Вопросительные знаки в "Царском деле" - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Жук cтр.№ 78

В связи с этим обстоятельством РВСР в самом срочном порядке предпринял ряд мер, главнейшей из которых становится создание Северо-Урало-Сибирского фронта, образованного 14 июня 1918 года. Командующим этим фронтом назначается Р. И. Берзин (Берзиньш), ранее занимавший пост Председателя Высшей Военной Инспекции РККА в Сибири. А Я. М. Свикке становится Комиссаром по особым поручениям при штабе этого фронта, и в случаях выполнения различных поручений пребывает в статусе члена Высшей Военной Инспекции РККА Сибири (теперь уже практически на Урале!), который в связи со сложившейся обстановкой даёт ему более расширенные полномочия.

20 июня 1918 года в помещении Почтово-Телеграфной Конторы Екатеринбурга состоялся разговор по прямому проводу между В. И. Лениным и Р. И. Берзиным, о котором уже рассказывалось ранее. Поводом же к нему послужили многочисленные слухи о якобы совершённом без суда убийстве бывшего Государя Императора уральскими большевиками.

С целью пресечения таковых В. И. Ленин вызвал к аппарату Р. И. Берзина и, со слов бывших чиновников этой конторы (Сибирева, Бородина и Ленковского), приказал последнему:

21 июня 1918 года Р. И. Берзин при участии членов Высшей Военной Инспекции РККА в Сибири (в составе которых, с некоторой долей вероятности, мог находиться и Я. М. Свикке), Военного Комиссара Уральского Военного Округа (Ф. И. Голощекина) и члена Всероссийской Следственной Комиссии (Ф. Н. Лукоянова?) посетил дом Ипатьева, после чего, убедившись в ложности распространяемых слухов, телеграфировал об этом факте 27 июня 1918 года в СНК и ВЦИК Р.С.Ф.С.Р., а также в Бюро печати Наркомата по военным делам.

Посетив ДОН вместе с Р. И. Берзиным (или же просто зная об этом факте), Я. М. Свикке в дальнейшем вот что напишет об этом в своих воспоминаниях:

Не трудно догадаться, что эпизоды с рапортом начальника охраны и с «сидевшим пулемётчиком» Я. М. Свикке явно позаимствовал из воспоминаний Р. И. Берзина, опубликованных уже после реабилитации последнего, в которых тот писал следующее:

А теперь, думается, следует сделать некоторые пояснения.

Видимо, не до конца надеясь на «человека Свердлова» Ф. И. Голощёкина, а также зная сепаратистские настроения «леваков» А. Г. Белобородова, Б. В. Дидковского, Г. И. Сафарова и др., В. И. Ленин выражал крайние опасения в отношении преждевременной расправы над Царской Семьёй, имея в своих дальнейших планах «выставить» оную в качестве весомого аргумента для смягчения кабальных для Советской России условий, предусмотренных Брест-Литовским мирным соглашением.

А исходя из этой гипотезы, сразу становится понятным, почему В. И. Ленин решил сделать Р. И. Берзина ответственным за судьбу Царской Семьи впредь до дальнейших указаний. Ведь на тот момент самыми испытанными бойцами партии были отряды латышских стрелков, небольшая часть которых находилась в непосредственном подчинении Р. И. Берзина. Но самое главное заключалось в том, что в то время Р. И. Берзин был, пожалуй, единственным на Урале человеком с самыми широкими полномочиями, способным выполнить любой приказ кремлёвского вождя.

Вот этим-то обстоятельством и воспользовался впоследствии Я. М. Свикке, перетянув, что называется, одеяло в свою сторону и приписав все заслуги в деле охраны и расстрела Царской Семьи латышским товарищам.

Но продолжим разбор приведённого ранее отрывка из «воспоминаний» Я. М. Свикке.

По логике вещей, рапорт члену Высшей Военной Инспекции в Сибири и Командующему Северо-Урало-Сибирским фронтом Р. И. Берзину должно было отдать главное должностное лицо в ДОН, а именно – комендант А. Д. Авдеев, состоявший в то время в этой должности. А в его отсутствие (что вряд ли могло иметь место, поскольку столь важные визиты, как правило, всегда были известны заранее) – его помощник А. М. Мошкин.

Но почему вдруг этот рапорт отдал Начальник внутренней охраны Я. М. Цельмс (правильно – Я. М. Цалмс), который, кстати говоря, никогда не состоял в этой должности, – непонятно. И уж тем более непонятно, каким образом всё это могло произойти, поскольку упомянутый Я. М. Цалмс появился в доме не ранее 8 июля 1918 года, то есть уже после того, когда Я. М. Юровский вступил в должность Коменданта ДОН.

Но такие «мелочи» – не препятствие для пера бывшего «начальника осведомительного отдела» и ближайшего соратника Р. И. Берзина. (В своё время Я. М. Свикке дописался до утверждения, что, будучи членом партии с 1904 года, давал Р. И. Берзину рекомендацию для вступления в партию уже в 1905 году!)

И ещё. Пулемёт, «наведенный через открытые двери» – также досужий вымысел Яна Мартыновича, так как в ДОН было три пулемётных поста: на чердаке, на террасе и в комнате нижнего этажа. А вот чтобы пулемёт стоял, наведённый в комнаты, – это уж перебор. Да и как ходить через эти двери – всякий раз спотыкаясь о пулемёт или пулемётчика? Думается, что нет. А посему этот «факт» заставляет сильно усомниться в том, что Я. М. Свикке был в доме Ипатьева во время содержания там Царской Семьи.

10 июля 1918 года Я. М. Свикке, сохраняя за собой номинальную должность члена Высшей Военной Инспекции РККА в Сибири (о причинах этого уже говорилось ранее), получает новое назначение и становится Комиссаром Типографии Штаба Уральского Военного Окружного Комиссариата, в круг основных обязанностей которого входили организационные мероприятия, связанные с налаживанием регулярного выпуска газет, издаваемых на русском, немецком, венгерском и латышском языках…