Как я бил Гудериана - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Катуков cтр.№ 29

Призыв «Ни шагу назад!» сменился боевым кличем «Вперед! Гнать врага без передышки, не давая ему закрепиться в населенных пунктах!».

Итак, утром 7 декабря на Крюково и Каменку обрушился шквал артиллерийского огня. На сей раз орудия били по разведанным целям, и потому огонь их оказался более эффективным. Взлетали в воздух бревна блиндажей, щитки и колеса орудий, рушились дома, в подвалах которых были оборудованы дзоты. Первые же донесения свидетельствовали о том, что атака проходит успешно. Но, заняв первую линию траншей и опорных пунктов на восточной окраине Крюково, подразделения были остановлены ураганным огнем противника.

Тогда командир 8-й гвардейской стрелковой дивизии из-за правого фланга ввел в бой 1077-й гвардейский полк, который начал обходить Крюково с северо-востока. Поддерживала этот полк группа Лавриненко. Одновременно командир 44-й кавалерийской дивизии полковник П. Ф. Куклин бросил в атаку 45-й кавалерийский полк, который начал обходить Крюково с юго-востока. В боевых порядках кавалеристов шли танки группы Бурды. Часть кавалеристов спешилась и была превращена в танковый десант.

Подавив несколько противотанковых орудий противника, группа Бурды в сопровождении спешившихся конников ворвалась в Каменку. Немцы стойко обороняли каждый дом, каждую улицу. В небе над Каменкой появилось несколько звеньев фашистских пикировщиков, но оказать существенной помощи своим наземным войскам они не смогли – отогнали наши подоспевшие истребители.

Одним из первых в Каменку ворвался KB лейтенанта Каландадзе. Заметив, что из двухэтажного кирпичного дома в панике выбегают немецкие офицеры, лейтенант приказал водителю-механику таранить дом. Тяжелая машина врезалась в дом, и он завалился. Осколки кирпичей застучали по броне. Черный от гари и пыли, покрытый вмятинами KB носился по селу, уничтожая огнем и гусеницами огневые точки врага. Десантники, соскочив с танка, выкуривали гитлеровцев из дотов и дзотов. На броне остался только красноармеец-узбек с ручным пулеметом. Когда немецкая противотанковая пушка, стоявшая за забором, с близкого расстояния изготовилась поразить KB, пулеметчик короткой очередью уничтожил ее расчет и спас танк. Однако вскоре Каландадзе заметил, что пулемет замолчал. Он остановил машину, вылез через люк и увидел, что его спаситель мертв. Он был убит осколком снаряда. Поцеловав героя, Каландадзе накрыл его тело брезентом, и танк медленно выехал из села.

Геройски дрались на улицах Каменки танки лейтенанта Матяшина и Балсуновского. Прямым попаданием снаряда пробило башню танка Матяшина, и осколком командиру оторвало три пальца правой руки. Наспех замотав руку бинтом, лейтенант продолжал бой до тех пор, пока сопротивление врага не было сломлено.

Не менее успешно действовала в Крюково группа Лавриненко. Когда во второй половине дня 8 декабря гитлеровцы, подтянув резервы, начали яростные контратаки, в бой был брошен находившийся в резерве танковый батальон Герасименко в составе шести машин. Атаки врага были отбиты. Опасаясь окружения, гитлеровцы бежали поспешно из Крюково, оставив на улицах много боевой техники, оружия, боеприпасов. Надо сказать, что и пехотинцы, и кавалеристы, и танкисты – все дрались с огромным воодушевлением. Кстати, замечу: в этом бою участвовали воины многих национальностей. Я уже упоминал грузина Каландадзе, пулеметчика-узбека, имя которого восстановить, к сожалению, не удалось. В кавалерийских частях можно было услышать и таджикскую, и узбекскую, и татарскую, и украинскую речь.

Итак, 8 декабря Крюково было полностью очищено от противника. Враг отступил на запад. Острие клина, грозно нависавшего над столицей с севера, было обрублено.

