Русская Америка. Слава и боль русской истории - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Кремлев cтр.№ 47

«Роберт Моррис имел непосредственное отношение к торговле военного времени, но он не мог или не хотел проводить грань между своими частными и государственными делами. Он родился в Ливерпуле, переселился в Америку и стал ведущим филадельфийским коммерсантом… В качестве заведующего финансами (суперинтенданта. — С.К.) Континентального конгресса Роберт Моррис предоставлял возможность получать контракты… Моррис превратился в финансовую силу в Америке…

Моррис также активно участвовал в новой трёхсторонней торговле, при которой американские металлические изделия и одежда отправлялись на Северо-Запад Тихоокеанского побережья (то есть в зону Русской Америки. — С.К.) в обмен на меха; а меха затем обменивались на китайские, японские и индийские товары… Ко времени созыва Конституционного конвента в 1787 г. состояние Морриса оценивалось примерно в 200 тыс. долл., и он был самым богатым человеком в Америке. Часто утверждают, будто Моррис финансировал революцию. Однако… на самом деле всё обстояло как раз наоборот — революция финансировала Морриса…»

Итак, Моррис — тоже, кстати, выходец из низов Европы — активно хищничал в зоне российских американских промыслов. Мог ли он не быть врагом Русской Америки, как и врагом её друзей и создателей?

После принятия Конституции США Джордж Вашингтон, избранный в 1789 году первым президентом США, предложил Моррису занять пост министра финансов, но тот отказался и с 1789 по 1795 год представлял в сенате штат Пенсильвания. Один из его современников описывал Морриса так: «Когда на карту ставились интересы бизнеса, у Роберта Морриса раздувались ноздри и нос становился плоским, напоминая голову змеи». При этом Моррис был чистой воды авантюристом и кончил плохо: разорившись на земельных спекуляциях, он после трёх лет долговой тюрьмы умер в бедности в Филадельфии.

ТАК ПОДРОБНО я остановился на начальной истории Соединённых Штатов и на всей этой компании прожжённых дельцов с ухватками пиратов с двумя основными целями.

Во-первых, знать всё это нам надо для того, чтобы лучше и полнее представлять себе тот мировой политико-экономический и личностно-психологический фон, на котором с конца XVIII века и в начале XIX века развивалась эпопея Русской Америки. Такое знание станет нам надёжной путеводной нитью и в анализе истории Русской Америки на протяжении всего XIX века, ибо эта история с течением лет стала приобретать всё более непрямой и извилистый характер, переводя геополитику в сферу экономики и экономику в сферу геополитики. Когда видны истоки интереса имущей элиты США к Русской Америке, становится понятен и плачевный финал этой истории, выразившийся в продаже Русской Америки Соединённым Штатам. Ведь даже в свете уже сказанного есть основания смотреть на финальный акт продажи не как на единичное событие, а как на завершение многоходовой, упорной, изощрённой, занявшей более семи десятилетий тайной операции истеблишмента США по захвату российских американских владений в целях ликвидации возможного геополитического доминирования России в зоне Тихого океана.

Во-вторых же, зная то, как широко и давно интересовала Россия имущие и политические круги Америки (впрочем, уже тогда они составляли единое целое), и имея представление об особой авантюристичности и энергии этих кругов, об их геополитических претензиях, нам проще будет принять за высоко достоверную версию о не только английской, но и американской подоплёке элитарного заговора против российского императора Павла.

Относительно Англии всё ясно давно — она истратила на организацию убийства Павла миллионы прежде всего из-за наметившегося союза Павла с Наполеоном. И дело было не только в Индии. Наполеон Бонапарт говорил специальному представителю Павла генералу Спренгпортену: «Ваш государь и я — мы призваны изменить лицо земли». А Павел перегибал карту Европы со словами: «Так я разделю Европу с Наполеоном», но имел в виду не военный раздел, а раздел влияния.

И как же тогда быть с давним английским влиянием на континенте? С пресловутым английским принципом «баланса сил», когда английская политика была направлена на то, чтобы ни одна держава в Европе не приобретала потенциала доминирования, угрожающего доминированию в Европе Англии?

Так что с мотивами Англии всё ясно.

Но ведь и у Соединённых Штатов Америки к началу XIX века имелись серьёзнейшие стратегические мотивы не просто желать смерти Павла, но готовить эту смерть.

Русская Америка, к перспективам которой деятельный российский монарх проявлял живейший и подчёркнутый интерес, означала в перспективе российский Тихий океан, возможно даже — до тропических широт!

Могла ли политическая и имущая элита в одночасье возникших Соединённых Штатов спокойно относиться к «американскому» и тихоокеанскому интересу Павла? Могла ли элита США не предпринимать свойственных ей самых энергичных и беззастенчивых мер противодействия этому интересу?

Конечно же, она не была пассивной, и одного знания о сути «Плана договоров» достаточно для выдвижения системно корректной версии о не то что косвенном участии агентуры США в заговоре с целью устранения Павла, но о самом прямом таком участии в полном согласии с петербургской агентурой Лондона.

Вопреки утверждению академика Болховитинова относительно того, что Фрэнсис Дейна и Джон Куинси Адамс годами в Петербурге затворничали, они не могли не вести в России разведывательной деятельности в обоих её аспектах — как собирая информацию, так и создавая резидентуры и насаждая агентуру. Дейна покинул Петербург в 1783 году, а Ледьярд появился в нём через четыре года — в 1787 году, и появился при содействии Томаса Джефферсона, бывшего тогда посланником США в Париже. Не пользовался ли Ледьярд в Петербурге в 1787 году — кроме услуг однозначно имевшейся там английской агентуры — ещё и услугами той агентуры, которую насаждал в 1782–1783 годах в русской столице Дейна? К слову, как и Дейна, Ледьярд был родом из Массачусетса.

Напомню также, что в 1793 году конгресс США выделил на покрытие расходов по сношениям Соединённых Штатов с иностранными государствами один миллион долларов при общем федеральном бюджете меньше 10 миллионов долларов. Сумма огромная, и немалая её часть не могла не расходоваться на шпионаж, подкуп, политические диверсии, а при необходимости — и на физическое устранение неугодных Америке фигур.

И не вливалась ли в английские миллионы, выделенные Лондоном на антипавловский заговор, часть того миллиона, который выделил на внешнюю работу в Европе конгресс США? Это ведь более чем вероятно! Да и непосредственно американские толстосумы могли принять в английском проекте устранения Павла существенное «долевое» участие.

С 1790-х — ещё екатерининских, а потом и павловских — годов присутствие Америки в России постоянно усиливалось за счёт развития торговли. За одно лишь десятилетие с 1791 по 1800 год в Кронштадт пришло 368, а по некоторым данным — даже более 500 судов Соединённых Штатов, то есть примерно по судну в неделю. Кроме прочего, это ведь означает, что по улицам Петербурга практически ежедневно бродили десятки американских купцов и моряков. И — только ли купцов и моряков?