Такеши Китано. Автобиография - читать онлайн книгу. Автор: Такеши Китано cтр.№ 37

Лично я считаю, что Фукасаку-сан — один из величайших японских режиссёров современности. Когда я был студентом, я очень любил его сериалы (например, культовый сериал «Бои без чести и жалости») и фильмы про якудза — тогда этот жанр был ещё в новинку. К сожалению, Фукасаку скончался в 2003 году. Я также высоко ценю фильмы Сэйдзюна Судзуки, которому не раз воздавали должное такие режиссёры, как Тарантино и Джим Джармуш.

«Кровь и кости»

Картина «Кровь и кости» режиссёра Ёити Сал, где Китано блестяще исполнил главную роль, — это шокирующая история жизни Кима Сюнпэя, молодого крестьянина, который в 1923 году покидает родной остров на юге Кореи и отправляется в Осаку. В голове у него только одна мысль: сколотить состояние. Но ему это удаётся лишь отчасти и непомерной для его семьи ценой. Ким — человек крайне грубый, дикий, но настолько же притягательный — познаёт все муки одиночества, но собственная гордыня мешает ему обрести хоть малейшее утешение. Он сам разрушает всё, что любит. Китано полностью обнажается в этом фильме. Как в буквальном, так и в переносном смысле. Он прорывает, поглощает экран. За свою несравненную игру в Японии он будет дважды удостоен награды за лучшую мужскую роль: один раз — на «Кинема джанпо» (2005), одном из старейших японских кинофестивалей, и второй — на «Состязании фильмов Маиничи» (2005), фильм получил также главный приз Состязания. Во Франции пресса рассыпается в похвалах... «Кровь и кости: масштабное историческое полотно, неистовое и завораживающее», — пишет «Либерасьон». «Поразительная игра Китано в притче о власти, господстве и одиночестве», — утверждает «Фигаро». По мнению «Нувель обсерватёр», это «главное потрясение лета».

Съёмки фильма «Кровь и кости» были напряженными, тяжёлыми. Я играл угрюмого корейца, который эмигрировал в Японию в начале 1920-х, освоил осакский диалект и стал держать в страхе свою семью и весь бедный квартал. Роль давалась мне с трудом. Постоянно говорить на диалекте было ещё самым лёгким испытанием. Снимаясь в этой картине, я, казалось, заново переживал историю моего квартала, возвращался туда, где я вырос.

Как правило, если меня приглашают в качестве актёра, то я не вмешиваюсь в работу режиссёра. Он снимает своё кино. Это его дело. А я — играю. Вот для чего я здесь. И полагаю, ничего высказывать не должен. Но во время съёмок «Крови и костей» я иной раз позволял себе задать вопрос Ёити Саю. Потому что порой, когда он давал мне указания, я совершенно не понимал, чего он от меня хочет. Тогда я дружески спрашивал: «Да что ты мне тут вещаешь, а?» Звучит так, будто я ставлю под сомнение его идеи. Наверное, я вмешивался в то, что меня не касалось. Но в любом случае, это никогда не заходило слишком далеко. Я старался не одергивать его.

Наконец, «Кровь и кости» — это фильм с характером. Фильм-потрясение, сделанный мастерски. Его, к слову, отлично приняли в Европе, особенно во Франции, где отзывы критиков были, кажется, только хвалебными. Стоит также напомнить, что это — одна из самых мрачных страниц в истории японско-корейских отношений. И фильм достоверно показывает изнурительные будни жителей бедных кварталов и корейских гетто в Кансае ^[21] в межвоенный период. Люди буквально убивались на заводах, работая сдельно всего за пару иен. «Кровь и кости» также был тепло принят в Корее. Это уже что-то. Хорошо, когда кино помогает переосмыслить общую память двух стран. Это прогресс. И по сей день нужно использовать любую, даже малейшую возможность улучшить отношения между Японией и Южной Кореей, которые все ещё остаются напряжёнными.

