Джентльмен в Москве - читать онлайн книгу. Автор: Амор Тоулз cтр.№ 92

– Ничего себе! Я даже и не подозревал, что отношусь к людям как к пуговицам.

– Мы говорим не про всех людей, папа. Это касается только твоих друзей.

– Ну, это уже лучше.

– Позволите? – Около столика появился Мартин, предлагавший наполнить их бокалы.

– Да, спасибо, – отрезал Ростов.

Мартин почувствовал, что подошел не вовремя и мешает разговору. Он быстро убрал тарелки для закуски и принес главное блюдо – две порции пожарских котлет. Официант подлил вино в бокалы и исчез. Граф с Софьей разрезали котлеты, вдохнули аромат грибов гарнира и начали есть.

– Эмиль превзошел самого себя, – заметил Ростов.

– Это точно, – согласилась Софья.

Граф сделал большой глоток вина «Шато д’Икем» 1921 года, которое идеально подходило к мясу.

– Вот Анна считает, что ты просто закоснел в своих суждениях. Тебе нравится что-то делать только так, а не как-либо иначе.

Граф принялся громко кашлять в салфетку. Его жизненный опыт подсказывал, что это лучший способ избавиться от вина, которое пошло, как говорится, «не в то горло».

– У тебя все нормально? – спросила Софья.

Граф положил салфетку на колени и сделал неопределенный жест рукой в сторону столика номер семь.

– Интересно, а откуда тебе известно, что думает по моему поводу Анна Урбанова?

– Она лично мне это сказала.

– Значит, вы знакомы?

– Конечно, знакомы. Мы уже много лет знакомы.

– Чем дальше, тем интереснее, – заметил Ростов. – В таком случае сама пригласи ее к нашему столику. А может быть, если уж я так люблю раскладывать пуговицы по коробочкам, ты начнешь ужинать в обществе Марины и госпожи Урбановой?

– Между прочим, именно это и рекомендовал Андрей.

– Как ваш ужин? – раздался голос метрдотеля.

– А вот и он сам! – воскликнул граф и бросил салфетку на тарелку.

Андрей удивленно посмотрел на Софью.

– Что-то не так?

– Кухня в «Боярском» великолепная, – ответил граф, – сервис идеальный. Но вот сплетни… Сплетни просто вне конкуренции.

Ростов встал.

– Софья, мне кажется, что у тебя сейчас урок игры на пианино. А теперь я должен откланяться, потому что меня ожидают наверху.

Граф шел к выходу из ресторана и размышлял о том, что раньше джентльмен мог рассчитывать на то, что его личные дела будут оставаться исключительно личными. Джентльмен мог спокойно оставить на столе в кабинете письмо и быть уверенным в том, что никто другой его не прочитает.

В былые годы мужи, стремившиеся к достижению мудрости, уходили в горы, пещеры или селились в уединенных хижинах в лесах. Судя по всему, тот, кто хочет, чтобы в его дела никто не совал свой нос, должен стремиться к уединению. Граф двинулся в сторону лестницы и у лифта столкнулся с большим специалистом в вопросе человеческого поведения, а именно с Анной Урбановой.

– Добрый вечер, ваше сиятельство, – приветствовала его Анна с улыбкой. Заметив недовольное выражение на его лице, она вопросительно подняла брови. – У вас все в порядке?

– Я просто своим ушам не поверил, когда узнал, что ты ведешь с Софьей тайные разговоры, – шепотом ответил граф.

– Эти разговоры нельзя назвать тайными, – прошептала в ответ Анна. – Просто происходили они тогда, когда ты был на работе.

– Ты считаешь, что позволительно или уместно заводить дружбу с моей дочерью во время моего отсутствия?

– Саша, ты действительно любишь держать свои пуговицы в разных коробочках…

– Еще бы!

Ростов собрался уйти, но потом снова повернулся к Анне.

– Скажи мне, что плохого в том, что я люблю держать разные пуговицы в разных коробочках?

– Ничего плохого в этом нет.

– Послушай, а может быть, лучше хранить все пуговицы в большой стеклянной банке? В этом случае если ты пытаешься достать нужную тебе пуговицу, то засовываешь в банку руку и заталкиваешь пуговицу вниз до тех пор, пока вообще не теряешь ее из виду. Потом в полном душевном расстройстве ты просто вываливаешь содержимое банки на пол и полчаса ищешь нужную пуговицу.

– Мы что, уже перешли на обсуждение пуговиц? – спросила Анна. – Или это все еще аллегория?

– Я точно знаю, что моя встреча с профессором литературы аллегорией не является. И так как у меня запланирована эта встреча, то все другие встречи на этот вечер отменяются! – заявил граф.

Через десять минут граф уже стучал в дверь номера, которую открывал изнутри много сотен раз. Граф подумал о том, что никогда раньше не стучал в дверь своего бывшего номера.

– А, вот и вы! – сказал профессор. – Проходите.

Граф не был в этом номере с 1926 года, то есть более двадцати пяти лет.

Номер был выполнен в стиле французского салона XIX века. Комнаты по-прежнему оставались элегантными, хотя мебель немного поизносилась и стены не мешало бы покрыть свежей краской. Теперь из двух зеркал в золоченых рамах осталось лишь одно, темно-красные портьеры на окнах выцвели, обивка стульев и кушетки требовала замены. Старинные часы графа стояли около двери, но их стрелки остановились на двадцати минутах пятого, а сами они превратились в чисто декоративный объект. Больше в номере не раздавался бой этих часов, зато на камине стояло радио, изрыгавшее звуки вальса.

Граф проследовал за профессором в гостиную. Ростов посмотрел в сторону окна, из которого открывался вид на Большой театр, и на фоне окна увидел силуэт мужчины, стоявшего спиной к графу. Мужчина был худым, высоким, с хорошей осанкой. Можно было подумать, что это сам граф много лет назад. Мужчина обернулся и пошел навстречу графу, протягивая правую руку.

– Александр!

…

– Ричард!

Это был Ричард Вандервиль собственной персоной. Они пожали друг другу руки.

– Рад тебя видеть! Сколько лет прошло, сколько зим! В последний раз мы вделись с тобой два года назад.

Звуки вальса из соседней комнаты стали громче. Граф повернул голову и увидел, что профессор закрывает за собой дверь спальни. Ричард показал рукой на журнальный столик, на котором стояла бутылка и закуски.

– Присаживайся. Как я понимаю, ты уже поужинал, но, надеюсь, не будешь против, если я поем? Просто умираю от голода.

Ричард присел на диван, взял кусок хлеба, положил сверху ломтик лосося и впился в бутерброд зубами. Потом он положил себе на тарелку блинов с икрой.

– Видел сегодня в фойе Софью и просто глазам своим не поверил. Какой она стала красоткой! От кавалеров, наверное, отбоя нет.

– Ричард, – произнес Ростов, – что мы здесь делаем?

Вандервиль отряхнул с ладоней крошки хлеба.