Вопросительные знаки в "Царском деле" | Юрий Жук | страница 94 | LoveRead.ec

М. М. МЕДВЕДЕВ (сын М. А. Медведева (Кудрина)):

– Значит, в расстреле принимали участие восемь человек?

Г. П. НИКУЛИН:

– Да.

(Последующие слова Г. П. Никулина разобрать не удалось ввиду того, что он произнес таковые в некотором удалении от микрофона. Вероятнее всего, М. М. МЕДВЕДЕВ еще раз спрашивал у Г. П. Никулина о запомнившихся ему участниках расстрела Царской Семьи.)

– Вот, шестерых я помню, а двух не помню.

М. М. МЕДВЕДЕВ:

– Хорошо. [Назовите, кого помните.]

Г. П. НИКУЛИН

– Фамилии?

М. М. МЕДВЕДЕВ (обращаясь к Д. П. Морозову и Г. П. Никулину):

– Можно еще раз [повторить], вот, эти фамилии [и] отчества?

Д. П. МОРОЗОВ (Начальник Секретной части радиокомитета):

– [А] он еще их помнит?

М. М. МЕДВЕДЕВ:

– [И] не только фамилии.

Г. П. НИКУЛИН:

– Якова Михайловича (Я. М. Юровского. – Ю. Ж.) помню.

Д. П. Морозов констатирует:

– Яков Михайлович Юровский.

Г. П. НИКУЛИН

– Михаила Александровича (М. А. Медведева (Кудрина). – – Ю. Ж.) помню. Себя помню. А остальных не помню. [Да, ещё] Павла Медведева помню.

Д. П. МОРОЗОВ

– Хорошо.

Г. П. НИКУЛИН

– [Ещё] Ивана (Алексея. – Ю. Ж.) Кабанова помню.

Д. П. МОРОЗОВ

– А, вот видите, – Иван.

Г. П. НИКУЛИН

– Если он только принимал участие. Да, кажется, он принимал. [Еще] Ермаков. Отчества [его я] не помню, звать только помню, как. Петр его звать»^[213].

Итак, Г. П. Никулин не запомнил фамилии только двух участников убийства. Что не удивительно, поскольку с этими людьми он мог мало общаться по делам службы. Или мог вовсе не общаться. Но М. М. Медведев утверждает со слов отца, что в ночь убийства в доме Ипатьева присутствовали С. А. Бройдт и А. Т. Паруп (А. Биркенфельд). Причём, эту информацию он письменно подтвердил 31 августа 1993 года на оборотной стороне стенограммы записи беседы с Г. П. Никулиным, хранящейся в РГАСПИ:

«В ЧК работал Сергей Бройдо (его звали в просторечии Серёжка Бройд^[214]). Арнольд Биркенфельд пришbёл в дом Ипатьева 16 июля под вечер с Ермаковым, Михаилом Медведевым (Кудриным) и Юровским. (Арнольд жил на квартире у Юровского.)

Сергей работал позднее в Вятской ЧК у Медведева (Кудрина). А Арнольд – оставлен в Екатеринбурге для подпольной работы в Иркутске, где его арестовали колчаковцы, как и Карла Ильмера (чекист УральОблЧК)»^[215].

Это же самое обстоятельство косвенно подтверждает и П. З. Ермаков, в своих воспоминаниях «Расстрел бывшего царя», отрывок из которого приводится ниже с сохранением орфографии подлинника:

«получил постановление 16 июля 8 часов вечера сам прибыл [с] двумя товарищами и др. латышем (вполне возможно, что именно этим латышом был А. Я. Биркенфельд. – Ю. Ж.), который служил в моем отряде, карательном отделе. прибыл [в] 10 часов в дом особого назначения, вскоре пришла мая машина малого типа грузовая»^[216].

Конечно, воспоминания П. З. Ермакова сплошь лживы и не отражают в полной мере подлинности происходящего, и особенно в той их части, в которой он постарался значительно преувеличить свою собственную роль. Зато в другой их части, которая, по его мнению, была не столь уж существенной, нет-нет да и проскакивает описание событий, похожее на правду.

И косвенное подтверждение этому – информация, полученная мной в разговоре с ныне покойным профессором Ю. А. Бурановым, который сообщил, что в начале 90-х годов имел возможность ознакомиться с показаниями П. З. Ермакова, которые тот в 1945 году давал сотрудниками УМГБ по Свердловской области. (В то время органы МГБ проводили проверку деятельности М. А. Медведева (Кудрина) в годы Гражданской войны.) Так вот, в них он этого латыша называл – «Ян»^[217].

Безусловно, читатель, достаточно хорошо разбирающийся в «царской теме», может предположить, что этим Яном мог быть кто-нибудь из этнических латышей, состоящих во внутренней охране Дома Особого Назначения. (Например, Я. М. Цалмс или ещё кто-нибудь другой.) Однако, учитывая тот факт, что вплоть до самого расстрела никто из «латышей» никуда не отлучался из дома Ипатьева, становится более вероятным предположение, что именно этим самым «Яном» вполне мог быть А. Т. Паруп, который именно в описываемый период проживал в Екатеринбурге под именем Арнольда Янова (Яновича) Биркенфельда. И хотя, будучи сотрудником Уральского Областной ЧК, он никак не мог служить под началом П. З. Ермакова, уже сама по себе схожесть имени «Ян» и отчества «Янович» не может не навести на некоторые размышления…

И хотя сам А. Т. Паруп в написанной им в июле 1932 года автобиографии не упоминает о факте своего личного участия в убийстве Царской Семьи, он, тем не менее, и не отрицает таковой, свидетельством чему является «образовавшийся пробел» в тексте этого документа:

«С момента провозглашения советской власти [и] до чешского переворота в июне 1918 г. работал членом коллегии Продов. Торг. Отд. Восточ. Сибири.

Во время чешского переворота в Сибири находился в Москве.

Осенью 1918 г. Штабом Восточно-Уральской дивизии был командирован через фронт для восстановления связи с Сибирскими организациями»^[218].

А это, в свою очередь, вкупе со всеми остальными приведёнными здесь обстоятельствами даёт нам ещё один повод для того, чтобы с немалой долей вероятности предположить возможное участие А. Я. Биркенфельда в рассматриваемом преступлении…

Вопросительные знаки в "Царском деле" - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Жук cтр.№ 94

Онлайн книга - Вопросительные знаки в "Царском деле" | Автор книги - Юрий Жук