Мы испытывали большие трудности с работниками-неграми на ферме, а я не был ни достаточно взрослым, ни опытным, чтобы быть для них полноценным хозяином и надзирателем, поэтому мне было нелегко вписаться в это новое для меня окружение.
Одной из первых работ, которая была мне поручена, была вспашка поля под зерновые. Я взял мула, плуг и поехал один на стоакровое поле (40,47 га). С наступлением темноты я отпряг мула от плуга и поехал на нем назад домой. Я проезжал мимо хозяина и других мужчин, когда заметил, что они смотрят на меня с удивлением, а затем хозяин выбежал и закричал: «Слезай скорей, этот мул убьет тебя. На нем никогда прежде не ездили верхом». Но мул не выказывал никаких признаков недовольства. Несколько дней спустя, когда один из мужчин попытался поехать на этом же муле, он тут же сбросил его на землю и, насколько мне известно, никогда больше и никому не позволял сесть на себя верхом. Больше мне не давали этого мула для пахоты. До сих пор все, кто это видел, не могут понять, почему животное позволило мне сесть на себя верхом в тот вечер.
Я работал на ферме целый год. Восьмого августа, в пятницу днем, была годовщина смерти моей бабушки. Меня послали вспахать поле, чтобы посадить урожай к следующему году, и в этот момент мне явился новый небесный посланник.
Я только-только отобедал и возвращался на поле, ведя четырех мулов, слез с седла, чтобы что-то поправить на плуге, и вдруг услышал голос за спиной. Подумав, что это кто-то с фермы, я ответил на оклик еще до того, как оглянулся. Однако в этот момент я ощутил удивительно приятное чувство неземной легкости, и когда я посмотрел назад, то увидел то, что, как мне показалось, было тем же видением, которое я некогда наблюдал на лесной опушке. На сей раз мне было сказано: «Оставь свой плуг, пойди к матери, ей нужно, чтобы ты оказался рядом. Это очень важно. Иди сейчас же».
Я повел мулов, чтобы оставить их как можно ближе к дому, распряг их, вошел и сказал дяде, что я закончил работу. Я не сказал ни куда я иду, ни что собираюсь делать, за исключением того, что я ушел с фермы. Это ему очень не понравилось, поэтому он отказался отвезти меня и даже не помог добраться до города, который находился приблизительно в тринадцати с половиной милях от фермы (около 22 км). Я собрал свое немудреное имущество, повесил узелок на палку и уверенно отправился в путь около трех часов дня. Домой я пришел поздно вечером, родители и сестры уже были дома. Когда я вошел, дядя сидел за столом и ужинал с ними. Он ехал по дороге, в то время как я срезал путь и шел полями. Он успокоился и приехал, чтобы выяснить, что со мной случилось, понять, почему я решил уйти.
Мы проговорили с матерью о том, что произошло в поле, большую часть ночи.
Глава 5
Хопкинсвилль, 1894: книжный магазин Хоппера
На следующий день после того, как я ушел с фермы, в городе я обошел несколько магазинов, пытаясь решить, где бы мне хотелось работать. Первый магазин, в который я вошел, был книжным магазином Хоппера на Южной Главной улице. Мне понравилось, как он выглядит, понравился сам мистер Уилл Хоппер, когда я познакомился с ним. Это был высокий мужчина, ростом шесть футов или даже больше, стройный, с темными волосами и глазами. У него был очень приятный голос, но, как я вскоре выяснил, он предпочитал помалкивать. Прежде чем решиться, я перешел через улицу, чтобы поговорить о работе с мистером Чарльзом М. Лэземом. Он владел очень симпатичным галантерейным магазином. За несколько лет до этого мистер Лэзем проявил ко мне большой интерес, когда я приезжал в город по делам отца. День тогда был очень холодный, и я сильно замерз, пока добрался до города на своем белом мексиканском пони.
Мистер Лэзем заметил, что у меня слишком тонкая одежда и, будучи очень добрым человеком, дал мне пару рукавиц и показал, как подложить газету под одежду, чтобы защититься от холода. Теперь, говоря со мной, он предложил мне вернуться и обратиться к нему, когда я решу, где мне хочется работать.
