– Вы тоже с дрезины? – спросил тот же голос, что разговаривал с машинистом.
Гончая кивнула.
– Что делали в туннеле?
Человек держался как старший, хотя, судя по голосу, был моложе остальных. Кстати, и ремонтники обычно не задают таких вопросов!
– Искали других пассажиров, – честно ответила Гончая.
– Нашли?
– Да, мертвого мужчину и женщину с раненой рукой.
– Эту? – молодой человек указал лучом своего фонаря на подъехавшую дрезину. Там Гончая увидела оставшуюся без рукава, но не лишившуюся руки тетку. А кроме этого, что было гораздо важнее, она заметила автомат со сложенным прикладом, висящий на правом плече человека с фонарем. Больше оружия ни у кого не было, и это только подтвердило, что этот незнакомец вовсе не ремонтник.
– Да.
– Это вы ее перевязали? – Голос молодого человека немного потеплел.
– Я.
– Старикан еще был с баулом, – не к месту вспомнил машинист. – Он с краю, последним сидел.
– Видели его? – спросил у Гончей мужчина с автоматом.
– После обвала нет. Там дальше завал на путях.
– Мы пойдем глянем, Шериф? – обратился к молодому человеку один из ремонтников, подтвердив догадку Гончей относительно его имени.
– Позже, – не повышая голоса, ответил Шериф. Последнее означало, что бригада слушается его беспрекословно. – Забыли, что в перегоне между Парком и Октябрьской случилось?
Гончая насторожилась. О происшествии в туннеле между Парком Культуры и Октябрьской она ничего не слышала, но обстановка сейчас не располагала к расспросам.
– А чего там случилось? – выручил ее машинист.
Ремонтники молча уставились на Шерифа, и тот после недолгих раздумий сказал:
– Нападение. Два дня назад с Октябрьской шла грузовая дрезина с товаром. Вот на нее и напали. На первый взгляд – твари. Все в крови, на телах охранников раны от зубов и когтей, оружие не тронуто. Но товар пропал! А зачем тварям товар? Стали разбираться, вот в одном из трупов хирург пулю и нашел, которую нападавшие проглядели. Они остальные пули вырезали, поверх еще раны железными крючьями нанесли, чтобы на мутантов нападение списать, а одну пулю пропустили.
Упоминание о найденной в трупе пуле заставило сердце Гончей тревожно забиться в груди.
– Кто ж это сделал? – вскинулся машинист.
– Разбираемся, – коротко ответил Шериф.
– Не, – покачал головой один из ремонтников. – Здесь другое. Обвал он и есть обвал. Во, глядите.
Луч его фонаря пробежал по лежащим на путях бетонным обломкам и, скользнув вверх, уперся в расходящуюся трещину на своде туннеля. Однако убедить Шерифа в естественных причинах происшествия ему не удалось.
– А почему обвал случился? Почему туннель обрушился именно в этом месте и в тот момент, когда здесь проезжала дрезина?
Никто не нашел, что ответить. Гончая тоже промолчала, хотя в своей жизни сталкивалась и с более подозрительными совпадениями.
– А вот это уже интересно! – заметил Шериф и устремился вперед.
Он обошел перевернувшуюся дрезину, прошел мимо Гончей, царапнув по ее лицу оценивающим взглядом, и остановился возле нагромождения выпирающих из земли растрескавшихся кусков бетона с вывороченными шпалами и выгнутыми дугой рельсами. Рядом лежал застреленный Гончей брамин, но ни Шериф, ни присоединившиеся к нему ремонтники даже не взглянули в сторону трупа.
– Что скажете? – спросил Шериф.
Пожилой мужчина, который только что посчитал обвал туннеля обычным делом (Гончая решила, что он в бригаде ремонтников старший), озадаченно потер подбородок. Один из его напарников уперся ногой в торчащий из земли бетонный обломок, стараясь сдвинуть его с места, и когда это не удалось, изумленно сказал:
– Стяжку снизу как будто выдавило. Да еще вместе со шпалами! Какая же сила для этого нужна?
Свой вопрос он адресовал бригадиру, но тот не спешил отвечать.
– Я боюсь, – раздался в наступившей тишине голос Майки.
– Чего ты боишься, маленькая?
Гончая опустилась на корточки и попыталась заглянуть девочке в глаза, но Майка отвела взгляд.
– Этого, – ее дрожащая ручка указала на вал вздыбившихся бетонных обломков.
– Глупенькая, это же просто земля. Ее не надо бояться.
Гончая улыбнулась. Когда-нибудь она расскажет Майке, чего в рухнувшем мире в первую очередь следует остерегаться.
– Нет, не просто! – воскликнула девочка, но никто, кроме Гончей и, пожалуй, Шерифа, не обратил на ее выкрик внимания. Впрочем, и Шериф сразу переключился на бригадира ремонтников, стоило тому открыть рот.
– Уж не знаю, что за сила так изуродовала туннель, но только ни люди, ни звери на такое не способны, – авторитетно заявил тот.
* * *
После этих слов ремонтники повернулись к Шерифу, и тот, словно ставя точку в затянувшейся дискуссии, утвердительно кивнул головой. Закрыв для себя этот вопрос, он все-таки заинтересовался мертвым брамином и, осветив фонарем его лицо, принялся разглядывать крохотную дырочку с запекшейся кровью над переносицей. По мнению Гончей, там совершенно нечего было разглядывать. Уже с первого взгляда все становилось предельно ясно.
– Это я его застрелила, – сказала она. – Он умирал и сам попросил, чтобы не мучиться. Его спутник может подтвердить, он все видел.
Реакция Шерифа удивила. Он даже головы не повернул в ее сторону, только кивнул.
– У него были при себе какие-нибудь вещи?
– Никаких.
Новый кивок.
– Вы обыскивали тело?
– Нет.
– А ваша девочка?
– Она не обыскивает мертвецов. – Слова слетели с губ раньше, чем Гончая сообразила, что своей фразой практически выдала себя.
Шериф снова задумался, но его размышления были прерваны появлением машиниста.
– Там это… баба, которая с рукой, сознание потеряла.
Шериф повернулся к машинисту, но спросил совсем о другом:
– Вы собрали весь багаж пассажиров?
– У бабы с рукой чемодан, у двоих ничего не было, – начал перечислять машинист. – У этой с дочкой тоже. У того, которого раздавило, портфель. Ну, и баул старикана, который пропал вместе с ним.
– Пошли, – скомандовал Шериф и зашагал обратно к своей дрезине. Ремонтники, машинист и Гончая с Майкой двинулись следом.
Возле дрезины он остановился, посветил фонарем на обмякшую женщину в изодранном пальто, на наваленные кучей инструменты: ломы, кирки и лопаты и стоящие отдельно вещи: потертый чемодан еще довоенных времен и портфель ганзейского чиновника. В отличие от попавшей под обвал дрезины, которая сейчас лежала на путях вверх колесами, транспортное средство ремонтной бригады не имело мотора, скамьи и вообще каких-либо пассажирских сидений, только рычаги ручного привода торчали в середине грузовой платформы.