Grace. Автобиография - читать онлайн книгу. Автор: Грейс Коддингтон, Майкл Д. Робертс cтр.№ 60

Я забирала его у каких-то сомнительных русских из Атлантик-Бич, чей дом больше напоминал склад персидских ковров и одновременно – питомник персидских кошек. Скорее всего, это была нелегальная кошачья ферма. Схватив Барта и сунув хозяину пригоршню долларов, я села в машину и помчалась в Хэмптон. Когда мы приехали, Пафф, который по своему обыкновению гулял во дворе, поначалу отказался заходить в дом. Всю следующую неделю, чтобы коты не перессорились, я спала в гостевой комнате с Бартом, а Дидье оставался в спальне с Паффом. В начале второй недели я переехала обратно к Дидье. Утром мы проснулись и обнаружили, что оба кота мирно спят у нас в ногах.

Изначально Барта звали «Мальчик Барт», а у Тыквы было имя «Девчушка». Она тоже приехала к нам с кошачьей выставки в Медисон-Сквер-Гарден – наверное, самого безумного мероприятия, какое только можно придумать. Оно совсем не похоже на собачьи выставки, где животные всерьез состязаются и демонстрируют свои навыки и достоинства. Здесь же клетки могут быть отделаны бархатом под леопарда или розовым атласом и шелком, внутри стоит кроватка с балдахином, и над каждым животным трясется хозяин. Конечно, взрослые кошки соревнуются в красоте, но есть и котята на продажу. Можно сразу записаться на следующий помет, как сделала я двадцать лет назад, когда брала Коко, Анри и Малышку.

С любимым котом Паффом, в нашем доме в Уэйнскотте, Лонг-Айленд. Фото: Дидье Малиж, 2000.

Тыква сидела в клетке с другими котятами в ожидании, когда ее купят. В помете она была самой маленькой. В течение двух дней шоу я то и дело проходила мимо и болтала с ее заводчицей Пэм Рутан, которая выставляла пару чемпионов и несколько других кошек. Честно говоря, я побаивалась брать еще одного питомца – нельзя же пользоваться добротой Дидье до бесконечности. Но стоило мне увидеть Тыкву, как я загорелась желанием поселить ее у себя. Хотя она была застенчивой и жалась в угол при появлении незнакомцев, когда Пэм брала ее на руки, она начинала мурлыкать на полную громкость. А как она двигалась! Пэм вынимала из клетки палку с пушистым наконечником, и Тыква выделывала такие кренделя, словно участвовала в «Танцах со звездами». И опять это была любовь с первого взгляда.

Я договорилась, что заберу самого юного члена кошачьего семейства на следующий день, по пути в Хэмптон. За рулем был Дидье. Пафф и Барт тоже сидели в машине. Это была моя идея – познакомиться поближе за время долгой дороги. Но сидевшая в коробке Тыква вдруг начала орать как резаная. Мы еще даже не выехали из города, когда Дидье рявкнул:

– Нет, так дело не пойдет. Вытаскивай коробку и оставляй на тротуаре. Она хорошенькая, кто-нибудь обязательно ее подберет.

– Ни в коем случае! – возмутилась я. Мы ругались всю дорогу до Хэмптона, а Тыква подливала масла в огонь своим визгом.

Когда Тыкву занесли в дом, оба – Барт и Пафф – начали на нее шипеть и задираться. Этот кошмар продолжался целую неделю. Наконец мы позвали Кристину. Она приехала, и кошки расселись вокруг нее, продолжая шипеть. Потом она объяснила, что их беспокоит: Барт был озабочен тем, что нашей любви может не хватить на троих. Кристина успокоила его, сказав, что любви хватит всем, и мы пошли в ресторан обедать. Когда мы вернулись, три кошки спокойно лежали вместе, свернувшись клубками на диване.

Тыква плохо переносила дорогу, и заводчица предложила давать ей небольшие дозы валерьянки. Наш друг, фэшн-редактор Алекс Уайт, принес компакт-диск с колыбельными Beatles, чтобы мы ставили его в машине. Но ни то, ни другое не помогло. Моя ассистентка Микал Саад посоветовала провести серию экспериментов с гомеопатическими каплями – «Стоп Паника», «Средство спасения» и тому подобными, – и каждый вечер после работы мы катались туда-сюда по трассе. Майкл был за рулем, а я занималась Тыквой. Мы перепробовали все – укладывали ее на заднее сиденье или вперед, ко мне колени, но она все равно бесновалась. В переноске, без переноски – результат был один. Я вызвала Кристину, она поговорила с Тыквой «по душам», и та успокоилась. Но ненадолго.

В конце концов мы поняли, что новый член нашей семьи ведет себя относительно спокойно, только если поездка проходит при дневном свете – что в зимнее время, с ранним наступлением темноты, существенно укорачивало наши уик-энды за городом.

Кошки – не только мои любимые компаньоны и врачеватели. Они еще служат мне постоянным источником вдохновения: мои «кошачьи» эскизы, вставленные в рамки, висят на всех стенах нашего дома в Хэмптоне – и это лишь малая часть из тех сотен рисунков, что скопились у меня за последние двадцать пять лет. Поскольку мы с Дидье много путешествуем, а звонить по телефону из разных часовых поясов не только накладно, но и хлопотно, мы стали преданными поклонниками факса. Дидье мне пишет – потому что у него это действительно хорошо получается. Я же не сильна в эпистолярном жанре, поэтому рисую. И темой для своих рисунков я выбрала сценки, в которых главные роли исполняют наши кошки – вот они ездят на показы мод в Париже, вот участвуют в розыгрышах Хэллоуина в Нью-Йорке, вот празднуют Рождество в Хэмптоне, отплясывая вокруг елки или открывая подарки. Летом они ходят под парусом, учатся плавать в нарукавниках и лакомятся кукурузными початками. Кроме того, они лучшие друзья всех фотографов и путешествуют вместе с нашей съемочной группой.

Поначалу рисунки были скорее набросками. Но шло время, они становились все более профессиональными. Когда их увидел Карл Лагерфельд – в ту пору еще не кошатник и не собачник, – он нашел их прелестными, и мы договорились, что я составлю из них книгу, а он ее опубликует.

Альбом «Кошачьей походкой» (The Catwalk Cats) увидел свет осенью 2006 года. Его презентация прошла в бутике Марка Джейкобса в Гринвич-Виллидж. Марка книга позабавила: он тоже большой любитель животных. (У него две собаки, Альфред и Дейзи, и всякий раз, когда мы встречаемся за обедом, наши разговоры посвящены домашним питомцам, гораздо реже – моде.) В честь публикации книги он выпустил футболки для продажи в своих магазинах – как дома, так и за рубежом. Вся выручка от них идет благотворительному фонду по защите животных «Городские жители». Эту скромную организацию я выбрала сама. Мне кажется, собранные деньги будут для них большим подспорьем. В парижский магазин отправились футболки с Бартом, который держит багет; в Токио Барт уехал в костюме самурая, а для Нью-Йорка мы выбрали Барта в роли «звездного» футбольного распасовщика. В вечер подписания первого экземпляра альбома Марк – должно быть, тоже раззадорившись – явился в футболке с надписью «If it ain’t stiff, it ain‘t worth a fuck» ^[49]. Обняв нас с Анной за плечи, он гордо сфотографировался в таком виде для мировой прессы.