Семиевие - читать онлайн книгу. Автор: Нил Стивенсон cтр.№ 53

Противоположный конец капли именовался «бойлерной». Снаружи на нем был закреплен ядерный генератор размером с ведро, снабжавший каплю энергией. Вокруг него располагались разнообразные фланцы для присоединения водопроводных труб, электрических кабелей, охладительных трубопроводов и тому подобной всячины на случай, если несколько капель решат состыковаться вместе и образовать долговременный кластер.

Толстые прочные кольца по краям, где цилиндр соединялся с куполами, служили также для крепления всего, требующего структурной прочности – то есть откуда на корпус капли могло прийти значительное усилие. Из каждого кольца торчало в стороны восемь коротких спиц, а вокруг подобиями нимбов шли внешние кольца, к которым крепились маневровые двигатели и такелажное оборудование. Все эти детали конструкции выводились на орбиту внутри капель, а уже там их извлекали через стыковочный узел и прикручивали в невесомости работники в скафандрах. Нимбы служили также, чтобы растянуть и стабилизировать надувной внешний корпус там, где он имелся, но на трех первых экспериментальных каплях они просто торчали наружу, словно ободы велосипедных колес, утыканные маневровыми двигателями и перевитые трубопроводами.

От «переднего» до «бойлерного» нимба тянулся длинный штырь, присоединенный спереди шарниром, который можно было по команде вытянуть примерно на десять метров в сторону от капли. На конце штыря имелись камера, мишень и электромеханическое захватное устройство, а все это вместе именовалось «лапой». От «лапы» вдоль штыря бежал трос, уходивший к кабестану рядом со стыковочным узлом – на него, как нитка на катушку, было навито еще двести пятьдесят метров троса. Штырь, «лапа», трос и кабестан были предназначены для особого маневра, до сих пор никем не испробованного. В официальных документах НАСА он значился как стыковочная бола-операция, все остальные называли его просто «дать лапу».

В День 306, после того, как Каплю-2 и Каплю-3 собрали и проверили, была предпринята первая попытка стыковочной бола-операции. Она прошла в нескольких километрах от «Иззи». На случай неудачи ее проводили в тайне и без особого шума, на случай же успеха велась подробная видеосъемка. Существовало несколько общих сценариев неудачи – в переводе с инженерного это означало, что все могло не сработать таким огромным количеством способов, что продумывать их в подробностях не имело смысла. Следовательно, для каждой капли требовалось по квалифицированному пилоту – кому-то, кто достаточно хорошо разбирается в орбитальной механике и реактивных двигателях, чтобы вручную привести каплю обратно, если она выйдет из-под контроля. Таких никогда не бывало в избытке, а в данный момент на борту «Иззи» имелось всего четверо. На Земле сейчас тысячи отобранных в Жребии молодых людей обучались этой науке, пилотируя виртуальные капли в игровых симуляторах, но пока что никто из них не закончил тренировок и не прибыл на орбиту. В результате управление Каплей-2 взяла на себя Айви, Дина была при ней в качестве пассажира и помощника. Каплю-3 пилотировал недавно прибывший Маркус Лойкер, перешедший в астронавты пилот швейцарских ВВС, ветеран двух предыдущих миссий на «Иззи». Опыт полетов на мощных реактивных истребителях через альпийские ущелья служил достаточным подтверждением его квалификации. Помогал ему Ван Фухуа, один из первых китайских тайконавтов, прибывших на «Иззи» вместе с пионерами несколько месяцев назад.

Хорошо выспавшись и не слишком плотно позавтракав, все четверо собрались в «банане», чтобы в последний раз обсудить подробности с наземными инженерами, затем спустились по спице и, оказавшись в невесомости Х1, заскользили по Стержню – то есть вдоль главной оси станции – сквозь рабочие помещения и временные склады, пока не достигли крупного стыковочного модуля, а затем, через несколько поворотов, оказались в хомячьей трубе. Один за другим они проскальзывали внутрь. Дина, шедшая третьей следом за Маркусом, обнаружила, что угнаться за ним нелегко – подошвы его ботинок продолжали удаляться.

