Андерсен - читать онлайн книгу. Автор: Борис Ерхов cтр.№ 35

Затем автор письма уверяет Андерсена, что многотомное описание его нынешнего путешествия, планы создания которого он, как кажется, сейчас вынашивает, абсолютно никого не заинтересует. Описаний путешествий по Италии тысячи, и вряд ли он способен сообщить о ней что-нибудь новое. И разве это не самоуверенно и не эгоистично с его стороны — столь упорно навязывать читателю и критике свои мысли, когда в них отсутствует новизна? По-видимому, Андерсен думает, что успех «Агнете» возродит у критики и читателей интерес к его творчеству? Увы, это не соответствует действительности! В поэме повторяются давно знакомые по прежним его произведениям ребячески-наивные мотивы. Дошло до того, что один из уважаемых им литераторов (имя его в письме названо не было), которого Эдвард попросил ознакомиться с «Агнете», чтобы потом вместе заняться корректурой поэмы, не смог дочитать ее — из-за безнадежной уродливости и унылости сочинения. Литератор не захотел становиться «крестным отцом» такого произведения и советовал Эдварду поступить так же.

Самое лучшее для Андерсена сейчас, продолжает Эдвард, это перестать писать вообще или, по крайней мере, в течение двух ближайших лет — он ведь получает королевскую стипендию. Это не бог весть какие деньги, но жить на них можно! А пока — пусть отдыхает и наслаждается путешествием по Италии!

Наверное, почувствовав, что письмо получается грубоватым, Эдвард решил в конце подсластить пилюлю. Но получилось только хуже! Он сообщает, что недавно вышедшее «Собрание стихотворений» Андерсена получило наконец отзыв. Его написал маститый критик и один из директоров Королевского театра Кристиан Мольбек. В обозрении датской поэзии, напечатанном в «Литературном ежемесячнике», он сравнивает стихотворения Андерсена с произведениями Хенрика Херца, Кристиана Винтера и других молодых поэтов — в совершенно уничижительном для него тоне! Правда, пишет Эдвард, рассуждения Мольбека так искусственны, пристрастны и бездоказательны, что от такой критики книга его друга только выигрывает.

Андерсен был в совершенной ярости и 6 января записал в дневнике: «Я был потрясен так глубоко, так письмом уничтожен, что лишился чувств и веры в Господа и людей. Оно довело меня до отчаяния».

И далее 9 января: «Трудно порывать с давними отношениями, которые тебя мучают, но лучше поздно, чем никогда! Эдуард не будет более помыкать мной!» И заключает: «Обида, исходящая от врагов, хлещет бичом, а исходящая от друзей — жалит, как скорпионы!» Андерсен решается наконец и идет на отчаянный шаг: в резких выражениях заявляет Эдварду, что более не потерпит начальственного и покровительственного отношения! В то же время из уважения к его отцу, которому «обязан всем», письмо Эдварду он вкладывает в конверт, адресованный Коллину-старшему. Если тот пожелает, пусть отдаст его сыну и тем самым разрешит проблему, возникшую в их отношениях. От себя добавим, что Андерсен принял поистине макиавеллиевское решение!

20 февраля 1834 года Андерсен получил письма и от отца, и от сына. Йонас Коллин сообщал ему о большом огорчении, которое испытал, получив его послание. Он вполне понимает, что почувствовал Ханс Кристиан, прочитав последнее письмо Эдварда, — к сожалению, не прочитанное им заблаговременно. И он сразу сжег ответное письмо Андерсена его сыну. Ведь оно могло привести к разрыву между друзьями, который он не мог бы воспринять иначе как с болью в сердце. «Вы в столь же малой степени заслуживаете выговоров от моего сына, сколь он — Вашего гнева, излитого в расстроенных чувствах; ведь в глубине души он испытывает к Вам глубочайшее уважение и в случае необходимости всегда будет самым горячим Вашим защитником». Далее Йонас Коллин пишет: «Я ни в коей мере не поручал ему поучать Вас, но, дорогой Андерсен, у каждого человека есть свои недостатки, и это — недостаток его; мы должны с терпением относиться друг к другу».

Хотя Эдвард и не получил гневного письма Андерсена, уничтоженного его отцом (впрочем, мы знаем об этом только со слов последнего), он почувствовал, что своим посланием жестоко обидел друга, и в письме от 29 января 1834 года косвенно извинялся, объясняя причины своего раздражения. Он пишет, что не помнит точно, «что именно написал в том ужасном письме, но тогда ему было очень досадно»:

Письмо заканчивалось примирительно:

Андерсен читал отрывки из «Агнете» и в Риме — Торвальдсену и Херцу. Торвальдсен благоразумно оценил поэму в общих словах. Он похвалил ее музыкальность и гармоничность, прибавив, что от поэмы «так и веет Данией, ее родными лесами и озерами». Херц отозвался более конструктивно: «По окончании чтения он объявил, что не может на слух составить себе полного впечатления о всем произведении, но находит, что лирические места в нем удались. Упреки же копенгагенских критиков в слабости формы он объяснил тем, что баллада вообще потеряла от переработки ее в драматическую поэму» ^[133].

И действительно, Андерсен, по-видимому, ставил перед собой недостижимую цель. Он неправильно прочитал балладу, в которой столкновение человека со сверхъестественным магическим существом, традиционно заканчивающееся несчастьем, представлено в комическом, пародийном духе. Потерпевшей и вызывающей сочувствие стороной в ней представлен Водяной, воплощение грозных магических сил, выглядящий комично. Таким образом, шуточную балладу он хотел переделать в стихотворную драму серьезного и трагического звучания, что и предопределило ее неудачность.

Наступившее вскоре Рождество Андерсен встретил в большой компании датских, норвежских и шведских писателей и художников на вилле Боргезе, в домике, расположенном у амфитеатра в саду, у заменявшего елку апельсинового деревца. Он специально сочинил для праздника исполненную хором «Скандинавскую рождественскую песню», воспевающую дружбу и единство скандинавов: