Разум и чувства и гады морские - читать онлайн книгу. Автор: Джейн Остин, Бен Уинтерс cтр.№ 50

Полковник, хотя и отклонил звание знатока, горячо похвалил попугайчиков, как похвалил бы что угодно, сделанное мисс Дэшвуд, и фигурки начали переходить из рук в руки. Миссис Феррарс, не расслышавшая, что это работа Элинор, в особенности заинтересовалась ими, и после того как попугайчики удостоились высокой оценки леди Мидлтон, Фанни передала их матери, заботливо сообщив, что их вырезала мисс Дэшвуд.

— Хм, — сказала миссис Феррарс, — очень мило, — и уронила их на пол, от чего у одной из птичек откололось хвостовое перо.

Возможно, Фанни на мгновение показалось, что ее мать была слишком уж груба, потому что, едва заметно покраснев, она подняла попугайчиков и ответила:

— Ив самом деле, матушка, они очень милые, — но тут же, по-видимому, испугалась, не позволила ли себе чрезмерную доброту и любезность, поэтому снова уронила птичек (после чего хвост отвалился и у второй) и добавила: — Вам не кажется, что они напоминают работы мисс Мортон, матушка? Какие скульптуры она вырезает! Как изящна ее диорама погребенной в океане Подводной Станции Альфа! Смотришь и будто переносишься туда!

— Как верно! Но мисс Мортон безупречна во всем.

Марианна больше не могла это слушать. Миссис Феррарс и без того пришлась ей не по нраву, и хотя она и не понимала, что на самом деле кроется за подобным неуместным восхвалением другой в ущерб Элинор, Марианна не сдержалась и с горячностью заявила:

— Как странно ваше восхищение! Кто нам мисс Мортон? — С этими словами она подняла птичек и примотала отломанные хвостики бинтами, которые достала для порезанной рыбой-бритвой горничной. — Мы говорим и думаем об Элинор, — сердито продолжала она. — Какое нам дело до этой мисс Мортон?

Миссис Феррарс заметно разгневалась и, выпрямившись пуще прежнего, ответила такой ядовитой филиппикой:

— Мисс Мортон — дочь лорда Мортона. Лорда Мортона! Величайшего инженера всех времен, павшего от руки предателя!

Миссис Феррарс не было нужды вдаваться в подробности: все и без того знали трагическую историю лорда Мортона и Подводной Станции Альфа. По королевскому заказу великий инженер создал первую подводную крепость; его чертежи были безупречны, работы, которые по ним велись, исполнялись образцово. Но мог ли лорд Мортон знать, что сэр Брэдли, его верный секретарь и главный конструктор, был водяным, союзником морских гадов, только и мечтавших истребить род людской? Этот мерзавец Брэдли терпеливо ждал, не показывая хвоста, пока не завершились работы по постройке Станции и пока она не была полностью заселена английской знатью. Тогда он устроил аварию на шлюзах, затопив Станцию Альфа и отняв жизни у множества подводных первопроходцев, включая и лорда Мортона. Те, кому повезло, утонули быстро; остальных разорвала на части и сожрала армия глубоководных тварей, прорвавшихся внутрь через открытые шлюзы.

Пятнать имя лорда Мортона в подобном обществе было чудовищной оплошностью. Фанни, казалось, очень рассердилась, а ее муж ужаснулся безрассудству младшей сестры. Выходка эта задела Элинор гораздо больше, чем ее причина, но устремленные на Марианну глаза полковника Брендона видели лишь то, что было им любезно: пылкое сердце, не способное вынести обиды за сестру, пусть и по такому ничтожному поводу. Его щупальца мягко колыхались, пока он любовался ею.

Чувства Марианны еще не утихли. Подойдя к сестре, она обвила ее руками и, прижавшись щекой к ее щеке, сказала хоть и не громким, но сильным голосом: — Милая, милая Элинор, не обращай на них внимания. Не позволяй им сделать тебя несчастной.

