Цветок камалейника - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Громыко cтр.№ 71

— Он не умеет по-другому. — Архайн с непонятным Цвирту выражением следил за кружением двух бабочек: редкостных, уже несколько лет не виданных в этих краях рыжекрылов. — Сила, к которой он взывает, идет на потребу растений и тварей, а не человека.

— Так это был тваребожец? — охнул пораженный глава. — Настоящий?!

— А прежде тебе доводилось иметь дело только с поддельными, брат?

Знает, с противным холодком в груди понял Цвирт. Знает и издевается.

— Да кто их, сектантов, разберет, — уклончиво ответил он и попытался сменить тему: — Какая ж это потреба? Пустоцвет один, а то и вовсе гнилье вместо середки, даже семян не собрать.

— Пока — да. Но если дело пойдет с той же скоростью… — Архайн отвернулся от забора. — Пожалуй, я увидел все, что хотел.

Цвирт украдкой перевел дух.

— Только вот еще…

— Да, брат? — снова насторожился глава храма.

— Если пастух прирежет больную овцу, сие не грех. Но если он украдет ее себе на обед, то уподобится тварям дикоцветья. — Архайн говорил негромко, доверительно. Старший брат, беззлобно пеняющий младшему за мелкий проступок. — А это уже нехорошо. Другие слуги не станут его судить, но сможет ли он оправдаться перед господином?

— Не беспокойся, брат, — расслабившись, заулыбался Цвирт. — Я найду, что ему сказать.

— Что ж… — Замах был так быстр и короток, что не вспугнул даже купающихся в пыли воробьев. Они разлетелись секундой позже. Архайн пропустил плеть сквозь кулак, стирая кровь, и уже в пустоту закончил: — Тогда иди и скажи.

* * *

К полудню лес прогрелся, как лежащая на печи губка. Солнечные пятна полян казались раскаленными угольями, разбросанными по горячему пепелищу чащи. Воздух загустел и лип к гортани, иссушая ее за несколько вдохов. Джай устал сглатывать — бесполезно. Хотелось завалиться под какую-нибудь березку, задрать ноги на пенек и медленно таять, словно кусок вынесенного из подвала льда.

Роща в пойме реки подарила странникам небольшое облегчение — здесь разгуливал свежий, вволю напившийся ветерок. Вода бежала в ту же сторону, так что пересекать ее не пришлось, пошли краем берега.

— Как же мне надоело это дикоцветье! — пропыхтел Джай. Запах его пота нравился слепням больше всего, и они охотно перелетали к обережнику от отмахивающихся Брента и ЭрТара. Пока несколько насекомых провокационно кружили перед лицом Джая, одно подкрадывалось сзади, с налету пробивало жалом рубашку, делало несколько жадных глотков и торопливо драпало. Самым разумным было бы сдаться и минутку постоять спокойно, пока все твари не насытятся и отстанут, но обережник не привык сдаваться без боя. — Одно и то же: за елкой береза, за березой елка…

— Хотите, спою вам горскую дорожную песню? — ЭрТар с плотоядной нежностью потрепал вепря по заду. Тот сердито взвизгнул и мотнул хвостом.

— Тебе уже лучше? — не оборачиваясь, холодно осведомился жрец. — Может, отпустим «хрюшу»?

— Нет, мне все еще очень плохо! — нахально заявил горец, лаская взглядом уже кабаньи уши, приобретающие в его воображении милый копченый облик.

— Надеюсь, не хуже?

— Нет.

Вот тут ЭрТар соврал. Ему, потерявшему уйму крови, приходилось прилагать все усилия, чтобы хотя бы удержаться на кабане, не говоря уж о том, чтобы слезть и пойти рядом. Но горец скорее бы хлопнулся в обморок, чем в этом признался.

Брент, уловив что-то в его голосе, все-таки оглянулся, скривился и постановил:

— Привал.

Джай, не выбирая места, со стоном облегчения растянулся на земле. Вепрь остервенело встряхнулся, и ЭрТар очутился там же. Подскочивший Тишш испуганно потыкался в хозяина носом. Горец минутку полежал неподвижно, с раскинутыми руками и закрытыми глазами, усиливая беспокойство кошака, а потом с боевым кличем обхватил киса за шею и повалил рядом.

Брент бросил свое одеяло и, спустившись к воде, начал горстями плескать ее в лицо, давая надежду, что блаженство передышки продлится хотя бы четверть часа.

— Хорош валяться, идите хворост собирайте, — неприязненно буркнул он.

— А что у нас на обед? — живо заинтересовался горец.

— Кота твоего зажарим…

— Э? — ЭрТар оценивающе потеребил Тишша за пушистые щеки. — Чур, мне ляжку!

Кошак, не догадываясь о своей печальной участи, замурлыкал.

— А я бы кабанчика предпо… — Обережник осекся и уставился в реку. Из-под коряги выскользнула длинная тень и двинулась к отмели, неуверенно трогая поверхность воды колючками плавника. Подплыла к ладоням Брента — и замерла, как выезженный ящерок, сам покладисто вставший промеж оглобель.

Жрец медленно выпрямился и развернулся. На вытянутых руках мужчины неподвижно, как палка, — или, судя по выражению его лица, отлитая из золота святыня, — лежала узкая темно-зеленая рыба в черных пятнах и разводах. Брент минутку постоял с ней, как будто выжидая, пока все налюбуются, и подбросил добычу вверх. Рыба упала на землю между парнями и, словно проснувшись, начала отчаянно трепыхаться. ЭрТар поскорее прижал ее коленом и подцепил за жабры.

— Ух ты-ы! — восхищенно завопил он, разглядывая длинное зубастое рыло, распахнувшееся чуть ли не до размеров кружки. — Это что же за зверь такой?

— Щука. — Жрец поболтал руками в воде, смывая слизь. Встряхнул, вытер о траву, потом о мантию.

— А она съедобная? — До сих пор горец видел только прудовых карпов да форель в храмовом фонтане, и если первыми пару раз, когда было настроение и возможность покутить, лакомился, то вторая оставалась недоступной мечтой.

— Конечно. Может, не слишком вкусная…

— Зато большая, — оптимистично закончил ЭрТар. — Э?

Брент отрицательно выставил вперед ладонь, отвергая протянутый горцем кинжал.

— Лучше ты.

— Но это же твоя добыча! — изумился охотник.

— Нет. Она пришла по доброй воле — а я ее предал… Не заставляй еще и убивать.

— И как же вы, такие чувствительные, без помощи йеров не перемерли? — фыркнул горец, одним точным ударом на весу отсекая рыбине голову. — Травой и корешками, что ли, питались? Или у них тоже прощения просить положено?

— Одно дело — охотиться или рыбачить, и совсем другое — обманывать чужое доверие, — пояснил Брент. — Это просто по-человечески противно.

— Но не запрещено?

— Нет. Каждый решает за себя. — Жрец тем не менее помрачнел еще больше и, отвернувшись от спутников, сам пошел за хворостом. Вепрь забрался в камыши и чем-то там хрустел и чавкал.

— Да он никак обиделся? — шепотом поинтересовался ЭрТар у столь же озадаченного Джая.

— Угу. Непонятно только, на кого. Куда нанизываешь, выпотроши сперва!

— Не учи ученого…