Боевой счет бригады теперь имел две графы. В первую из них «уничтожено» мы занесли: 10 танков, 10 легковых машин, 10 легких пушек, 2 тяжелых орудия, 2 грузовые машины, 2 тягача и до 170 человек пехоты. Во вторую «захвачено» занесли: 12 легких и средних танков, 4 тягача, 6 грузовых машин, 5 легковых и многое другое.

За эти же два дня боев бригада потеряла три тридцатьчетверки, один KB и пять Т-60. Только одна тридцатьчетверка была потеряна безвозвратно; она сгорела на поле боя. Остальные в скором времени удалось отремонтировать и ввести в строй.

Наступательные бои на крюковском плацдарме обогатили наш боевой опыт.

Мы заметили, что суровая зима загоняла плохо одетых гитлеровцев в дома, но на окраинах населенного пункта они всегда выставляли охранение, размещая его в блиндажах. Собственно, в большинстве случаев это были не блиндажи, а окопы, перекрытые сверху накатником толщиной 15–20 сантиметров да еще полуметровым слоем земли. Понятно, что в таких окопах в морозную погоду гитлеровцы долго оставаться не могли и через каждые три-четыре часа сменялись. Одни шли греться, другие заступали на их место.

Обратили внимание и на такие детали. Обычно в домах, особенно угловых, немцы углубляли подполье, проделывали отверстия в завалинках изб и вели из этих амбразур огонь. Танки и пушки гитлеровцы, как правило, укрывали в сараях, амбарах и стреляли тоже через проделанные в стенах амбразуры. Фашистские автоматчики большей частью располагались на чердаках строений или на водонапорных башнях, колокольнях. Повторяю, жестокие морозы заставляли гитлеровцев жаться к населенным пунктам. В открытом поле они тогда редко строили оборону.

Организуя уличные бои, мы учитывали, что в населенном пункте боевые действия ограничиваются узким пространством – улицей. Поэтому здесь нельзя вводить на одном направлении крупные силы. Убедились, что выбивать врага из деревни, поселка следует в самом тесном взаимодействии танков с пехотой и противотанковыми орудиями. Пренебрежение последними, как показал опыт, грозило тяжелыми потерями.

Обычно по одной улице вели наступление три-четыре танка с десантом пехоты на броне. Но как только боевые машины врывались в селение, стрелки немедленно спешивались и, двигаясь по обеим сторонам улицы, вели боевую разведку, прочесывали дворы, огороды, задворки. Пехотинцы имели при себе ручные гранаты и бутылки с зажигательной смесью. Нередко они выручали танкистов. Подобравшись к огневым позициям противотанковых батарей, уничтожали расчеты огнем и гранатами, прежде чем вражеские артиллеристы успевали взять на прицел наши боевые машины. Гранатами они выбивали гитлеровцев из укрытий. Противотанковые пушки, в свою очередь, не только вели борьбу с фашистскими танками, но и в упор расстреливали вражеские дзоты и другие огневые точки.

Танки обычно наступали по разным сторонам улицы, на дистанции огневой и зрительной связи. Здания, приспособленные противником к обороне, разбивали осколочными снарядами. Причем танк, шедший по левой обочине улицы, бил по правой ее стороне, и, наоборот, идущий по правой – держал под огнем левую. Такое огневое перекрестие как нельзя лучше гарантировало боевые машины от всяких неприятных неожиданностей. Кроме того, каждому идущему сзади танковому экипажу вменялось в обязанность охранять боевую машину, наступающую впереди. То же самое возлагалось и на пехоту, сопровождавшую танки.

Связь с танковыми подразделениями и группами, действовавшими в других районах населенного пункта, мы осуществляли по поперечным улицам и проулкам, через проломы и задворки, от рубежа к рубежу. Для связи использовали все имеющиеся средства: посыльные машины, пеших связных, радиостанции и даже специально выделенные танки.