Кир Великий - читать онлайн книгу. Автор: Жерар Израэль cтр.№ 2

А еще дальше на западе, между неведомыми морями, распластались под солнцем бескрайние пустыни, искореженные жарой, словно приготовившиеся взорваться, превратиться в гигантские песчаные фонтаны, уносимые разрушительным ветром, налетающим неведомо откуда.

Здесь иные люди, раздавленные пылающим жаром небес и вместе с тем вечно ищущие хоть какой-нибудь признак жизни, будь то сухая былинка или глоток воды, странным образом боролись за выживание. Странность эта была сродни таинственному свету луны, необычному движению холодного светила по небосводу. Люди жили по лунному календарю, и звездное черное небо с частыми метеорами отсчитывало ритм их истории. Это были семиты — не раса, не этнос, не нация, не народ, а люди, ищущие укрытия, отчаянно борющиеся за жизнь, за продвижение вперед. Они шли на восток и на север, в ту сторону, где были горы, вода, дожди. Они тоже верили: тот край, что лежит между двумя весело журчащими великими реками, есть земля спасения, способная их прокормить.

Между ариями, за несколько веков захватившими обитаемый универсум, и семитами, кружившими в пределах своего горизонта, испокон веков жили другие народы, которые представляли местное население Азии. В результате войн, побед и разумного сосуществования возникали временные союзы или объединенные царства без династий. Так постепенно создавался мир на этой части земли.

Итак, есть место действия. Были люди. Нужна была власть.

В начале VII века ^[2] весь этот регион делили между собой четыре великие империи, достигшие политического равновесия. Севером Месопотамии владела агрессивная Ассирия с имперскими амбициями, а на юге царила Нововавилонская империя, наследница тысячелетней цивилизации Аккада и Шумера. Между Ниневией и Вавилоном, столицами этих стран, происходили жестокие столкновения, порождавшие ответную месть, но были и проявления близости, тяга к компромиссам, общность культурного и религиозного идеала. Незадолго до начала бурного периода, о котором пойдет речь, когда Ассирия была более воинственной, а в Вавилонии были больше развиты духовные богатства, обе державы примирились, и между ними некоторое время царило согласие. Севернее их, на полуострове Малая Азия, находилось царство Лидия, где правила династия Мермнадов, безмятежно пользуясь выгодой своего экономического положения во благо свое и населения, перебравшегося из Греции и расселившегося на азиатском побережье Средиземного моря.

Далеко на востоке, на высоком Иранском нагорье, защищенном от набегов кочевников высокими горами, вокруг столицы-крепости Экбатаны проживали мидяне. Их цари давно мечтали объединить все арийские племена, и древние, и те, что пришли недавно, в политический союз, который позволил бы оградить царство от набегов ассирийцев.

Ассирия, Вавилония, Лидия и Мидия меньше всего заботились о судьбе прежних царств Маны, Урарту или Фригии, унесенных ветром истории подобно тому, как был низведен до роли третьестепенной державы древний и славный Элам с его великолепной столицей Сузами…

Арийское племя, обосновавшееся на склонах гор, господствовавших над Сузианской долиной, имело своим главным городом Пасаргады. Вождю этого племени, Ахемену, был присвоен титул царя Аншана, по названию гор, на которых жило племя. Пасаргады сохраняли выжидательную позицию по отношению к окружающему миру. Казалось, этот народ ждал часа, когда сможет перевернуть весь восток, отцы и матери воспитывали в детях качества, проверенные веками: готовность к лишениям, строгую мораль, нетерпимость ко лжи и, что странно для того времени, уважение к другим людям.

В середине VI века Кир, царь Аншана, мечтая завоевать весь мир, покинул столицу и увлек за собой всех ариев, живших на землях, получивших общее название — Персия. Правители, царившие в соседней могучей Мидии, в богатой Лидии, в загадочном Вавилоне и даже свергнутые князья Ассирийской империи, разгромленной как по волшебству за несколько лет до этого, с удивленной улыбкой отнеслись к этому новому предводителю клана «пожирателей фисташек, запивающих их водою». И действительно, человек, начавший так свой взлет, не слыл до этого великим завоевателем, как остальные…

После первой же победы над мидянами Кир проникся уверенностью, что ему предстоит объединить весь мир, создать всемирную империю, нечто «целое», и предоставить каждому народу право оставаться самим собою. Этот царь маленького государства Аншан собирался установить на необъятных землях от Средиземного моря до Персидского залива, от берегов Сырдарьи до Нила такой строй, при котором каждый народ получит благосостояние, милость богов, уважение окружающих, а главное — мир.

Во все времена, особенно под влиянием ассирийцев, власти предержащие считали войну обязанностью, предписанной богами. Правители империй вели войны для расширения пределов своего царства, дабы увеличить могущество своих богов или чтобы доказать свою военную мощь, полученную по милости божества; периоды затишья они рассматривали лишь как привалы, необходимые для перестройки своих сил или для поиска повода вновь двинуть вперед свои войска.

Уже при Кире и после него, при его ахеменидских последователях, война перестала рассматриваться как религиозный ритуал. Столкновения между народами считались нарушениями божественной воли: Ормузд (Ахурамазда), великий бог персов, создал человека и мир для человека.

А кто, по мнению царя, должен пользоваться этим единством всего мира и всеобщего покоя? Шла ли речь только об удовлетворении божественной воли? Или речь идет также об объединении людей в великой империи, что умиротворило бы тем самым гордыню наций?

До установления Персидского царства никогда не вставал вопрос о человеке вне его принадлежности к обществу, в котором он жил. В месопотамских цивилизациях голос отдельного человека мог быть услышан, если это была жертва, а черты лица появлялись в произведениях искусства лишь на портретах властителей и их приближенных. Как заметил Роман Гиршман, страдания смертельно раненных животных выражены в произведениях ассирийских художников с большей силой, чем страдания людей, добывающих себе пропитание или сражающихся на поле боя, защищая интересы их господ, чье могущество, разумеется, угодно богам.

Жители Месопотамии, будь то рабы или свободные люди, подчинялись закону традиционного превосходства, основанному на земельной собственности или на военной иерархии. И рабы, и свободные люди использовались на работах по возведению храмов и дворцов во славу монарха. Их также забирали в армию, а ее задачей было распространить в мире власть царя.

Гнет божественных сил, давивший на плечи человека две с половиной тысячи лет тому назад, был и тяжелее и таинственнее, чем тот, что испытывали подданные политической власти. Все сферы человеческой деятельности имели своих богов. Общаясь с природой, человек на каждом шагу сталкивался с каким-нибудь божеством: бог воды, бог земли, бог растений, бог ветра, бог бурь, бог дождя, бог огня. А когда он с мольбой и надеждой поднимал голову к небу, то сталкивался с внеземными божествами, далекими, но намного более могучими, от которых человек чувствовал себя еще более ничтожным: солнце, луна, планеты, звезды, молнии, гром, и у каждого явления был свой бог.