Больше она говорить не могла; не в силах превозмочь горе, она спрятала лицо на плече у Элинор и разразилась слезами. Миссис Дженнингс с многозначительным «Ах, бедняжка!» немедленно протянула ей нюхательные соли, а сэр Джон тут же пересел к Люси Стил и шепотом пересказал ей скандальную историю с Уиллоби.

Наконец ударили в гонг, и началось новое представление, в котором лакей играл в бадминтон с морским котиком.

Элинор удовлетворила свое любопытство и в отношении миссис Феррарс, и в отношении того, чем морской котик может держать ракетку. В миссис Феррарс она обнаружила все, что могло сделать нежелательным дальнейшее поддержание связи между семьями. Теперь она знала достаточно о гордости, мелочности и упрямой предубежденности этой дамы против нее лично, чтобы понимать, с какими трудностями столкнулись бы они с Эдвардом, будь они помолвлены.

— Мой милый друг! — вскричала Люси на следующий день, едва они остались одни. — Я пришла поделиться моим счастьем. Могла ли миссис Феррарс обойтись со мной более лестно? Как исключительна была ее любезность! Усадить меня в первом ряду и распорядиться, чтобы мне принесли пончо! Вы знаете, как я страшилась этой встречи, но она была так мила со мной с самого момента нашего знакомства. Должно быть, я ей очень понравилась. Можно ли думать иначе? Вы все видели, как вам показалось?

— Она и в самом деле была с вами очень вежлива.

— Вежлива! Неужели вы не заметили ничего, кроме вежливости! Отнюдь! Такая доброта — и лишь ко мне одной!

Элинор не хотела больше говорить об этом и, перебрав в уме подходящие темы для беседы, вспомнила про рыбу-меч и трещинки в куполе и поинтересовалась, не видала ли Люси чего-нибудь подобного, но Люси не желала менять предмет разговора и добивалась подтверждения, что у нее есть причины для счастья, так что и Элинор пришлось продолжать:

— Если бы они знали о вашей помолвке, такое обхождение и в самом деле было бы очень лестным, но поскольку они остаются в неведении…

— Я знала, что вы это скажете, — быстро ответила Люси, — но у миссис Феррарс нет причин притворяться, что я ей нравлюсь, если на самом деле все обстоит иначе. Миссис Феррарс и ваша золовка — очаровательные женщины. Право, обе они восхитительны! Удивительно, почему вы никогда не говорили мне, как мила миссис Дэшвуд!

На это у Элинор ответа не было, и она не стала ничего выдумывать.

— Вам нездоровится, мисс Дэшвуд? Кажется, вы не в духе. Все молчите. Как вы себя чувствуете?

— Превосходно.

На самом деле, чем дольше тянулась эта неприятная беседа, тем ближе подкрадывалась знакомая тьма, надвигавшаяся, как всегда, с границ бокового зрения; прямо напротив уже проступила зловещая пятиконечная фигура. Элинор несколько раз глубоко вздохнула, отчаянно надеясь отогнать видение. Что это за мучение, почему оно не оставит ее в покое?

— Я рада этому всем сердцем, — продолжала Люси, — но не могу не заметить, что вы зажмурились и зажали голову промеж коленей. Как будет жаль, если вы заболеете! Один Бог знает, что бы я делала без вашей дружбы.

От необходимости отвечать Элинор избавила распахнувшаяся дверь. Лакей объявил мистера Феррарса, и в гостиную тут же вошел Эдвард.

Наступила очень неловкая пауза, все трое были в полнейшем замешательстве. Они угодили в чрезвычайно глупое положение: Эдвард застыл на пороге, равно готовый как войти в комнату, так и уйти прочь. Случилось именно то, чего каждый из них так стремился избежать. Они не только встретились все вместе, но рядом не было никого, кто мог бы своим присутствием разрядить атмосферу. Точно рыбки, пойманные одной сетью, они мечтали лучше быть съеденными немедленно, чем оставаться в обществе друг друга.