард сразился с одним из них и убил его, он обнаружил, что плащ мрисвиза обладает удивительным свойством полностью сливаться с окружением — настолько, что, если завернуться в него и сосредоточиться, можно стать в прямом смысле слова невидимым. Кроме того, плащ не позволял тем, кто наделен даром, ощутить присутствие того, на ком он надет. Тем не менее по какой-то неизвестной причине дар, которым обладал Ричард, позволял ему чувствовать мрисвизов — и эта особенность спасла Ричарду жизнь в Хагенском лесу.

Впрочем, в эту минуту Ричарду неохота было доискиваться до причин рычания Гратча. Горечь утраты, боль от мысли, что он потерял любимую, исчезли вчера словно по волшебству, когда выяснилось, что казнь была всего лишь обманом и Кэлен жива. Они провели вдвоем целую ночь в каком-то странном месте между мирами, и сегодня Ричард был на седьмом небе от счастья. Он то и дело ловил себя на том, что улыбается во весь рот, сам того не замечая, и даже назойливое рычание Гратча не могло испортить ему настроения.

Впрочем, если этот утробный рык лишь слегка отвлекал Ричарда, то госпожу Сандерхолт от него бросало в дрожь. Она испуганно куталась в шаль и от ужаса не могла вымолвить ни слова.

— Гратч, уймись, — сказал ему Ричард. — Ты только что слопал баранью ногу и полбуханки хлеба. Ты еще не мог проголодаться.

Гратч по-прежнему высматривал что-то за колоннами в темноте, но его рык сменился низким ворчанием, словно он пытался исполнить приказ.

Ричард еще раз окинул взглядом лежащий перед ним город. Госпожа Сандерхолт появилась немного не вовремя. Он как раз собирался найти лошадь и отправиться навстречу Кэлен и Зедду — его деду и старому, с самого детства, другу. Ричарду не терпелось поскорее увидеть Кэлен, да и по Зедду он сильно соскучился. Правда, расстались они всего три месяца назад, но Ричарду казалось, что прошли годы. Кроме того, Зедд был Волшебником первого ранга, и Ричарду, который за последнее время узнал о себе немало нового и интересного, было необходимо о многом с ним поговорить. Но госпожа Сандерхолт принесла суп и свежий хлеб, а Ричард был голоден.

Он перевел взгляд на блестящие стены из темного камня, на бастионы, мосты и башни огромного замка Волшебника, расположенного на горном склоне. На фоне горы замок напоминал гигантскую мрачную инкрустацию и почему-то казался живым — словно наблюдал за Ричардом с высоты. К темным стенам от города вилась широкая дорога. Она пересекала мост, который на расстоянии выглядел узким и хрупким — но только на расстоянии, — потом уходила в ворота и исчезала в черных недрах замка. Разных залов и комнат там, наверное, было не меньше тысячи — правда, при условии, что они там действительно были. Вздрогнув под холодным каменным взором замка, Ричард поплотнее закутался в плащ и отвел взгляд.

В этом городе, Эйдиндриле, во дворце Исповедниц выросла Кэлен. Здесь она прожила почти всю жизнь — до прошлого лета, когда перешла границу Вестландии, чтобы отыскать Зедда, и встретила там его, Ричарда.

А в замке Волшебника вырос Зедд — и жил там до того дня, когда покинул Срединные Земли. Это случилось задолго до того, как родился Ричард. Кэлен рассказывала ему, что когда она училась, то проводила довольно много времени в замке. В ее рассказах замок не выглядел мрачным — но сейчас, наяву, он казался Ричарду устрашающим.

Впрочем, улыбка вернулась к нему, когда он представил себе Кэлен маленькой девочкой, ученицей-Исповедницей, которая стремглав носится по залам дворца или чинно вышагивает по коридорам замка среди волшебников и жителей города.

Но Эйдиндрил пал под натиском Имперского Ордена и перестал быть свободным городом, средоточием власти Срединных Земель.

С помощью магии Зедд создал иллюзию того, что Кэлен казнили, а сам вместе с ней бежал из Эйдиндрила, пользуясь тем, что все были уверены, будто Мать-Исповедница мертва.

Госпожа Сандерхолт знала Кэлен с самого ее рождения и была счастлива до сумасшествия, когда Ричард сказал ей, что Кэлен жива и здорова.

Продолжая улыбаться, Ричард спросил:

— А какой была Кэлен в детстве?

Госпожа Сандерхолт задумчиво посмотрела вдаль и тоже улыбнулась.

— Она всегда была очень серьезной — и вместе с тем самой очаровательной девочкой из всех, что я видела. Уже в детстве она обладала не только магическим даром, но и сильным характером. Никто не удивился, когда она стала Матерью-Исповедницей. Хотя Кэлен присуще стремление действовать убеждением, а не силой, тот, кто осмеливался противоречить ей без достаточных оснований, быстро убеждался в том, что этой девушке не занимать твердости. Я не знаю другой Исповедницы, которая была бы так преданна народу Срединных Земель, и всегда считала, что знакомство с ней — для меня большая честь. — Госпожа Сандерхолт тихонько рассмеялась. — Впрочем, это не помешало мне как-то раз отшлепать ее, когда она без спросу утащила только что зажаренную утку!

Ричард ухмыльнулся в предвкушении рассказа о шалостях Кэлен.

— И вы не побоялись наказывать Исповедницу, пусть она и была еще маленькой?

— Нет, — улыбнулась госпожа Сандерхолт. — И если бы я этого не сделала, ее мать просто указала бы мне на дверь. Слугам недвусмысленно сообщили, что с девочкой следует обращаться почтительно, на достаточно твердо.

— А она плакала? — поинтересовался Ричард и отломил себе еще хлеба. Хлеб был восхитителен — румяная корочка аппетитно хрустела на зубах.

— Нет. Она удивилась. Кэлен считала, что не сделала ничего дурного, и принялась объяснять. Оказывается, у ворот она увидела какую-то женщину с двумя детишками — обычную попрошайку, высматривающую, кого бы разжалобить. Она поведала Кэлен печальную историю о том, что ее дети голодают, и попросила у нее несколько золотых монет, чтобы купить им еды. Кэлен велела ей подождать, а сама отправилась на кухню и взяла утку, здраво рассудив, что это самый быстрый способ спасти детей от голодной смерти. Кэлен отвела их, — забинтованной рукой госпожа Сандерхолт махнула куда-то влево, — вон туда, за уголок, и накормила уткой. А попрошайка, увидев это, рассвирепела и обозвала Кэлен жадиной, у которой дворец ломится от золота, а ей жалко пары монет. — Госпожа Сандерхолт помолчала, а потом продолжила: — Пока Кэлен рассказывала мне эту историю, патруль внутренней гвардии приволок на кухню ту женщину вместе с ее детишками: гвардейцы видели, как попрошайка орала на Кэлен. В это время появилась мать Кэлен, желая узнать, что за шум, и попрошайка, и без того напуганная гвардейцами, моментально затихла, оказавшись лицом к лицу с самой Матерью-Исповедницей.