– Все равно что влезаешь на Даубенхорн, – сообщил он в какой-то момент, – только гравитация не мешает.

– Это что, гора? – уточнила Дина. Путь по трубе предстоял неблизкий, и она надеялась, что беседа поможет ей забыть о сосущем чувстве под ложечкой.

– Да, там известная в краях, где я вырос, виа феррата. Будет случай – обязательно съезди и попробуй.

Среди тех, кто недавно прибыл на «Иззи», говорить о Земле как о месте, куда можно вернуться, было распространенной бестактностью. Они воспринимали свой полет в космос как временную миссию, словно в прежние времена. Дина ничего не стала говорить. Маркус сам поймет свою ошибку, если уже не успел.

– А, ну да.

Понял.

– А что такое «виа феррата»? – спросила Дина, чтобы спасти ситуацию.

– Подъем на гору, где натянуты тросы, установлены лестницы, все такое.

– Чтобы лезть было легко? – предположила Дина.

– А, нет. Это совсем не легко. Скажем так – это способ превратить совершенно невозможный подъем всего лишь в чрезвычайно сложный.

– Понятно, – сказала Дина. – Неплохая метафора для того, чем мы тут заняты.

– Ага, точно! – откликнулся Маркус довольно бодро.

Они добрались до перекрестка хомячьих труб и, тщательно сверившись с фломастерными записями на стенах, оставленными предыдущими путешественниками, разошлись в разные стороны. Дина повела Айви направо, а Фухуа и Маркус продолжили движение вперед. Миновав три задействованных стыковочных узла и вскользь обменявшись приветствиями с обитателями модулей по другую сторону, Айви с Диной достигли конца трубы и прошли там через еще один узел.

Они оказались в цилиндрическом пространстве, диаметром в четыре метра и длиной в двенадцать, освещенном бело-голубым ледяным сиянием светодиодов. На стенах гладкой алюминиевой трубы были видны штрих-коды и трафаретные надписи, которые производители алюминия наносят на свою продукцию. Во всю длину трубы тянулся ровный сварной шов. В дальнем конце сквозь круглую плоскую решетку из стекловолокна – тошнотворно-зеленого цвета, вырезанную из стандартного промышленного материала для фабричных подмостков – виднелся купол «бойлерной», пронизанный трубопроводными и кабельными портами. Лестница из того же самого материала вела оттуда «вверх», к «переднему входу», через который сюда попала Дина, а следом за ней – и Айви. Дине сразу вспомнился Маркус и разговор о виа феррата. Лестница нужна, только если предполагается тяготение или хотя бы его приемлемый заменитель. В этом случае решетка с противоположной стороны капли станет полом.

Вернее сказать, одним из полов, самым нижним. Размеры капли позволяли разделить ее на целых пять этажей, установив дополнительные решетчатые диски. Для этой цели в стены на равном расстоянии друг от друга были вделаны упоры, но сами диски пока отсутствовали.

Оттолкнувшись от верхней ступеньки лестницы, Дина полетела «вниз», пока не остановилась, ухватившись за решетку «бойлерной». Потом развернулась так, что ноги уперлись в решетку, а голова оказалась направлена «вверх», в сторону входа. Ее глаза теперь были на одном уровне с вмонтированными в стену плоскими экранами. Они служили индикаторами и контрольными панелями для оборудования, установленного снаружи. В данный момент их обеих интересовало состояние закрепленной на куполе атомной бомбочки. У нее был свой собственный экран, который Дина, прикоснувшись, вывела из спячки. На экране появился графический интерфейс; он показывал температуру плутониевого шарика в сердцевине реактора, текущий выход тепла, число оборотов и прочие параметры двигателя Стирлинга, преобразующего это тепло в электричество, а также уровни заряда батарей и суперконденсатора, служившего буфером, чтобы запасать энергию, пока она не требуется, и высвобождать, если возникнет необходимость. На вид все было в норме. В таких системах мало что может испортиться. Тем более пока они совершенно новые.