Записки русского генерала - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Ермолов cтр.№ 29

Уведомлен будучи пленными, что недалеко впереди спасается артиллерия, он бросился за нею, но, обманувшись в лесу дорогою, он соткнулся с сильным отрядом кавалерии, от которого должен был ретироваться. Возвращаясь по той же дороге, зажег он парк, взятый им прежде. Преследующий его неприятель не смел приблизиться к переправе, и он обратно перешел беспрепятственно. Он при сем случае взял немало офицеров.

Казакам достались обозы и между ними экипаж ^[83] маршала Нея, его серебряный сервиз и другие вещи. Найдены серьги и браслеты, и трудно было бы понять, какое употребление делал из них господин маршал, если бы не истолковали вырезанные на серебре гербы разных польских фамилий и беспристрастие его к самым верным слугам Наполеона. Пруссия не успела еще умножить сих сокровищ!

Авангард пришел на ночлег к селению Деппен на речке Пасарге. На противоположном берегу селение Каллистен и довольно крутые возвышения занял неприятель. Передовые наши посты простирались по берегу до селения Эльдиттен, в котором неприятель имел укрепленный пост с несколькими пушками. Генерал Дохтуров, будучи близко с своим корпусом, не почел за нужное овладеть им, и он, оставаясь один на нашем берегу, прикрывал лучшую переправу, которая в прочих местах или была не столь удобна, или охраняема нами.

Вскоре за авангардом пришла армия и стала поблизости. 26-го мая неприятель, пользуясь выгодными высотами, беспокоил нас канонадою, продолжающеюся весь день, на которую мы отвечали; по берегу цепь егерей была в сильной перестрелке. У неприятеля примечено умножение войск. Казачьи пикеты дали знать, что то же замечено на правом фланге, особенно при селении Эльдиттен. День кончился без важных происшествий.

27 мая с самого рассвета в войсках неприятеля против авангарда и далее примечено общее движение. Стекались отовсюду войска, парки артиллерии, обозы. В десять часов усилены передовые посты и сильная загорелась перестрелка. Две колонны пехоты двинулись к селению Каллистен и колонна кавалерии с левого нашего крыла.

Однако колонна, опрокинув 7-й егерский полк под командою весьма не храброго подполковника Лаптева ^[84], так проворно пришла к батарее, где я случайно находился, что я почитал ее за свои войска, и только по белым перевязям можно было узнать, ибо на сем пункте были одни егеря. Встреченная картечью двенадцати орудий, она обратилась в замешательство.

Егерские полки, 5-й полковника Гогеля и 20-й полковника Бистрома, встретив ее у переправы, многих перекололи и вслед за нею ворвались в селение Каллистен, в котором вырезали все, что находилось. Другая неприятельская колонна пехоты, видя подоспевающие наши войска, возвратилась. Кавалерия, несмотря на огонь стрелков, спустилась в реку, но 26-й егерский полк полковника (фамилию его забыл), расстроив его батальным огнем, бросился на штыках с берегу.

Лошади, увязая в топкой реке, не могли обращаться проворно, и урон был значителен. После сего на несколько часов остались мы в покое. Князь Багратион приказал всему авангарду быть в готовности ^[85], и осторожность была полезна! В шесть часов пополудни неприятель начал канонаду против селения Каллистен, которое мы удерживали за собою. С большими силами приступил к нему, дабы вытеснить егерей наших.

Они защищались отчаянно, и несколько раз переходило из рук в руки селение; наконец, досталось превосходным его силам. Мы перешли на свой берег, и сражение прекращено заставшею темнотою. В сие время генерал-майор Иловайский 4-й ^[86] дал знать, что корпус маршала Сульта, переправившись у селения Эльдиттен, не менее трех верст подвинулся вперед. Движение сие могло отрезать дорогу авангарду, но мы готовы были отступить, ибо армия пред вечером отправилась к Гельсбергу чрез Гутштатт и частию чрез Лаунау.

Пред рассветом вышел авангард двумя колоннами. При первой генерала Маркова находился князь Багратион. Со второю генерал Багтовут следовал по большой дороге, и я был при ней с большею частию артиллерии. На половине дороги догнал нас неприятель: конница и казаки вступили в дело; из армии прислано нам несколько полков кавалерии. Между тем армия выходила из Гутштатта.

Дороги чрез лес не были удобны, и движение было медленным. Она в сей день двинулась по крайней мере четырьмя часами позже, нежели могла и должна была, а главная квартира, населенная множеством существ, не для одной только армии бесполезных, в то время как мы дрались, и не с выгодою, против неравенства сил, весьма покойно предавалась разным прихотям, и для защиты их дежурный генерал привез князю Багратиону приказание удерживаться сколь можно долее, и еще присланы кавалерийские полки.

Некоторые атаки были совершенно в пользу нашу. Один драгунский Италиянский полк, отброшенный к болоту, хотел спешиться и уйти, но, окруженный, почти весь попал в плен. Но когда в большом количестве пришла пехота, мы только что могли удержаться на высотах у самого Гутштатта. В сей день с моею ротою я был в ужаснейшем огне, и одну неприятельскую батарею сбил, не употребляя других выстрелов, кроме картечных. Прикрывавший роту С.-Петербургский драгунский полк стоял под выстрелами с невероятным хладнокровием.

Мы последние отступили за арьергардом и мост чрез реку Алле сожгли за собою. Неприятель занял город. Пехота его наполнила дома, лежащие по берегу. Я вытерпел ружейный огонь и не прежде отошел от города, как загорелся он в нескольких местах. Я платил негодным жителям, приверженным к французам, за то, что в феврале, когда 5-й егерский полк был вытеснен из города, они изъявили радость рукоплесканиями и делали насмешки.

Отступивши к Гейльсбергу по следам армии, авангард расположился, не переходя реки.

29 мая авангард послан к селению Лаунау, где уже находился отряд, дабы остановить неприятеля, если возьмет он сие направление. В сем не до́лжно было сомневаться, ибо дорога сия гораздо лучше всех проходящих лесом, которые сверх того оканчиваются плоскостию, слишком тесною, чтобы на оной могла поместиться армия.