Вильгельм Завоеватель. Викинг на английском престоле - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Дуглас cтр.№ 7

В 1030 году Роберт Руанский вернулся из изгнания, отменил интердикт, и положение в Нормандии начало медленно, но верно стабилизироваться. В связи с этим большой интерес вызывает договор, подтверждающий право кафедрального собора Руана на владение движимым и недвижимым имуществом. Документ подписан архиепископом и герцогом и формально является актом, свидетельствующим об их примирении. Вскоре благодаря Роберту Руанскому прекратилась и Бретонская война. Архиепископ организовал в Мон-Сен-Мишеле встречу своих враждующих племянников и убедил их заключить перемирие. Все условия достигнутого тогда соглашения не известны, но очевидно, что оно включало признание Аланом III герцога Роберта I в качестве главы нормандского правящего дома. Но важнее было то, что оно восстанавливало те доверительные отношения между двумя династиями, которые сложились при Ричарде II. Выгода была обоюдная. Алан III получил возможность заняться подавлением собственных противников, которые начали поднимать головы в Бретани. Роберт I освободился от забот по защите западной границы своего герцогства и мог рассчитывать на поддержку Алана в решении внутренних проблем Нормандии. Вполне естественно, что Роберт Руанский оставался ключевой фигурой в правительстве до своей смерти в 1037 году. За это время он успел еще немало сделать и для укрепления герцогской власти, и, что нам интереснее, для создания условий, обеспечивших приход к власти Вильгельма Завоевателя.

Одним из следствий вышеописанных событий было появление в Нормандии очень влиятельной политической группировки, состоявшей из земельных магнатов, которые поддержали Роберта I в период междоусобицы. Ее негласным лидером являлся граф Бриона Жильбер, внук герцога Ричарда I и представитель семьи, считавшейся одной из самых знатных не только в Нормандии, но и в Англии. Это был человек, амбиции которого были столь же велики, как его земельные владения, занимавшие чуть ли не всю центральную часть герцогства. Кроме того, он дружил с молодым герцогом и даже неоднократно подтверждал его подпись на важных государственных документах. Но он был не единственной примечательной личностью, входившей в ближайшее окружение Роберта I. Не менее любопытна фигура брата жены Ричарда I – Осберна, представителя одной из самых богатых семей Нормандии, который за период гражданской войны сумел еще больше расширить свои владения. Немаловажным представляется и тот факт, что он являлся стюардом Роберта I, то есть управляющим его хозяйства.

Герцогская власть продолжала укрепляться, хотя рецидивы недавних раздоров и анархии давали о себе знать еще довольно долго. Так, уже после примирения со своим дядей Роберт I был вынужден применить вооруженную силу против епископа Байе Гуго, который отказался выполнять его приказы и заперся в своем замке в Иври. Но это было скорее исключением, чем правилом. Авторитет Роберта I на заключительном этапе его правления был высок как в самом герцогстве, так и за его пределами. Правители соседних земель предпочитали иметь его в качестве союзника или, по крайней мере, обеспечить отношения нейтралитета. Мы еще затронем вопрос об отношениях с Кнутом Великим, но стоит напомнить, что и король Англии Этельред II с женой и двумя сыновьями искал убежища в Нормандии. Известно также, что какое-то время при нормандском дворе находился Болдуин IV Фламандский. В 1031 году Роберт I сумел обеспечить сбор всех причитающихся королю Франции податей и мог теперь с полным правом рассчитывать на его поддержку. Внутри герцогства он имел твердую опору в лице набирающей силу новой аристократии и пользовался поддержкой самого влиятельного человека в Нормандии архиепископа Руанского.

