Тайна трагедии 22 июня 1941 года - читать онлайн книгу. Автор: Бореслав Скляревский cтр.№ 78

«Ну и как прикажете расценивать подобное, если оно уже тогда носило явно системный характер, но именно тот системный характер, который только на бездарность, ничего нового в стратегическом опыте вермахта, не видевшего Тимошенко, не спишешь. Тут явно о другом следует думать — ведь с маниакальным упрямством, фактически умышленно, делались одни и те же грубейшие ошибки, приводившие к еще более тяжелым последствиям. И всякий раз, обратите внимание, без прикрытия с воздуха, без взаимодействия с пехотой, без тщательного учета действий противника. И каждый раз танки тонут в болотах… Как будто специально?! Что, Тимошенко ничего не знал о современной на тот момент войне, что поступал только так, как придется?! Он что, вообще ничего не соображал, что специально загонял танки в болота, чтобы потом оправдываться подобной «объективной» причиной?! А ведь, напоминаю об этом вновь, до 10 июля 1941 года Тимошенко был не только наркомом обороны СССР, но и председателем Ставки Главного Командования, первым на войне Главнокомандующим. Что же прикажете думать обо всем этом, если оно носило столь явно злостный системный характер. Соответственно и выходит, что и второй жутчайший разгром Западного фронта был не только не случаен, но и закономерен, как, впрочем, и первый, устроенный Павловым! Разве не так? Хуже того. Как же теперь прикажете расценивать ситуацию с Харьковской операцией, если все это повторилось один к одному?! С той лишь разницей, что таких болот там не было, чтобы сотнями танки топить». /40, 50/.

Вот так Тимошенко и Хрущев и угробили людей в Харьковской операции, а когда представилась возможность безнаказанно солгать, то Хрущев, хорошо известный своей подлой душонкой, не преминул это сделать, подлец. Во всем обвинил Сталина, мерзавец. А правда — вот она, выше изложена абсолютно точно!

Мы посмотрели трагедию Харьковских операций в 1942 году, трагедию Смоленских операций осенью 1941 года, когда во главе ЮЗН и ЮЗФ стоял в первом и втором случаях бывший нарком обороны маршал Тимошенко, и надо сказать, что такая же трагедия произошла на Западном фронте и 22 июня 1941 года, и действительно все это произошло только в результате подставы войск западных группировок, и имя этой подставы — немедленный встречно-лобовой контрблицкриг при «жесткой обороне», которая была определена псевдостратегическими устремлениями Наркома обороны Тимошенко и начальника Генштаба Жукова.

К этим трагедиям привела органическая ненависть начальника Генштаба генерала армии Г. К. Жукова к штабной работе, при поддержке ничего нового не увидевшего в стратегии противника, Наркома обороны С. К. Тимошенко, при этом оба руководителя РККА не скоро осознали, что подставили свои войска под полный разгром.

Нужно сказать. что в условиях стратегии «жесткой обороны», в которые были изначально поставлены наши войска в первую очередь решениями и действиями Генштаба, в ходе боевых действий наши воинские части постоянно попадали в окружение и «котлы», и все это происходило не просто так, наблюдалась какая-то закономерность.

Ведь все решения и действия ГШ во главе с Жуковым, под особым патронажем Тимошенко, были сведены к организации встречно-лобового контрудара единым 4500-километровым фронтом, а когда это не вышло, так как ничего подобного не могло выйти по определению, то изготовившиеся к такому варианту действий и имевшие на руках майские 1941 года предписания Генштаба только для указанного варианта действий войска мгновенно оказались в крайне уязвимом положении, когда продолжать обороняться становилось практически невозможно, — у людей наступает паралич воли, появляется страх, паника и растерянность.

Тут надо понять, что окружение и паника возникают не на пустом месте. Все очень просто. Оказывается, уже в самый первый день войны(!) Тимошенко и Жуков пытались на самом высоком уровне узаконить в представлении у Сталина ситуацию паники и страха, которые якобы охватили наши войска, и что оба руководителя РККА нарвались на резкие критические высказывания Сталина в свой адрес. Именно тогда 22 июня И. В. Сталин высказался по поводу их болтовни: «Вы прикрываетесь проблемой внезапности. Имейте в виду, немцы внезапностью рассчитывают вызвать панику в частях нашей армии». Но в данном случае возникает два естественных вопроса. Во-первых, откуда Тимошенко и Жуков в середине первого дня могли что-либо знать о положении на фронтах? Как известно, связи у них с фронтами не было. Во-вторых, зачем они хотели убедить Сталина фактически в разложении армии.

А ведь даже с точки зрения аргументации их заявления Сталину о внезапности выглядело весьма глупым, — всего 14 часов назад Тимошенко и Жуков отправили в войска Директиву, в первых строках которой буквально звенело — «возможно внезапное нападение»!

Вот почему очень хотелось бы найти вразумительный ответ на вопрос, чего же добивались Тимошенко и Жуков от И. В. Сталина?!

Мне кажется, что ответ на данный вопрос был получен в ходе войны при изучении проблем морального и идеологического свойства. Дело в том, что в начальный период войны на имя Сталина хлынул поток отчаянных жалоб от рядового состава армии, на приводящую к массовой гибели личного состава и потере позиций, несуразность действий командиров всех уровней. По сути своей это неслыханное явление, когда войска откровенно жалуются на командиров уже в ходе войны, но все это, к сожалению, имело место быть, причем, что особенно странно, чем больше проходило времени с момента начала агрессии, тем чаще в этих жалобах звучали откровенные намеки на предательство командования всех уровней, а нередко и прямые утверждения по этому поводу.

Приведу одно из многих писем начального периода войны на имя И. В. Сталина.

15 августа 1941 года.

Политуправление РККА. Копия — в ЦК ВКП(б)

Секретарю ЦК И. В. Сталину.

от политбойцов — членов ВКП(б): Окунева А. Ф., н/б— № 3483297, Кузнецова В. Г., Бычкова А. И.

Считаем нужным сообщить следующее:

Вместе с другими товарищами-политбойцами в начале августа мы прибыли на Смоленское направление на участок фронта, занимаемый 89-й дивизией. И что же? Прекрасный боевой дух политбойцов в несколько дней был подорван бессмысленной (на наш взгляд преступной) тактикой изолированных наступлений отдельных рот и батальонов на линии обороны противника, при отсутствии наших танков и самолетов. Причем все эти наступления проводились днем, словно, нарочно, для того, чтобы побольше вывести из строя наших политбойцов, из которых, в основном состояли роты 400-го и 536-го полков, так как основной их состав выбыл раньше. Так с 6. 08. 1941 г. днем по открытому полю, не имея перед собой никакой определенной задачи, наступала 7-й рота 3-го батальона 400-го стрелкового полка. Поползав по полю взад-вперед, она потеряла половину личного состава. Так было и 12 августа с ротой 2-го батальона 536-го стрелкового полка, 11 августа с разведотрядом 8-й роты 400-го стрелкового полка и т. д.

В итоге за неделю был истреблен не только боевой дух, но и личный состав, от сотен бойцов 400-го и 536-го стрелковых полков остались десятки и единицы бойцов. В результате так организованных, вернее совсем неорганизованных наступлений наши замечательные политбойцы умирали на поле боя с горьким сознанием бессмысленной гибели.