Девушка, которая искала чужую тень - читать онлайн книгу. Автор: Давид Лагеркранц cтр.№ 43

Ракель не раскаивалась – на это она, похоже, вообще не была способна. Иногда эта ее особенность казалась странной ей самой. Может, для раскаяния у нее не хватало какого-нибудь гена? Тем не менее иногда ее беспокоили последствия некоторых ее поступков…

Ракель прислушалась. Со стороны Карлсбергвеген доносились крики и смех. В квартире пахло моющими средствами и больницей. Она взглянула на наручные часы, встала из-за стола и взяла сумку, – на этот раз черную и более современной модели. Потом надела аккуратный черный парик, достала солнечные очки, пару шприцов, ампулы и изящный светло-голубой флакон. Вытащила из гардероба трость с серебряным набалдашником и сняла с полки в прихожей серую шляпу. После чего вышла из дома и стала ждать Беньямина.

* * *

Хильда фон Кантерборг плеснула в бокал белого вина. Конечно, она страдала алкоголизмом и все-таки пила не так много, как могло показаться со стороны. На людях она вообще часто на себя наговаривала. Ведь Хильда не была опустившейся аристократкой, как полагали некоторые. Как не была и пьяницей, которая целыми днями только и делает, что потягивает винцо. Время от времени она еще публиковала статьи в журналах по психологии под псевдонимом Леонард Барк.

Собственно, ее отца звали Вильмер Карлссон. Он занимался маклерством и финансировал какие-то проекты, пока не был осужден окружным Сюндсвалльским судом по делу о крупном мошенничестве. После этого он обратил внимание на молодого лейтенанта-драгуна по имени Юхан Фредрик Кантерберг, скончавшегося на дуэли в 1787 году и не оставившего потомства. Вильмеру Карлссону пришлось пустить в ход всю свою изворотливость, чтобы – вопреки строгим правилам Рыцарской палаты – не только сменить фамилию, но даже добавить к ней частичку «фон». Притом что, присвоив себе фамилию погибшего лейтенанта, Вильмер Карлссон несколько видоизменил ее и стал называться не «Кантерберг», а «Кантерборг».

Хильде ее новая фамилия казалась слишком напыщенной. Особенно после переезда отца в убогую «двушку» в центральном районе Тимро. Фамилия «фон Кантерборг» смотрелась на щитке так же нелепо, как чувствовала бы себя сама Хильда в дворянском собрании. Хотя, возможно, именно фамилия роковым образом повлияла на ее поведение. Это вопреки ее «благородству» девочка рано попробовала наркотики и стала водиться с разными оборванцами. При этом Хильда хорошо успевала в школе, а потом поступила в университет на психолога. Она никогда не отличалась усидчивостью, но была умна, хороша собой и любознательна, чем сразу обратила на себя внимание преподавателей. Кроме того, Хильда была человеком с твердыми моральными принципами – пусть не совсем такими, какие требовались от девушки в то время. Возможно, она не отличалась скромностью, зато с детства ненавидела ложь и никогда не имела дела с предателями.

Как-то раз в одном из ресторанчиков на Рёрстрандсгатан в Васастане Хильда увидела профессора социологии Мартина Стейнберга. Это случилось незадолго после ее защиты. Стейнберг был высокий, видный мужчина с аккуратными усами, чем-то похожий на Дэвида Нивена ^[32]. Его супругу Гертруду – коренастую женщину четырнадцатью годами старше его – нередко принимали за его мать. Но, как поговаривали, Мартин встречался с другими женщинами. Поговаривали также, что он – человек с большими связями. Когда-то Стейнберг занимал должность ректора в Высшей школе социологии и руководил важными исследованиями. Хильда считала его догматиком, но была очарована им не меньше других. И виной тому были не только пресловутая харизма профессора Стейнберга и его неотразимая внешность. Хильда видела в нем загадку, которую ей хотелось разгадать.