Авторитеты

Кому-то это может показаться странным, но я плохо разбираюсь в кино. Я не знаю ни его историю, ни имён режиссёров. Никогда особо не интересовался кино в школе, не читал о нём в книгах. У меня нет классического образования кинематографиста. Я — самоучка, который всё узнавал на практике. Я не раз говорил, что снимаю кино прежде всего для себя, чтобы доставить себе удовольствие. И это правда, я сам себе лучший зритель! Забавно, что некоторые кинокритики не признают мой стиль и, кажется, сожалеют о том, что времена великих мастеров японского кино уже прошли, но при этом сравнивают в статьях мои картины с работами таких значительных фигур, как Ясудзиро Одзу, Кендзи Мидзогути или, скажем, Роберт Брессон. А ведь я ещё даже не смотрел многие из их фильмов! Полагаю, всё дело в том, что на большом экране я создал свой собственный стиль, далёкий от академических норм.

Впрочем, я признаю, что среди зарубежных режиссёров есть те, кто оказал на меня влияние, и даже те, кем я восхищаюсь. Например, я бесконечно уважаю Стэнли Кубрика. Он, безусловно, мой любимый режиссёр. Уже одно то, что он снял «Заводной апельсин» и «Космическую одиссею 2001 года», говорит о том, что он — гений. «Барри Линдон» и «Сияние» — тоже выдающиеся произведения. На его счету немного фильмов, зато какие! Все в разных жанрах, но ни одной комедии. Каждая его работа становилась знаковой для своего времени и совершенно разнородной публики. Я считаю, что он испытал влияние кубизма, возможно неосознанно. Как и в предыдущих картинах, в его последнем фильме «С широко закрытыми глазами» с Томом Крузом и Николь Кидман, который высоко оценили в Японии (и который Стэнли Кубрик закончил за семь дней до смерти, 7 марта 1999 года), невозможно усмотреть ничего комического. Мне очень понравился этот фильм, он меня заинтриговал. Кубрик будто полностью раскрывается в нем. Он выводит на экран ложь, любовные извращения и манию преследования, ревность, низменные человеческие тайны... Я думаю, что он хотел обнажить, показать всё то безумие, что было в нём самом. Безумие, которое мне интересно.

Также я всегда обожал Бастера Китона. На мой взгляд, его стиль — это вершина комического жанра. Я предпочитаю его Чарли Чаплину. Хотя Чаплин тоже по-своему гениален, к тому же он — первопроходец. Его первые, и куда более удачные, немые картины всегда впечатляли и трогали меня. «Малыш» — настоящий шедевр. У Чаплина был врождённый дар показывать страдания слабых и ничтожных. Он делал это так непосредственно. Он играл и снимал с той детской радостью, которая сродни волшебству. Есть в его работах нечто сверхъестественное, что, в конечном счете, оказывается выше нашего понимания.

Еще я помню, как в конце 1960-х или в самом начале 1970-х посмотрел в кино потрясающую картину Ингмара Бергмана, которая в оригинале называется «Девичий источник». Но в Японии она стала «Девственницей у ручья». Помню, как бежал в зал, надеясь хорошенько развлечься: я был уверен, что это эротический фильм. Но меня одурачили.

Кроме того, я посмотрел все фильмы Альфреда Хичкока. Мой любимый — «Неприятности с Гарри» (1955). Напряжение в его картинах всегда создаётся очень тщательно. Еще мне понравились «Птицы», хотя монтаж, на мой взгляд, оставляет желать лучшего.

Что касается Оливера Стоуна, автора сценария «Человека со шрамом» — фильма, который озарил и возвысил своей игрой Аль Пачино, — я считаю, что он весьма талантлив. Оливер Стоун действительно большой режиссёр. И прежде всего — режиссёр с чёткой гражданской позицией. Он снимает много фильмов, в которых доводит политические послания до широкого круга зрителей, вызывая волну обсуждений. Так было, например, с картинами «Взвод», «Прирождённые убийцы», «Джон Ф. Кеннеди. Выстрелы в Далласе», которые подняли вопросы о войне во Вьетнаме, жестокости американского общества, убийстве Кеннеди... Фильмы Стоуна скорее тяжёлые. Мне иногда кажется, что он хочет выразить в них слишком много, и порой это его подводит.