Жуков. Маршал на белом коне - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Михеенков cтр.№ 120

Тот разговор по телефону стенографисты зафиксировали не полностью. Но офицеры штаба запомнили, что, когда командующий положил трубку, в сердцах пальнул одним привычным словцом, но значительно огрублённым, более соответствующим случаю.

Племянник Георгия Константиновича Виктор Фокин рассказывал: «“Мудачок” — любимое словцо Жукова. Но в этом словце не было жуковского гнева, скорее, редкие для Жукова снисхождение и ирония. Меня он тоже так называл».

Зимой 1945-го командующего 2-м Белорусским фронтом маршала Рокоссовского, человека, как известно, интеллигентного и выдержанного, приведёт в ярость бездеятельность командующего 50-й армией и он отстранит генерала Болдина от командования и потребует, чтобы духу его не было в расположении фронта. К тому времени приказ № 270 подзабудется, превратится в этакий анахронизм первого периода войны, командиры станут инициативнее, самостоятельнее. Точно так же с маршалом бронетанковых войск Ротмистровым поступит генерал армии Черняховский ^[142]. Не возьмут его к себе ни командующий 1-м Белорусским маршал Жуков, ни командующий 1-м Украинским маршал Конев. Судьба же генерала Болдина сложится более благополучно: «герой» Зайцевой Горы встретит Победу на 3-м Украинском в должности заместителя командующего.

Так что с теми, кто воевал спустя рукава, не с полной отдачей сил, у Жукова отношения не складывались. И свои эмоции он не всегда скрывал.

Двадцатого апреля 1941 года после очередной провальной атаки 50-й армии Жуков вновь позвонил Болдину.

«Жуков: 112-я бригада у вас дерётся на левом фланге, и есть сведения, что она ворвалась в Гореловский, а 108-я и 11-я второй день бой не ведут. Почему они не помогают ни 112-й бригаде, ни пехоте?»

Болдин ответил подробным докладом, суть которого заключалась в том, что «большая часть танков 108-й и 11-й танковых бригад бездействуют по технической неисправности», что атаки танков и пехоты на опорные пункты Гореловский и Малиновский закончились неудачей из-за сильного артиллерийского огня и налётов штурмовой авиации, «дело с дорогами очень плохо и с каждым днём ухудшается…».

«Жуков: Во-первых, первый раз слышу, что 11-я, 108-я танковые бригады растрёпаны. Это, кажется, будет по счёту пять или шесть растрёпанных бригад. Вы были обязаны, согласно приказу, производить тщательное расследование о каждом погибшем танке или выбывшем из строя и немедленно доносить факт, достойный сожаления, невыполнения приказа. Вынужден буду назначить следствие. Вы всё время доносили о том, что высота 268,8 находится в ваших руках, а сейчас докладываете — северо-восточные скаты в руках противника. Не пойму я вас, почему вам понадобилось вести танки на артиллерийский огонь. Непонятно, можно было танки подвести по юго-западным скатам. Но дело, видимо, не в том, где их вести, а, главное, вести нечего вам, всё растрепали. Если так легкомысленно будут бросаться танки, как до сих пор вы бросаете на нерасстроенную систему огня, ничего у вас не выйдет. Непонятно мне, для чего у вас врываются танки наподобие: ворвались в Гореловский, ворвались в Малиновский, а пехота, оказывается, отбита организованной системой огня. Азбучная истина обязывает: прежде, чем бросить танки, нужно подавить систему огня, а тогда только бросать танки. А у вас делается наоборот. Вам об этом неоднократно давалось указание, но, видимо, до сих пор эти элементарные истины не поняты, и танки продолжают гибнуть без всякой пользы. Бросание танков без подавления системы огня противника я считаю АВАНТЮРОЙ. Виновников гибели танков, танкистов, безусловно, надо судить. В отношении паники от авиации противника, могу только предложить одно, пресекать эту панику в корне. Никакой массовой гибели от бомбометания на протяжении всей войны не было и нет сейчас. Всё это выдумывается для оправдания невыполнения приказа, для оправдания потерь, которые получились при панике в Фомине 1-е, о чём нас информировал Быстров, и массовых потерь от плохой организации боя, массовых потерь от той вакханалии и беспорядка, который существует и творится в армии. Ваша авиация сейчас бездействует, об этом вы пишете в донесениях, но не отчитываетесь в невыполнении приказа, о подготовке аэродрома. А ведь был приказ, обязывающий Военный совет подготовить армейский аэродром, но вы этого приказа не выполнили, авиация ваша не летает сейчас. Могу только предложить вам выполнить приказ о быстрейшем введении в строй аэродрома. Истребительной авиации фронтовой я больше 20–25 самолётовылетов вам дать не могу, и то они над полем боя, как показал опыт, могут быть не более 20–25 минут. Значит, прежде всего, я обязываю вас организовать настоящую зенитную оборону, средствами самих войск, твёрдой рукой бороться с паникёрами и распространителями панических слухов, по существу агитирующими за немецкую авиацию, и навести в этой части полный порядок, чтобы войска стойко встречали авиацию и не разбегались бы, как об этом свидетельствует в донесении Быстров и о чём вы, к сожалению, до сих пор не донесли.

Вы сейчас докладываете, что противник подбрасывает резервы. Что же, об этом я вас предупреждал неоднократно и лично, и в документах. А вы как считали, противник будет мух ловить? Нет, ловить мух он не будет. Каждую вашу проволочку во времени он использует для манёвра и постарается вас обыграть, а обыграть вас ему труда не составит потому, что ваши войска стоят на месте, не маневрируют огнём сами, стоят на месте, не двигаются, а такого противника бить не трудно. Если вы в течение двух ближайших дней не разобьёте противника в районе действия ударной группы, противник вам подготовит большую неприятность, я бы сказал даже крупную неприятность, от которой и вам, и нам придётся краснеть, и отсюда делайте свои выводы и расчёты. Где сейчас находится Захаров, как он показывает свои способности?

Болдин: Товарищ Захаров находится на наблюдательном пункте в районе Зимницы. С моего НП, где находится товарищ Захаров, организовано непосредственное управление войсками и боем правого крыла ударной группировки армии. Вместе с товарищем Захаровым находится начальник артиллерии армии и товарищ Мартынов. Они все втроём мне помогают управлять войсками и боем правого крыла ударной группировки армии. Товарищ Захаров держит себя хорошо.