Поэтому она вздрогнула, когда заметила Стейнберга в зале ресторана в компании женщины, так не похожей на его жену. У спутницы профессора были короткие волосы лимонного цвета, стройная фигура и изящные длинные пальцы с ярко-красными ногтями. Из всего этого, конечно, не следовало, что дама – любовница профессора, но он явно смутился, поймав взгляд Хильды. Сама не зная почему, та вдруг почувствовала себя несмышленой девочкой, которая подглядывает за взрослыми в замочную скважину, и быстро покинула ресторан. Всю следующую неделю профессор Стейнберг бросал на нее любопытные взгляды, а потом предложил прогуляться с ним в леске возле института.

День выдался пасмурным. Стейнберг долго молчал, словно собирался с силами сказать ей что-то очень важное, а потом начал беседу с неожиданного вопроса:

– Скажите, Хильда, вы когда-нибудь задумывались, почему вы такая, какая есть?

– Задумывалась, – коротко ответила она.

– Это важный вопрос, – продолжал Мартин, – причем не только для нас с вами.

Именно так все и началось. Хильда оказалась втянутой в «Проект 9», в котором первое время не видела ничего, кроме невинного эксперимента. Ведь детей и без того всегда обследовали, подвергали тестированию, прежде чем направить в приемные семьи. Одни из подопечных Хильды демонстрировали потрясающие способности, другие на их фоне выглядели скромнее. Но результаты в любом случае не афишировались, и вообще ничто не говорило об использовании детей в каких-то неблаговидных целях. Профессор Стейнберг и его коллеги вели себя безукоризненно корректно. Вскоре были сделаны первые выводы, окончательно убедившие Хильду в практической и научной важности проекта. Тем не менее оставалось много вопросов, первый из которых – по какому принципу отбирались дети и почему многие из них попадали в столь чуждую социальную среду. Понимание пришло постепенно, но дверь к тому времени уже захлопнулась. Хотя, положа руку на сердце, Хильда до сих пор не видела ничего плохого в самом проекте. Как и всему эксперименту, так и каждому случаю в отдельности можно было найти вполне приемлемое моральное оправдание.

Но потом Карла Сегера застрелили на лосиной охоте, и Хильде стало по-настоящему страшно. Она решила вырваться, покончить со всем этим. Мартин и Ракель сразу это почувствовали. Они предоставили ей возможность уйти, но не сразу. Прежде Хильда должна была помочь одной девочке. Эта девочка и ее сестра-близнец жили на Лундагатан в Стокгольме. Родительский дом давно стал для них настоящим адом, но власти ничего не предпринимали. Хильда решила устроить девочку в приемную семью, но передумала, как только сошлась ближе и с ней самой, и с ее мамой. Хильда защищала их, и это стоило ей карьеры и едва ли не жизни. Но до сих пор она гордилась собой и считала этот свой поступок едва ли не самым важным, что она сделала за годы работы в команде Стейнберга.

Хильда допила «Шардоне» и выглянула в окно. День клонился к вечеру, и на улицу уже высыпали толпы гуляющих. Почему бы ей самой не посидеть с книжкой в каком-нибудь кафе под открытым небом?

Она задумалась. Внезапно ее внимание привлекла высокая женская фигура, только что высадившаяся на улицу из черного «Рено». Хильда сразу узнала Ракель Грейтц. Удивляться здесь было нечему, Ракель время от времени навещала и поддерживала ее. Но в последнее время она изменилась. Досаждала Хильде бестолковыми звонками, будто о чем-то беспокоилась, и даже снова начала угрожать. Сейчас Ракель стояла на тротуаре, одетая, как на маскарад, тем не менее вполне узнаваемая. Рядом с ней Хильда увидела Беньямина Форса – друга и телохранителя Ракель, который часто сопровождал ее, особенно когда требовалась физическая сила. Хильда перепугалась и поняла, что ситуация требует от нее незамедлительных действий.