Потерянные боги - читать онлайн книгу. Автор: Джеральд Бром cтр.№ 55

– В каком смысле?

– Посмотри… Моя рука… – Туманные формы словно густели, теряя прозрачность. Чет вдруг понял, что он чувствует руку: ее тепло, а потом – щекотное, зудящее ощущение, будто у него под кожей копошились черви. Как тогда, на барже, когда они пересекали реку.

– Да, это ка.

– Что за хрень это ка?

– Есть ба, и есть ка. Ба – это ты, твоя истинная суть. Ка – лишь глина, из которой ты сделан здесь, в мире ином, сосуд для твоего ба.

– Угу.

– Ба живет здесь. – Эдо постучал его по лбу. – Твой череп – это его клетка. Когда клетка ломается, ба вырывается на волю. Ты разве не видел призраков?

– Э?

– На арене. Те, у кого череп пробит или раздавлен. Их ба, оно вырывается наружу и улетает.

Чет подумал о Джонни, о странном видении, которое вылетело у него из головы.

– А что после этого происходит с твоим ба?

Эдо пожал плечами.

– Большинство из нас верит, что ба, выпущенное на волю, подхватывают ветра хаоса, и так оно скитается до скончания вечности. – Эдо взглянул вверх. – Знаю одно – иногда случается, когда облака низкие и ветер дует, как надо… Их видно. Как они вьются наверху, будто кипящий туман. А иногда их бывает и слышно – их стоны и крики. Не слишком приятные звуки.

– Так, значит, эти деньги, ка… Из чего их делают? Не из других же душ?

Эдо кивнул.

Чет поморщился от отвращения.

Эдо ухмыльнулся.

– Да, есть такие, кому нравится делать вид, будто все мы тут – не упыри. Думаю, монеты – это способ сделать более приемлемым тот факт, что мы едим друг друга. Но есть и другие, кто совершенно не против есть ка прямо с кости. Души, демоны, да много кто еще. Некоторым так даже больше нравится.

Мысли Чета метнулись обратно в Стигу, к тачкам с отрубленными руками и ногами, и тут его отрубленная рука начала обретать вес. Она почти ничего не чувствовала, но он уже мог сжать пальцы. «Еще не все потеряно, – подумал он, стараясь не давать воли охватившей его радости. – Триш, милая, еще не все потеряно».

– Видишь. Твое ба придает форму съеденному тобою ка. Если твой дух силен, тебе даже не нужно ка. Твое ба само исцелит себя. Но на это потребуется время, может быть, годы. И наоборот, у того, кто слаб духом, ка гниет и вянет.

Чет сжал свою новую руку в кулак, постучал костяшками по стене. Его плоть все еще казалась какой-то прозрачной, но на ощупь была вполне осязаемой. Он ткнул себя в бедро; оно тоже, похоже, совершенно исцелилось. Упершись в стену, он оттолкнулся и встал, опираясь на здоровую ногу. Осторожно перенес вес на ту, что была сломана. Никакой боли. Он осторожно сделал шаг, потом другой.

– Быстро они работают, эти монеты.

– У одних быстрее, чем у других. Твой дух силен, Чет.

Троу внесли еще два тела на одних носилках. Одно из тел было обезглавлено; другое принадлежало юной женщине.

– О, нет, – сказал Чет, прохромав к решетке. – Ана, – позвал он. – Ана!

Она открыла глаза, и на него накатило облегчение. Гоблины свалили ее на пол. Чет увидел, что кисть руки у нее была оторвана, кольцо исчезло. С трудом поднявшись на ноги – на одну ногу, потому что вторая была явно сломана – она проковыляла к решетке.

Чет просунул руку сквозь прутья, схватил ее за плечо.

– Тебе нужны монеты, – сказал он. Покрутил головой в поисках старухи-троу, и увидел ее у самых дверей – она помогала очередной душе. – Сейчас вернусь.

Обогнув – а где и перешагнув – через несколько душ, Чет подошел к старухе и положил руку ей на плечо.

Она подняла на него взгляд.

– Гы?

– Вон та леди, – Чет указал на Ану. – Ей нужно пару монет.

Троу покачала головой.

– Нет кольца, нет монеты.

– Всего одну. Хотя бы одну получится?

– Нет, нет, – ответила она, косясь на огромного минотавра у дверей. – Нет кольца, нет монеты.

Минотавр смерил Чета взглядом.

– Нет шуметь, – сказала она, и отпихнула руку Чета. Чет почувствовал, как что-то скользнуло ему в руку. Что-то круглое.

Она подмигнула.

– Спасибо, – прошептал он, и пошел обратно к Ане.

– На, возьми, – сказал он. – Съешь это. Только так, чтобы они не видели. – Он потихоньку сунул монету ей в руку сквозь решетку.

– Что это?

– Просто ешь.

– Это лекарство?

– Да, именно это оно и есть.

Ана сунула монету в рот, разжевала и проглотила.

– Это может занять около минуты, – сказал Чет. – Но оно должно…

В камеру, где была Ана, вошел Сит в сопровождении трех стражников. Они принялись осматривать ошейники рабов, проверяя, где есть метки Велеса.

– Вон один, – сказал Сит, указывая на человека с оторванной рукой.

Один из стражников оттащил человека от стены, проверил ошейник и пихнул в сторону Сита.

– Похоже, идти может.

– Хорошо, – сказал Сит. – Пристегните обратно к Присцилле.

Вошли еще несколько стражников, все – в цветах своих богов, и начали собирать своих раненых.

– Эй, этот нам нужен? – спросил стражник, стоя над человеком с раздавленными ногами.

– Не, – ответил Сит. – Не стоит монеты. Брось.

– Ты не бросать, – сказала стражнику старуха-троу. – Ты забирать.

Сит сказал ей что-то резкое на их языке, и она выпалила в него тирадой, состоявшей из кряхтения и гортанного гавканья, тыкая в него при этом своим жирным указательным пальцем. Сит стоял и слушал, морщась при каждом ее слове, пока, наконец, она не повернулась и не утопала прочь.

– Я так понимаю, этого парня мы не оставляем, – сказал стражник.

Сит с отвращением фыркнул.

– Забирайте его.

– Куда? – спросил стражник.

– Плевать, – сказал Сит. – Бросьте в канаву.

Стражник пожал плечами, взял несчастного за единственную оставшуюся руку и выволок из камеры, как мешок мусора.

Сит со стражниками нашли еще шесть принадлежавших Велесу рабов и, выстроив их друг за другом, связали одной веревкой. Сит заметил Ану, потом Чета по ту сторону решетки. Подошел.

– Ну, как тебе Игры, конеубийца? Весело? – Он наклонился поближе к решетке. – Сегодня было непросто… Завтра – сильно меньше рабов. Рад, что я – не ты.

Чет только молча глядел на него в ответ.

Темные глазки Сита остановились на Ане.

– Твоя псина плохо выглядит. – Он привязал к ее ошейнику веревку, вздернул на ноги. – Встать, псина. – Ана поморщилась, но благодаря ка поврежденная лодыжка ее не подвела. Ее рука сформировалась только частично, и теперь висела крюком – ей явно была нужна еще одна монета.