Пощады не будет никому - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Воронин, Максим Гарин cтр.№ 48

Как и было условлено с девушкой, работавшей в киоске видеопроката, Дорогин появился чрез два дня. Он въехал на тротуар и остановил машину у киоска так, словно привез туда какой-то товар. Затем неторопливо выбрался из машины, несильно захлопнул дверь и постучал уже не в окошечко, а во входную дверь. Та словно по мановению волшебной палочки тут же отворилась. Рыжая девица сразу узнала Дорогина и буквально расплылась в улыбке, казалось, что каждая веснушка на ее широком скуластом лице засветилась.

— О, а я думала, вы не приедете или появитесь к вечеру.

— Нет, как договаривались. Вы же сказали, в первой половине дня, вот я и приехал.

— А я все сделала и даже больше, нашла еще несколько фильмов, которые могут вас заинтересовать.

Или зря старалась?

— Большое спасибо, — сказал Сергей, осматривая содержимое киоска.

Внутри в нем все было несколько по-иному, чем казалось, если смотреть через окошечко, — беднее. Внизу стоял чайник, который фыркал, выбрасывая белые густые клубы пара, рядом с ним примостился самодельный калорифер.

— Может, чайку? — спросила девица.

Дорогин задумался.

— Просто чай? — спросил Дорогин.

— Нет, не просто, у меня есть печенье «Твикс». Употребляете?

— Хрустящие палочки?

— Да, хрустящие палочки.

Девушка взяла с полки печенье разломила пачку надвое.

— Проходите, проходите, устраивайтесь вот на этом ящике, он крепкий, не бойтесь, не развалится.

— Спасибо.

Сергей устроился на хлипком ящике и понял, он явно нравится этой рыжеволосой девушке с широким скуластым лицом и пронзительно-голубыми глазами.

— Чай неплох, как и печенье.

— Моя мама, знаете, говорила, что работа впервые доставила ей удовольствие.

О том, что мать девушки любит советские фильмы, Сергей уже знал.

— Я рад за нее.

— А скажите, зачем вам это?

— Я же говорил, хочу сделать подарок одному старому человеку.

— Так это вы все-таки не для себя? — девица недовольно поморщилась, ведь она рассчитывала, что старалась именно для него, для этого симпатичного мужчины, мало ли, что он сперва сказал! Многие врут при первой встрече. А тут вдруг возникает какой-то неизвестный ей старик. — А он кто — режиссер или критик?

— И не режиссер, и не критик. Но без него кино не снимут.

— Оператор, наверное?

— Нет, не оператор, — сказал Сергей.

— Тогда кто же он такой? — задала резонный вопрос девушка.

— Пиротехник, голубушка, классный пиротехник. Он производит всяческие взрывы, дымы, пламя, копоть, огонь — в общем, все то, без чего фильм становится скучным и пресным.

— А я не люблю, когда в кино убивают, и мама тоже не любит.

— Что ж поделаешь, рынок есть рынок. Надо убивать в кадре, — и Сергей задумался, моргнув глазами.

Он подумал, что, может, не стоит быть настолько откровенным с этой малознакомой девушкой, но назад дороги уже не было. Может, не стоит говорить с ней о профессии.

— А вы тоже в кино работаете?

— Нет, что вы, разве я похож на артиста?

— Да если бы вы были артистом, я бы сразу вас узнала. Я помню всех артистов, кого хоть раз видела на экране.

— Похвально.

— Я не специально запоминаю, у меня само собой получается.

— Ясно.

Сергей усмехнулся. Его-то она скорее всего видела много-много раз, но всегда его фигура, его лицо были замаскированы. Он походил то на одну звезду, то на другую, то представал в виде какого-нибудь гнусного убийцы, крадущегося по коньку крыши, цепляющегося за обледенелые антенны, в виде или кувыркающегося в автомобиле гонщика, или падающего на всем скаку с раненой лошади кавалериста.

— Нет, я в кино не работаю.

— А чем вы занимаетесь, если не секрет?

— Нет, не секрет. Работа у меня самая скучная, знаете ли, я бухгалтер.

— Бухгалтер? — губы девушки растянулись в недоверчивой улыбке, и она посмотрела на загрубевшие руки Дорогина.

— Да-да, бухгалтер, — пытаясь выглядеть убедительным, повторил Сергей. — Дебет, кредит, рефинансирование, бюджет — в общем, меня интересуют все эти скучные для других вещи, нахожу в них не только увлекательную прозу жизни, но и высокую поэзию.

— Вот уж никогда не подумала бы, что вы бухгалтер.

По-моему, скучнее работы не бывает.

— Случается и скучнее, — сказал Сергей.

— Какая?

— Во-первых — ассенизатор, во-вторых — наемный убийца.

— Шутите…

Девушка разлила чай, протянула Сергею палочку печенья. Он чувствовал себя внутри жарко натопленного киоска удобно, ему никуда не хотелось уходить. Уже давно он не мог вот так попросту, свободно поговорить, если, конечно, не считать разговора с Сан Санычем, но тогда они общались наспех. Теперь же Дорогин твердо знал, что течение событий он взял в свои руки и все происходящее зависит лишь от его желания, от его расторопности.

«Бывают же на свете хорошие люди», — подумал Сергей, глядя на эту девушку, на ее раскрасневшееся лицо, на ее доверчивые, широко раскрытые голубые глаза.

Она абсолютно не боялась незнакомого ей мужчину, который явно врал, называя себя бухгалтером. Чай был обжигающе горяч, и Дорогин улыбнулся, понимая, что таким образом киоскерша хочет подольше задержать его у себя.

И он уже придумывал предлог, под которым сможет быстро улизнуть. Они сидели, мирно беседуя, попивая ароматный горячий чаек, про погоду, про музыку, про гадания, про Новый год и про всякую дребедень.

— Снег в этом году хороший выпал…

— Плохого снега не бывает.

— Нет, он бывает сухой и мокрый, но я люблю сухой…

И может быть, разговор так и закончился бы ни на чем, если бы в заиндевевшее стекло не постучала рука в коричневой кожаной перчатке, не постучала нагло и вызывающе.

— К вам посетитель, — сказал Сергей.

Лицо девушки сразу же помрачнело.

— Ой, — сказала она.

— Что такое? — спросил Дорогин.

— Сволочь одна пришла, — почти шепотом выдавила девушка, — вы на него не обращайте внимание, сейчас я буду не такая, как всегда.

— Не получится у вас стать другой.

— Лучше молчите.

Она открыла форточку. В окошечко всунулась голова парня в лыжной вязаной шапке, шея вытянулась, словно он собирался весь пролезть в узкое отверстие.