Мгновения жизни - читать онлайн книгу. Автор: Марика Коббольд cтр.№ 61

— Бедная Марджори. — Миссис Шилд покачала головой. — Ты самая храбрая из всех женщин, кого я знаю.

Марджори слабо запротестовала, хотя невооруженным глазом было видно, что она целиком и полностью согласна с подобным определением.

— Нет-нет, мне приходилось… — Она выпрямилась и кокетливо поправила прическу, напоминающую сахарную вату. — Разумеется, адюльтер — это смертный грех, и ему нет оправдания. — Марджори сделала паузу и искоса взглянула на Грейс. — Но давайте лучше не углубляться в этот вопрос.

— Ох, пожалуйста, на мой счет не стоит беспокоиться, — беззаботно обронила Грейс. — Я ничего не стыжусь.

— Зачем ты так говоришь, Грейс, — забеспокоилась миссис Шилд, — когда всем нам прекрасно известно, что это неправда?

Тут из-за стола поднялся Перси и заявил, что, кто как хочет, но лично он отправляется на боковую.

Миссис Шилд объявила, что вечеринка оказалась удачной.

— Хотя я бы предпочла, чтобы ты обошлась без этих своих маленьких шуточек. Люди, которые не знают тебя так хорошо, как я, воспринимают все всерьез. А Ной, в какого замечательного молодого человека он превратился! У него очаровательные глаза. Я не была знакома с его бедным отцом, но все говорят, что он — точная его копия. Все это очень печально. Все умирают.

Грейс осторожно обняла миссис Шилд за плечи, стараясь не причинить боль ее сломанным ребрам.

— Ох, Эви, неужели ты думала об этом весь вечер? О том, что все мы смертны?

На мгновение на лице миссис Шилд появилось озадаченное выражение, но потом морщинки на лбу разгладились.

— Ты понимаешь, что я имею в виду, Грейс. И дорогая Марджори; я заметила, что вы мило беседуете у дверей, и не стала вмешиваться.

Бедняжка Марджори немного задержалась, после того как все ушли.

— Я хотела сказать, что была просто шокирована тем, что прочла о тебе… в общем… Эви не обмолвилась ни словом. А он, он-то был женат все эти годы, и у него три маленькие дочки. Тебе достаточно пришлось выстрадать, как я считаю. — Все это было сказано самым любезным тоном, и, закончив речь, она положила свою птичью лапку на руку Грейс. — И не надо благодарить меня. Я забочусь о тебе, дорогая. Я всегда говорила, что прошлого не изменить, как бы нам ни хотелось этого. Можно только постараться поступить правильно в следующий раз. Хотя и следующего раза быть, в общем-то, не должно. Я знаю, что ты усвоила полученный урок. Я молюсь за тебя, дорогая, каждую ночь. Как учит нас Господь, покайтесь, и тогда вам будет даровано прощение.

Грейс взглянула на нее в упор, на маленькое треугольное личико и умненькие близко поставленные глазки.

— Вы правы, Марджори, прошлого не изменить. И меня это вполне устраивает, потому что ту часть жизни, о которой вы так трогательно беспокоитесь, я бы не желала изменить никогда и ни за что на свете.

Марджори выскочила наружу, пылая праведным гневом.

Грейс лежала в своей узкой кровати и пыталась заснуть, воображая, как бы она прикончила Марджори: задушила удавкой, подожгла, зарубила топором, отравила, утопила, зарезала ножом, столкнула с лестницы, угостила грибами-поганками.

«А ты, проклятая Нелл Гордон, не думай, что я забыла о тебе. Ты похожа на здоровенную синюю трупную муху, жужжишь и жужжишь надо мной. Стоит мне решить, что я больше не услышу о тебе, как обнаруживаю очередную порцию грязи. Держу пари, что у тебя-то нет проблем со сном. С чего бы им взяться? В конце концов, журналистика сродни благочестию».