Такова была обстановка к 1034 году, когда герцог неожиданно объявил о намерении отправиться в паломничество. Это решение многих смутило, так как для его принятия не было никаких веских оснований. Но Роберт был непреклонен. Его не остановило даже то, что против его поездки решительно высказывались практически все крупнейшие землевладельцы, составлявшие его ближайшее окружение. С точки зрения логики современного человека понять и объяснить этот поступок трудно. Можно лишь напомнить, что речь идет о каком-то странном для нас, но не редком для того времени явлении. В 1002 году в Святую землю отправляется замаливать грехи Фалк Нерра, граф Анжу, снискавший у современников прозвище Грозный. Шесть лет спустя то же самое сделал Жофрей Бретонский. Чуть позже брат английского короля Гарольда II Свейн Годвинсон, которого даже собственные соратники осуждали за буйный нрав и жестокость, направился в Иерусалим и погиб от холода в Анатолийских горах. И это лишь наиболее известные и трагические примеры. Люди XI века жили в атмосфере постоянной борьбы и религиозных убеждений. Первое заставляло их совершать страшные поступки, второе – накладывать на себя почти столь же строгие епитимьи. Нет ничего удивительного, что желание стать пилигримом охватывало очень многих. В Нормандии паломнические традиции ко времени герцогства Роберта I, судя по всему, были уже довольно сильны. Источники сообщают, например, о большом количестве нормандских пилигримов, направлявшихся в южноитальянский город Монте-Гаргано, чтобы поклониться мощам святого Михаила. Известно, что участие в снаряжении одной из таких паломнических экспедиций, возглавляемой аббатом прихода Сен-Ванн Ричардом, принимал участие сам герцог. Не исключено, что уже тогда его мучило чувство вины, которую, по современным ему представлениям, можно было загладить только с помощью тяжелого паломничества. Более поздние авторы однозначно указывают, что он отправился в Иерусалим, чтобы замолить грех братоубийства. Но даже если это не совсем так, нет ничего удивительного в том, что молодой, но уже много повидавший в жизни человек увлекся романтикой странствования к Святой земле.

Приняв твердое решение, он собрал для совета самых могущественных нормандских аристократов во главе с архиепископом Руанским. Участники съезда пытались переубедить его. Они доказывали, что неразумно оставлять без правителя герцогство сразу после многолетней гражданской войны, которую с таким трудом удалось прекратить. С полным на то основанием говорилось, что в Нормандии на текущий момент нет человека, которому можно было бы безоговорочно доверить защиту интересов самого Роберта и, что еще опаснее, нет преемника, который мог бы бесспорно претендовать на престол, в случае если он не вернется. С последним аргументом герцог вроде бы согласился. Но ответом на него стало появление в зале его незаконнорожденного сына Вильгельма и просьба признать мальчика законным наследником. Присутствующим ничего не оставалось делать, как выполнить ее. Они дали обычную в подобных случаях клятву верности и уважения будущему сюзерену. Довольный Роберт вскоре покинул Нормандию и больше ее уже никогда не увидел.

История его паломничества очень быстро дополнилась легендами. Рассказывают, что Роберт выехал из Руана в сопровождении блестящей свиты и его доброта и богатство потрясли даже самого «императора Востока». К этому присовокупляются похвалы в адрес набожности герцога-пилигрима и описания щедрых даров, которые он доставил к Гробу Господню. Впрочем, относиться к этому как сплошному вымыслу было бы тоже несправедливо. Известно, что и другие нормандские герцоги выделяли крупные пожертвования для Святой земли. Видимо, мы имеем дело с собирательным образом, базирующимся на частично достоверных, а частично вымышленных фактах. Решение Роберта I отправиться в паломничество не могло не возбудить фантазию современников, а его трагический финал тем более. Возвращаясь из странствия, герцог скончался от смертельной болезни, которая настигла его в Малой Азии. Существует версия, что он был отравлен. Но она появилась не ранее 1053 года и, скорее всего, является вымыслом. Доподлинно можно утверждать только то, что шестой герцог Нормандии Роберт, названный потомками Великолепным, умер в первых числах июля 1035 года в Никее Битинийской.