Затем я пошел в находившуюся по соседству аптеку Р.С. Хардвика, чтобы спросить о работе. Потом, идя вдоль улицы, вошел в обувной магазин Бернетта, затем в магазин одежды на углу Главной и Седьмой улиц. После, перейдя через улицу, я вошел в банк Хопкинсвилля, где поговорил с мистером Макферсоном. Затем я спустился чуть ниже по улице и зашел к портному Хузье, лавка которого находилась неподалеку от книжного магазина Хоппера. Потом я вошел в магазин скобяных товаров Томпсона, где поговорил с управляющим, мистером Дж. А. Мидоу.
Обдумав все варианты, я пришел к выводу, что единственный книжный магазин в городе будет лучшей работой из всех. Что-то притягивало меня к этому месту, поэтому я вернулся к Хопперу. На сей раз я познакомился с мистером Гарри Хоппером, старшим из двух братьев, владельцев магазина. Он сказал мне, что Библия, которую отец принес мне, была куплена в их магазине. Это был человек ростом пять футов десять дюймов (178 см), со светлыми волосами и белокурыми вытянутыми в стороны, но не слишком большими усами. Мистер Уилл Хоппер сообщил ему, что я хотел бы получить работу. Они оба сказали мне, что им никто собственно не нужен, но я настаивал, что хочу работать именно здесь. Наконец они сказали, что я могу выйти на работу в следующий понедельник утром, что я и сделал.
Придя в магазин в понедельник утром, я встретил хозяина, который подметал магазин. Он сообщил мне, что спальня мистера Уилла Хоппера находится прямо над магазином на втором этаже. Вскоре мистер Уилл спустился вниз. Он сказал, что я могу познакомиться с магазином. Он также показал, как управляться с кассой, когда он будет уходить домой на обед. Он уехал на велосипеде, который держал позади магазина. Как я потом узнал, братья Хопперы жили в большом доме недалеко от города. У них было много сестер, которые жили с ними. Мистер Гарри занимался домом и другими принадлежащими им владениями, поэтому он приезжал в магазин каждый день, но только на несколько часов, если только не был слишком занят.
Я начал осматривать и чистить стопки книг в магазине. Ближе к внешней стене здания находились витрины с выставленными в них картинами в рамах, а у задней стены стояли книжные шкафы для литературы. В книжном шкафу стояли учебники, не только обычные школьные, но и учебники для двух колледжей, а также городской школы для мальчиков. Далее располагались чернила и канцелярские товары. На противоположной стороне, рядом с картинами в рамах, была собрана писчая бумага разных сортов. За ней были выставлены образцы рам для картин и большие стойки, где хранились картины, пока еще не вставленные в рамы. Позади шкафов с обеих сторон находились стойки, на которых были представлены обои. Вдоль задней стены магазина стоял большой стол Уилла Хоппера и очень большой сейф. Здесь же располагался вход на лестницу. Наверху была рабочая комната, где делались рамы и окантовывались картины, а также помещение для нераспиленных еще рам и спальня Уилла Хоппера.
После работы на ферме мне пришлось привыкать к работе в книжном магазине. Это была не самая легкая задача, так что я не всегда принимал правильные решения. Тем не менее я очень старался, и сначала сам знакомился со всеми книгами, которые поступали в наш магазин, чтобы понять, чем они могут быть полезны для наших клиентов. Многие товары, что и говорить, были непривычны, а порой и совсем непонятны для наших простых, неотесанных парней — книги самых разных видов и размеров, писчая бумага разных сортов, картины и книги по искусству, рамы для картин и декоративные карнизы, обои различного качества и с разными рисунками, жалюзи, а также предметы для украшения интерьера — вазы, урны, статуи и тому подобное. Это сильно отличалось от всего того, с чем мне приходилось сталкиваться во время жизни на ферме, где я с утра до ночи думал главным образом о цыплятах, рабочих мулах и лошадях, об удобрении, вспашке и сборе урожая.