Верность Отчизне. Ищущий боя - читать онлайн книгу. Автор: Иван Кожедуб cтр.№ 115

Войска трех фронтов готовились к последнему решающему сражению — наступлению на Берлин. Перед кюстринским плацдармом, где воины нашего фронта ближе всего подошли к фашистскому логову, гитлеровцы создали прочную оборону, сосредоточив здесь большое количество войск и техники. Три оборонительные полосы шли вокруг самого Берлина. Фашисты разделили город на секторы, тщательно подготовленные к обороне.

Сюда, к Берлину, гитлеровское командование стянуло основные силы, несмотря на бои с англо-американскими войсками. Авиация в основном состояла из истребителей, причем на Берлинское направление были стянуты самые боеспособные эскадры; здесь были установлены радиолокационные посты для обнаружения нашей авиации. Враг, еще сильный и опасный, намеревался упорно оборонять Берлин от натиска наших войск.

Как все советские и польские воины, которым предстояло участвовать в Берлинской операции, мы с нетерпением ждали наступления и усиленно готовились. Здесь, в Вартницах, вся партийно-политическая работа в полку направлена была на всестороннюю подготовку к решающим боям. И весь личный состав жил одной мыслью: выполнить приказ Родины.

Нас снова перебазировали в Морин, ближе к переднему краю. И, подобно множеству авиационных полков, мы были в полной боевой готовности.

В тот день, 15 апреля, замполит Асеев прочел личному составу полка воззвание Военного Совета фронта — призыв победоносно завершить войну. А потом командир собрал руководящий состав полка и сообщил, что, очевидно, завтра начнется решающая битва.

— Проверьте, чтобы летчики хорошенько отдохнули, пораньше легли спать, — добавил он, отпуская нас.

Наконец наступил день, к которому все так готовились, которого так ждал весь наш народ.

Еще затемно раздался гул канонады. От мощных артиллерийских залпов дрогнула земля. Все мы вскочили. Я взглянул на часы: было пять часов по московскому времени.

И вот мы на аэродроме. Куманичкин, Титаренко и я спешим на КП. Начальник штаба Топтыгин докладывает командиру обстановку. Грохот артподготовки заглушает голоса. Да мы и так понимаем друг друга. Нас охватывает боевое воодушевление, наступательный порыв, знакомые каждому фронтовику.

Выходим на аэродром. Не отрываясь смотрим в сторону Берлина. И вдруг происходит небывалое. В небо взметнулся прямой луч прожектора. И тотчас же яркий ровный свет залил все вокруг. Потом мы узнали, что по световому сигналу — этому яркому прямому лучу — было включено 143 зенитных прожектора. Они осветили путь нашим войскам. В атаку пошла пехота при поддержке танков и артиллерии, которая перенесла огонь в глубину вражеской обороны.

Авиация 18-й воздушной армии еще задолго до рассвета нанесла удары по опорным пунктам и узлам сопротивления немцев. Тяжелые бомбардировщики обрушили удары в глубине обороны. Гул самолетов и артиллерии сливался воедино.

На рассвете штурмовики и бомбардировщики нашей воздушной армии начали громить врага с воздуха. Истребительная авиация надежно прикрывала наши наступающие войска и обеспечивала свободу действий бомбардировщикам и штурмовикам. Погода была пасмурная, в воздухе стояла густая дымка, но советские летчики произвели в тот день свыше семнадцати тысяч боевых вылетов.

Вылетали и мы. С чувством гордости за наши Военно-Воздушные Силы осматривал я пространство: никогда еще не видел такого количества самолетов. Даже нам, охотникам, было тесно, и мы залетали еще дальше на запад и искали противника на дальних подступах к полю боя. Фашисты пользовались плохими метеорологическими условиями и, экономя силы и резервы, пытались напасть на нас из-за угла. И неизменно терпели поражения: мы их настигали и били.

В тот день вырос счет полка.

На второй день наступления наших войск, 17 апреля, ожесточенные бои шли на Зеловских высотах. Фашисты яростно сопротивлялись, но наши войска продолжали свое победоносное наступление. Здесь, на подступах к Берлину, каждый из нас, советских воинов, не жалел сил и даже жизни, лишь бы ускорить разгром врага. И чем ближе была победа, тем неудержимей мы рвались в бой и не чувствовали усталости.

Нелегкой была обстановка не только на земле, где советские войска с боями брали рубежи, преодолевая глубоко эшелонированную оборону, но и в воздухе. Фашистская авиация активизировала свои действия. Враг стал бросать с берлинских аэродромов большие группы самолетов — лучшее, что осталось от его потрепанных воздушных сил, — пытаясь наносить удары по нашим войскам. И несмотря на все, Советская Армия неудержимо с боями продвигалась вперед — к логову Гитлера.

У нас задача вылетать на охоту в район Берлина. Мы вели поиск, проскакивая под облаками, вступали в бой с любой по численности группой. Но уничтожить воздушного противника в районе Берлина было делом не простым.

Активные действия нашей авиации заставили воздушного врага идти на всяческие ухищрения. Фашистские самолеты изменили время прихода к району боевых действий. Они стали прилетать не утром, а под вечер, когда солнце было на их стороне. Но это им не помогло. Мы тоже начали вылетать на охоту под вечер. Залетали еще глубже в пригород Берлина и, пользуясь дымкой, стоявшей в воздухе, «прочесывали» пространство.

Особенно к заходу солнца было плохо видно в районе Берлина и Зеловских высот. На помощь приходили приборы, но можно было случайно встретиться с противником — трудно было оценить обстановку.

— Игра в жмурки, — говорили летчики.

В тот напряженный день летчики полка вылетали по нескольку раз в день. К вечеру я вылетел в паре с Титаренко в район Берлина. Командир отпустил нас неохотно. Это был наш пятый вылет, и обстановка была сложная. День уже подходил к концу. В воздухе стояла густая дымка от пожаров: иной раз с самолета ничего не было видно буквально за несколько метров. А у немцев, как и прежде, под вечер было преимущество: они летели с запада, когда нас слепили лучи заходящего солнца.

Со всей строгостью предупреждаю Титаренко:

— Дима, внимательно следи за всеми моими действиями. Вылет сложный, тем более оба мы устали. Ни на секунду не ослабляй внимания. Не горячись и смотри в оба!

— Слушаюсь! — отвечает Старик.

Вылетели. Молча пересекаем линию фронта на высоте 3500 метров. Я мельком посмотрел вниз в сторону Зелова: там шел ожесточенный бой.

Подлетаем к северной части Берлина. Напряженно вглядываюсь вдаль на запад. Почти ничего не видно. Мешает мгла, пронизанная лучами солнца. Да и облака появились. И вдруг я отчетливо увидел группу «Фокке-Вульфов-190» с бомбами. Они летели навстречу. Ясно — собираются совершить налет на наши войска.

Обычно я издали замечал противника и строил маневр. А сейчас из-за плохой видимости встретился с ним неожиданно, чуть ли не в лоб. Летим на встречных курсах.

Фашисты тоже увидели нас и открыли огонь. В воздухе промелькнули трассы.

Надо разобраться в обстановке, выяснить, сколько летит вражеских самолетов, а потом уж вступать в бой. Резко отворачиваю на 90 градусов. С набором высоты отлетаю в сторону — в тыл фашистов. Прикрываюсь небольшим облаком.