Иосиф Сталин в личинах и масках человека, вождя, ученого - читать онлайн книгу. Автор: Борис Илизаров cтр.№ 183

Таким образом, мы исчерпали все признаки нации», – заявил Сталин и предложил определение нации, ставшее вскоре известным всем советским людям и далеко за рубежами СССР: «Нация – это исторически сложившаяся устойчивая общность людей, объединенных общностью языка, территории, экономической жизни и психического склада, проявляющегося в общности культуры» ^[855].

Помимо того что разрядка в тексте сделана самим автором, Сталин, перечитывая это место статьи, отметил его карандашом двумя вертикальными чертами слева: чеканность формулировки определения нации явно нравилась ему самому. Затем, заметив, что нация есть явление историческое и поэтому она «имеет свою историю, начало и конец», сделал важный методологический вывод: «Только наличность всех признаков, взятых вместе, дает нам нацию» ^[856].

Все дальнейшие сохранившиеся и не сохранившиеся в архиве части статьи посвящены обоснованию и развитию сформулированных положений. Сталин отметил, что уже австрийские социал-демократы, следуя установкам II Интернационала, выдвигали отдельные похожие признаки нации. Так, Р. Шпрингер говорил «о союзе одинаково мыслящих и одинаково говорящих людей», создающих особую культурную общность, не связанную с землей. Перечитывая это место, Сталин галочкой в тексте отметил собственное умозаключение по этому поводу, – он утверждал, что на самом деле Шпрингер и другие берут не сумму признаков нации, а выделяют один-единственно определяющий. Вот и другой австрийский теоретик национального вопроса О. Бауэр заявил, что ни язык, ни другие признаки не характеризуют нацию; ее якобы определяет только «национальный характер». Отсюда Сталин вышел на еврейскую проблему. По Бауэру, евреи не имеют общего языка и территории, но у них у всех благодаря «общей судьбе» выработался общий «характер». Поэтому он (Бауэр) определил нацию как «совокупность людей, связанных в общность характера на почве общности судьбы» ^[857]. (Все ссылки и цитаты даются у Сталина на русское издание книги О. Бауэра «Национальный вопрос и социал-демократия». Серп, 1909.)

Главная трудность для такой внешне стройной концепции Сталина и его партийных советчиков заключалась в анализе противоречий еврейской национальной проблемы. Внутри самого еврейства, являвшегося очень активной частью революционного, в том числе социал-демократического, движения, конкурировали две тенденции. Одна предполагала эмансипироваться в общую европейскую, а затем в мировую нацию, с окончательной потерей своей идентичности во всемирном интернационале. Другая, не менее мощная тенденция делала ставку на организацию своего национального очага в Африке, в Палестине или на иной территории, рассчитывая тем самым вернуть себе статус «полноценной» нации. Но и интернационалистическое и сионистское направления находились под сильнейшим влиянием социалистических идей. Для интернационалистов-ленинцев было очевидно, что вообще движение к национальному исторически есть шаг назад, поскольку, по их мнению, национальность и национализм прямо связаны с капитализмом и буржуазией. И подобно тому как архаичная русская земельная община рассматривалась народниками в качестве базы будущего социализма, так ленинское крыло интернационалистов рассматривало состояние некоторых древних национальных групп как прообраз будущего общемирового национального состояния: если законы истории ведут мир к слиянию наций и тому есть наглядные примеры, то противоречащие им процессы реакционны и вредны.

Уроженец Кавказа, много поездивший по родному краю, Сталин хорошо представлял себе его национальный ландшафт: «О какой национальной общности может быть речь у людей, экономически разобщенных друг от друга, живущих на разных территориях и из поколения в поколение говорящих на разных языках? Бауэр говорит о евреях, как нации, хотя и “вовсе не имеют они общего языка; но о какой “общности судьбы” и национальной связности может быть речь, например, у грузинских, дагестанских, русских и американских евреев, совершенно оторванных друг от друга, живущих на разных территориях и говорящих на разных языках? Упомянутые евреи, без сомнения, живут общей экономической и политической жизнью с грузинами, дагестанцами, русскими и американцами, в общей с ними культурной атмосфере; это не может не накладывать на их национальный характер своей печати; если что и осталось у них общего, так это религия, общее происхождение и некоторые остатки национального характера» ^[858]. Но эти «окостенелые остатки» влияют на «судьбу упомянутых евреев» намного слабее, чем «живая социально-экономическая и культурная среда». А «нация» Бауэра – это тот же «национальный дух» спиритуалистов, заявил Сталин. Национальный характер же вырабатывается материальными условиями жизни нации. Вывод: «Таким образом, ясно, что в действительности не существует никакого единственно отличительного признака наций. Существует только сумма признаков, из которых при сопоставлении наций выделяется более рельефно то один признак (нац. характер), то другой (язык), то третий (территория, экономич. условия). Нация представляет сочетание всех признаков, взятых вместе» ^[859]. Весь абзац отмечен Сталиным двумя вертикальными чертами на полях слева.

Еще раз хочу привлечь внимание читателя к ясности и четкости сталинских формулировок, к логичности и оригинальности теоретической части этой статьи. Ни в одной из своих ранних или поздних работ Сталин не сможет написать ничего подобного. Оригинален и метод: Сталин дает определение нации не через перечисление признаков, а как их совокупный и единый комплекс, из которого нельзя исключить ни один. Здесь же он предлагает систему дополнительных понятий, связанную с понятием «нация»: «Бауэр, очевидно, смешивает нацию, являющуюся исторической категорией, с племенем и народностью, являющимися категориями этногеографическими». Заявляя о евреях как о нации, Бауэр в конце своей книги говорит, что капиталистическое общество не дает им шанса сохраниться как нации, ассимилируя их с другими нациями. Происходит же это потому, что у евреев нет своей колониальной территории, в то время как такая территория есть, например, у чехов и они (по Бауэру) должны сохраниться. И наконец, главное противоречие в книге Бауэра, на котором Сталин заостряет внимание: «В начале своей книги он решительно заявляет, что евреи вовсе не имеют общего языка и составляют тем не менее нацию. Но не успел он добраться до сто тридцатой страницы, как уже переменил фронт, заявляя так же решительно: несомненно, что никакая нация невозможна без общего языка (курсив наш) ^[860].

Бауэр тут хотел доказать, что “язык – это важнейшее орудие человеческого общения, но он вместе с тем нечаянно доказал и то, что он не собирался доказывать, а именно: несостоятельность своей собственной теории нации, отрицающей значение общности языка.

Так сама себя опровергает сшитая идеалистическими нитками теория» ^[861].