Подлинная история Дома Романовых. Путь к святости - читать онлайн книгу. Автор: Николай Коняев cтр.№ 228

Ведь после завершения Отечественной войны Александр I совершит, быть может, еще большее предательство, нежели в ночь на 12 марта 1801 года. Он снова отдаст в руки трусоватых дворян-рабовладельцев свой народ, который и одержал победу в Отечественной войне, который спас и Отечество, и царя…

Еще во время наступления Наполеона на Москву Александр I сказал, что лучше он отрастит бороду и будет питаться картофелем с последним из своих крестьян, нежели подпишет постыдный мир…

И вот он победил… Победил вместе с народом…

И в награду снова вернул русский народ в рабство!

Думал ли об этом император? Наверняка думал! С каждым годом все мучительнее, все больнее терзали его угрызения совести! Известно, что в последние годы жизни он полюбил монастыри, полюбил церковные службы.

И всё нестерпимей становилась возникшая еще в детстве раздвоенность, и, наконец, когда она стала совсем непереносимой, в ночь на 1 сентября 1825 года, император уехал в далекий Таганрог, чтобы внезапно умереть там или – роковая загадка! – превратиться в загадочного Федора Кузьмича ^[178] и под этим именем начать новую жизнь, чтобы научиться думать и чувствовать так, как должен думать и чувствовать человек в десять лет…

Но еще до ухода-смерти, 15 ноября 1825 года, окружающим императора людям был явлен зловещий, жутковатый образ…

Когда император Александр исповедался и причастился в последний раз перед смертью, смотреть на него стало страшно. Плешивая голова императора сделалась вдруг будто вылепленной из воска, а за ушами зашевелились черные волосы пиявок…

Генерал-адъютант П.М. Волконский, прозванный за педантизм и твердость характера «каменным князем», утверждал, что поставить пиявок после исповеди и причастия Александра уговорил священник. С крестом в руках он встал тогда на колени перед постелью императора. Делал это священник, выполняя просьбу докторов и императрицы, но сам факт от этого не меняется – это по его молитвам, словно из преисподней, выглянул лик императора с шевелящимися вокруг головы пиявками-змеями.

В жизни ничего не происходит случайно и ничто не проходит бесследно…

Незадолго до своей загадочной кончины император Александр говорил, что солдат служит в армии двадцать пять лет и выходит в отставку, а он на императорской службе тоже двадцать пять лет.

Пора и ему на покой…

Скорее всего, превращение императора Александра I в старца Федора Кузьмича – только легенда…

Но легенда эта рождается не в досужих сплетнях, а в том мистическом единении монарха и народа, которое так реально, так величественно, так победительно проявилось в 1812 году, единство, которое было предано Александром I после войны…

Таким же мистически непостижимым образом легенда о бегстве императора от одинаково враждебных и ему, и его народу рабовладельцев в народную глубь облеклась в реальную плоть и начала свое независимое ни от каких доводов историков бытие…

В 1789 году будущий директор Швейцарской республики Фридрих-Цезарь Лагарп, насмешливо кривя губы, диктовал будущему русскому императору, что если тот проживет до шестидесяти лет, то, может быть, научится тому, что другие знают в десять.

В 1825 году, когда фельдъегерские тройки мчали в Петербург безвестное тело, названное телом русского императора Александра I, самому Александру, а теперь – Федору Кузьмичу оставалось до шестидесяти как раз одно десятилетие…

Мы говорили, что бабушкой Екатерина II была гораздо более заботливой, нежели матерью. Во всяком случае, восторгалась она успехами внуков воистину на весь белый свет…

Вот и про третьего своего внука, «рыцаря Николая», она засвидетельствовала в письме Гримму, что внук уже на восьмой день от роду начал есть кашу…

Факт этот интересен еще и тем, что через пятьдесят девять лет, 18 февраля 1855 года, распространился слух, будто, отравившись кашей, скоропостижно скончался русский император Николай I.

Другие утверждали, что император отравился сам, переживая за очередные неудачи в Крымской войне.

Обе версии, как мы покажем далее, не соответствуют действительности, однако некое образное истолкование этот слух имеет…

Увы…

Императору Николаю I, взошедшему на престол после событий 14 декабря 1825 года, все свое правление приходилось «расхлебывать декабристскую кашу», заваренную старшими венценосными братьями – Александром и Константином, и не этой ли кашей и отравился он?

Впрочем, конечно же, каша была заварена раньше, и всё XVIII столетие настаивалась, доходила на огне дворцовых переворотов, и такой и была подана на стол сыновьям императора Павла…

Каша была заварена крепко.

Мы говорили, что все предвоенное правление Александра I проникнуто смутным предощущением реформ, симпатией к масонству, мистикой…

В послевоенные годы, когда великий князь Николай Павлович уже достиг совершеннолетия, император Александр I обратился к более традиционным для России духовным ценностям, чем вызвал ожесточенную критику в свой адрес со стороны аристократии, и, по сути, сам подал сигнал для начала подготовки новых заговоров и переворотов.

Но словно в зеркальном отражении, с той и с другой стороны – одни и те же люди. Мягкий Александр I проявляет необыкновенную твердость и не сдает никого из своего окружения. При этом никому из приближенных, не исключая ни Алексея Андреевича Аракчеева, ни Михаила Михайловича Сперанского, он не доверяет до конца…

Причину этого постоянства некоторые исследователи видят в зависимости императора от его окружения, в его нерешительности и лукавости…

Нерешительность, разумеется, присутствовала, но как объяснить, почему многие масонские ложи, как только император – нет-нет! – не запретил, а только утратил интерес к ним, стремительно преобразуются в тайные общества заговорщиков?

Как объяснить, почему при дворе Александра I мирно уживались суровые монархисты и убежденные республиканцы, восторженные либералы и откровенные реакционеры? А главное, почему все эти монархисты и республиканцы, либералы и реакционеры, вместо того чтобы враждовать между собою, дружно и единым строем противостояли любым попыткам императора освободить крестьян?

Да… Александр I бывал и нерешительным, и неискренним, но, в принципе, это не так уж и важно. Все свое правление он оставался императором рабовладельческой страны и высвободиться из этого ненавистного ярма не мог.

Насколько «неадекватно» повели себя дворяне-крепостники, оставив в рабстве у себя русский народ, который и спас в этой войне и Россию, и государя, мы уже говорили.