Илья Муромец. Святой богатырь - читать онлайн книгу. Автор: Борис Алмазов cтр.№ 35

– Я в дороге притомился! Подайте мне чару вина самолучшего, а уж тогда я вам свистну.

– Как слуге приказывает! – прошептал кто-то из славян.

А Илья, даром что в стольном городе не жил, во пиру не сиживал, понял, что ежели поднесут чару – стало быть, Соловый из пленника в гостя превращается. Но уже торопился кто-то из оруженосцев хазарских, бежал по ступеням крутым, расплескивая темно-алое вино византийское из чаши серебряной.

* * *

Глянул Илья на князя и прочел в глазах его полную растерянность.

Соловый выдул весь кубок, наплескав себе на грудь и обмочив рыжую свою бороду. Красное вино пятнами пошло по холщовой рубахе.

«Будто кровь», – пронеслось в голове у Ильи. Соловый отерся рукавом.

«Ну вот, – подумал богатырь, – сейчас он силу свою будет показывать. Постарается князя осрамить и унизить».

Понимание предстоящего прочел он в княжеском взгляде. И сам так на Владимира глянул, что тот успокоился.

«Не бойсь! – говорил его взгляд. – Я служить тебе пришел!»

И глянул Владимир на Илью с надеждой, как мальчонка на воина сильного, на брата старшего.

А Соловый уже набрал полную грудь воздуха и засвистел тем страшным, переливчатым, родовым своим посвистом, что заставлял коней сшибаться с мостов и гатей. Сверлящий уши свист этот поднял тучи галок с темных крыш, забились у коновязей кони, забрехали по всей округе собаки…

Захохотали довольные варяги. И понял Илья, что эту минуту упускать нельзя. Засапожным ножом, что более на короткий меч смахивал, сунул он Одихмантьевичу в мягкое подреберье. Икнул, оборвавши свист, разбойник и, повернув удивленное лицо к Илье, стал медленно оседать на землю.

– Полно тебе, разбойник, детишков пугать да сиротить! Полно тебе и женок вдовами делать, – сказал Илья и, поворотившись к остолбеневшей толпе, стоявшей на гульбище и на крыльце, спокойно пояснил: – Разбойнику смерть по чину – собачья!

Крик и гам были ему ответом!

– Что он натворил! Убил Соловья! Он же нас в войну втравил! Надо с Соловым дружиться, а он убил!

Илья смотрел на суетню и беготню княжеских гостей, и тошно ему сделалось. Он вынул нож из тела Одихмантьевича. Пальцем огромной своей руки прикрыл его единственный остекленевший глаз, удивленно глядящий в небо…

– Взять деревенщину! – услышал он окрепший и набравший власть голос Владимира. – Закопать в погребе! За кровь, на дворе княжеском пролитую, пущай издохнет с голоду, согниет заживо! Такова ему казнь!

Илья, не сопротивляясь, отдал оружие боярам – старшим дружинникам и глянул вверх на гульбище, стараясь перехватить взгляд княжеский, но князь глаза отвел. И заговорил о чем-то со своими приближенными.

Мог Илья плечами ворохнуть, и посыпались бы, как яблоки перезрелые по осени, княжеские вой, да не стал. Смущена стала душа его. Потому, когда отвели его в выкопанный в откосе обрыва погреб, втолкнули в сырую полутьму, дверь затворили, и слышно, как дверь завалили землею, чтобы никто открыть не мог, он даже успокоился. Непросто ведь было ему Солового зарезать. Непросто.

Огляделся он в сыром и длинном коридоре погреба, потрогал стены плотного песчаника, плечом попробовал – крепки, не прокопаться, не проломиться.

В одной стене – небольшое оконце. Стена из камней сложена: громадные камни, раствором в единый монолит слепленные, – не ворохнуть. Выглянул Илья в оконце – двор черный, где дрова и всякие ломаные телеги стояли, лодки рассохшиеся… и усмехнулся – вот, мол, я в терем мостился, а на помойку, как ветошка негодная, попал. Глянул под ноги – в углу белели кости и череп человеческий.

«Ну вот, видно, и мне здесь дни прикончить», – подумал он. Но душа не ужасалась близости кончины, душа не верила. Очень уж все сразу приключилось да нежданно. Бой под Черниговом, терем княжеский, крики и споры, и вот давящая тишина погреба и приговор – уморить голодом. «Спасибо тебе, светлый князь, что поблагодарил меня за услугу, за то, что я тебя от унижения спас, а войско – дружину твою – от врага нескрываемого!» – прошептал Илья, ибо был уверен, что Соловый, если бы в свои леса вернулся, опять бы хазарам да варягам-ворогам служить стал. Нет у него другого выхода, не мог он князю Владимиру, как Илья, служить, да и не верил ему.