НЕЛЛ ГОРДОН: После развода Шилд вновь оказалась в Лондоне.

— Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять… — Прохладным весенним утром Грейс делала зарядку у открытого окна, когда внизу на улице вдруг увидела его. Она бросила делать свои наклоны и высунулась из окна, окликнув его по имени. Он не обернулся, поэтому она свистнула. Финн научил ее этому искусству, и она не забыла его. Но свист утонул в шуме ветра и грохоте уличного движения, а он не остановился. Грейс стояла и смотрела вслед удаляющейся фигуре, а потом, хотя и понимала, что уже поздно, босиком кинулась вниз по лестнице и выскочила на улицу.

Вернувшись в свою квартиру, она посмеялась над собой, хотя и не очень убедительно. Прошло столько лет, а ей вдруг привиделся Джефферсон Макгроу, — мираж, напомнивший о том, чего у нее не было.

— Это не мог быть он, — сообщила она Анжелике по телефону.

— Через пятнадцать лет ты вполне могла (или не могла) увидеть на улице свою первую детскую любовь. Но неужели тебе еще не все равно?

Грейс на мгновение умолкла.

— Да, ты права. Конечно же, мне все равно. Нет, не все равно. Проклятье, Анжелика, почему я до сих пор не могу забыть тот эпизод из своего прошлого? Он всегда рядом, маячит где-то на заднем плане, держится в тени, подобно мучительному вопросу, на который у меня нет ответа. Это магия любви, не проверенная жизнью, я не могу от нее избавиться. Если бы я увидела его, встретилась с ним лицом к лицу, тогда, возможно, я бы получила тот ответ, который мне нужен: да, он всего лишь обычный мужчина, и с ним я была бы ничуть несчастливее, чем с любым другим.

— Знаешь, наверное, я до сих пор сходила бы с ума по Тому, если бы он бросил меня, вместо того чтобы жениться, — призналась Анжелика.

— Это не поможет.

В течение следующих шести месяцев Грейс видела его трижды. Она начала подумывать, что у нее, скорее всего, начались проблемы с психикой, после чего она отправилась на прием к психотерапевту. Комната была веселенькой, выдержанной в тонах солнечного света: желтые кресла, желтая софа, желтые стены, желтые занавески, вазы и кувшины с бледно-желтыми нарциссами и желтыми тюльпанами. В этой комнате вы запросто могли сойти с ума, будучи при этом твердо уверенной, что прекрасно проводите время.

— Почему, ну почему я до сих пор думаю об этом мужчине, о Джефферсоне? Ведь прошло больше пятнадцати лет. Я была совсем ребенком, мы оба были детьми. Все случилось на каникулах. С тех пор у меня было несколько романов, и я даже вышла замуж. Что со мной происходит?

— Понимаете, нет законов или правил, которым подчинялись бы наши эмоции. Для них даже не требуется причины или повода. Во всяком случае, связанных с логикой или со здравым смыслом. Тем не менее, я согласен с вами: нам следует рассмотреть возможность того, что у вас нечто вроде навязчивой идеи и вы зациклились на ней. Вам не приходило в голову, что подобное воспоминание, своего рода связь с давно утраченной любовью, девичьим романом, это всего лишь способ справиться с ощущением неудачи, неполноценности, вызванным вашим неудачным замужеством? Как вы считаете, можно ли назвать вас одержимым человеком?

Грейс задумалась над этим вопросом. Как она живет, как распоряжается своей жизнью? Она работала по четырнадцать часов в сутки шесть, иногда семь дней в неделю, фотографируя, проявляя пленку, усваивая новые приемы и методы, читая и учась, потому что ей это нравилось и потому что она верила, что нельзя безрассудно распоряжаться данным тебе Богом талантом. Так же она относилась и к своей работе. Она искренне верила в то, что растраченный впустую Божий дар — это смертный грех. Грейс сообщила об этом психотерапевту. Тот заявил, что подобный подход к работе можно назвать одержимостью, а можно и нет.